Свиток 4. Перевернуть мир - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так что я выжал какие-то капли крови на все-тот же несчастный булыжник, спел «В лесу родилась елочка» и, вернувшись к костру, отдал рыбину Гискаю, благо он был опытным шаманом и в особых инструкциях не нуждался. Быстро порубил на куски, нанизал их на палочки и пристроил к костру на манер шашлыка. Аппетитный и заманчивый запах понесся над Степью, вызывая бурчание в брюхе и бурное слюноотделение. …Тут-то я и решил нанести удар, воспользовавшись моментом, пока враг расслаблен.
— …А сейчас, давай-ка, колись — чего ты ему дал? Белладонну что ли?
— Чего? — Удивленно и одновременно заинтересованно переспросил Гискай, отрывая взгляд от кусочков рыбы и поднимая его на меня. …Судя по роже, он продолжал пребывать в прекраснейшем расположении духа. …Ща мы это поправим.
— Растение такое, говорю, — Окрысился я на него, поскольку эта довольная рожа изрядно меня раздражала. — Растение такое, с ягодками черными. Его?
— О-о! Ты тоже знаешь про воронью ягоду?
— Да хоть хреновью. На фига ты его ему дал? Или ты посмел думать, что я сам не справлюсь с каким-то там задрипанным дикарем? Да ты видел, сколько на моем поясе черноволосых скальпов аиотееков?!?! КАК ТЫ ПОСМЕЛ ЗАБРАТЬ МОЮ ДОБЫЧУ?!?!?
…От последних слов довольная улыбочка быстро сползла с рожи этого каменновекового медичи. Сдается мне, он понял, наконец, что «не брат он мне» и даже не товарищ, и его шаманское чутье замерло в предчувствии неприятностей.
— Но ведь это ты его убил… — Начал оправдываться он. — То питье… что я ему дал, слабым совсем было. От такого не умирают, а просто слепнут на время, и сердце начинает колотиться так, будто убежать хочет. Я всего лишь…. Мне показалось, что ты не хочешь с ним драться… и…
— Ты думаешь, я боялся какого-то там Бефара?!?! Да ты хоть понимаешь, с кем говоришь?! …Молчать, когда я с тобой разговариваю!!! …Чего молчишь сука?! А ну отвечай, живо! …Чего рот раззявил? Приказа говорить еще не было!
…Вот и молчи! — Продолжал я, заметив, что клиент спекся, получив всего лишь несколько противоречивых приказов. — Я потому не хотел драться, что твой Бефар для меня — не добыча. Орлы мух не ловят. А из-за того, что мне пришлось драться, кое-кто из наших воинов может решить что Я с ним одного поля ягоды. И мне придется сделать что-то очень плохое кому-то из своих, чтобы образумить племя.
…А делать плохое своим, это очень плохо. …А вот теперь объясни мне, как ты посмел отравить своего Вождя? Своего соплеменника и родича! Как такое вообще возможно, и почему я не должен немедленно поселить твою душу в соседнем камне?
— Он не мой Вождь. — Как-то обиженно набычившись, пробормотал Гискай. — Моего Вождя он убил на поединке. …Нас было много… Очень много, когда мы все жили на Реке. Наши рода то воевали, но чаще дружили друг с другом, пока не пришли те, кого ты называешь аиотееки.
Сначала их было немного, потому что в наши леса чужакам нет дороги. Мы убили много… наверное больше, чем пальцев на руках и ногах одного человека. Но они все приходили и приходили. Потом они подчинили себе племена тех, кто жил ниже по реке, и заставили воевать вместе с собой. А там были люди, знавшие дороги до наших селений.
Тогда Старейшины созвали совет, и этот вот Бефар убедил нас собрать воинов всех племен вместе, выйти из Леса и первыми напасть на врага. …Мы сели на наши лодки и поплыли туда, где стояли эти чужаки. Была большая битва. …Но кто же знал, что Эти… аиотееки подчинили себе даже демонов и сами дерутся как демоны, а не как нормальные люди?!?!
Мы поплыли на многих лодках, и в каждой из них сидело не меньше чем по полной руке воинов. …А вернуться смог, наверное, только один из той руки. …Я потерял в той битве обоих сыновей, трех племянников, зятя и четырехюродного брата. …А этому Бефару все было мало, и он продолжал нападать на аиотееков и на селения тех, кто согласился им подчиниться. Когда аиотееки прислали к нам людей из покоренных ими племен с предложением прекратить воевать и до конца времен отдавать им каждую рыбу из трех пойманных, каждый третий мешок зерна, каждое третье срубленное дерево или добытую шкуру, он самолично убил этих посланцев. И сказал, что продолжит воевать. А тех, кто сказали ему «Нет», он вызвал на поединок и тоже убил. Среди них был и Вождь моего рода…
Так продолжалось до самой зимы. Наши воины ушедшие к Бефару, гибли один за другим от вражеских копий, а женщины и дети голодали, потому что некому было добыть для них еду.
А потом аиотееки собрали действительно большое войско и пошли на нас. Они были очень злы и в захваченных ими селениях не щадили никого. Тогда Совет Старейшин решил, что надо убегать. А этот Бефар сказал, что знает про такую же как и у нас Реку далеко-далеко на востоке. И что он приведет нас туда.
…Никогда еще свет не видел такого. Целые народы стронулись с места и ушли с обжитых земель. Нас было больше, чем звезд на небе. Наши лодки заполонили все речи и ручейки, что вели на восток. И мы плыли и плыли, пока не кончился лес, и не началась степь. …Весь наш путь был устлан трупами наших женщин и детей, потому что было очень холодно, а еды почти что не оставалось. …Так я потерял четырех внуков и дочь, которая не захотела жить без своих детей. …Как и моя жена, которой стало слишком тоскливо жить на этом свете, и она поспешила к предкам. …Я тоже тогда не хотел жить, но остатки моего племени нуждались в шамане, который знает травы и умеет лечить, поэтому я остался с ними.
А потом настала весна, и мы нашли большое озеро, в котором было много рыбы, а земля на берегах была плодородна и обильна… хотя там почти и не было леса.
…Многие сказали, что нам надо остаться на том озере. Но Бефар опять сказал «Нет» и убил всех, кто
