Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ниже мы приводим эпизод крещения Иисуса, взятый из «Книги Иоанна». Перевод сделан нами с английского перевода, опубликованного в Сети. Наш перевод с английского не претендует на точность и научность и призван исключительно для того, чтобы у читателя сложилось общее правильное представление о том, как представлен Иисус в мандейских текстах. Итак, «Книга Иоанна».
«Кто сказал Йешу? Кто сказал Йешу-Мессии, сыну Мирьям, кто сказал Йешу так, что он пришел не берега Йордана и сказал:
– Яхья, крести (окуни) меня твоим крещением (окунанием) и произнеси надо мной также то Имя, которое ты обычно произносишь. Я показываю себя твоим учеником, поэтому я вспомню о тебе в моих Писаниях. Я свидетельствую не сам, как твой ученик, поэтому сотри мое имя из твоих (проклинающих – Г. Б.) страниц.
После всего этого Яхья ответил Йешу-Мессии в Иерусалиме:
– Ты солгал иудеям и обманул (наших) священников. Ты отрезал их семя (потомство) от мужчин и женщин, зачавших и беременных. Саббат (субботу), с помощью которой Моисей установил связь, ты ослабил в Иерусалиме. Ты солгал им под звуки зазывных рогов и далеко за пределы распространил позор с помощью победного рога шафара (культовый музыкальный инструмент из бараньего рога – Г. Б.)».
Когда мы сталкиваемся с текстами древних, но не «монотеистических» религий, мы никак не можем уложить их слова в свои привычные представления. За истекшие тысячелетия менталитет цивилизованного человека стал другим. И как это ни неприятно осознавать, но причиной этому явились, в первую очередь, представители монотеистических религий, в том числе христианства, начиная с таких его защитников, как африканец-Тертуллиан или Ириней Лионский. Мы уже не можем даже представить себе, что в каком-то религиозном сочинении об иноверцах может говориться иначе, чем в ярко выраженной бранной или оскорбительной форме. Но вот вам пример мандейского отношения к своему противнику. Да и противнику ли вообще, если внимательно присмотреться к приведенному выше тексту (и следующему далее)? Здесь налицо совершенно иные критерии подхода к ставшей перед автором этого текста задачей: понять, что это такое? И как это можно объяснить, исходя из единственного критерия: что есть Истина, и что есть Ложь?
У автора текста отсутствуют уже привычные для современного общества и ставшие обычными подходы, основанные или на слепом фанатизме, который, как правило, оправдывается словом «вера», или на сознательной «лжи во спасение», – подходы, одинаково призванные еще до начала здравых рассуждений в любом случае обелить свою точку зрения, а значит, и свою «веру». В приведенном выше примере автор не обвиняет своего противника без размышлений, а пытается его понять, предполагая, что и он тоже может быть искренен. И все эти «за» и «против» автор излагает, прекрасно осознавая при этом, что какой-то читатель выберет, возможно, и не его точку зрения. Так может поступать только тот автор, за спиной которого действительно что-то есть, и это что-то очень большое: автор не боится, что «проиграет» этот конкретный спор, т. к. главное для него все равно останется незыблемым. Он в первую очередь боится нечаянно оказаться на стороне Неправды.
Сегодня этого уже давно нет: сегодняшнее лицемерие – особенно в области религиозных разглагольствований – не знает границ. Мандеи – иные. Они – подлинные аристократы духа. Они не врут – и это их главная отличительная черта. И то, что они – «наивные дети», это, исходя из евангельских слов Иисуса Христа, только их достоинство. То достоинство, которое уже недоступно сегодняшнему европейскому сообществу.
Перед тем, как попытаться оценить отношение автора «Книги Иоанна» к евангельскому Христу, – а значит, в какой-то степени понять общее мандейское отношение к самой проблеме, напомним читателю, что по общепринятому мнению эта Книга, при всей ее «лоскутности», написана отнюдь не современником, и даже не учеником Иоанна Крестителя. Она появилась гораздо позже Евангелий, и именно поэтому Иисус ссылается здесь на «мои Писания», в которых мы тоже можем прочитать об эпизоде крещения Христа в Иордане. Автор «Книги Иоанна» пытается ответить на те же самые вопросы, которые ставила перед собой Церковь первых Вселенских Соборов, и которые так и остались нерешенными по сей день. При этом фигура Иоанна Крестителя была одинаково значимой как для назареев, так и для первых христиан.
Христианская точка зрения на Иоанна Крестителя изложена в евангельском тексте. Хотя следует сделать оговорку: речь в данном случае идет исключительно о первоначальном государственном христианстве Византийской Империи, которое, руководствуясь практическими соображениями и будучи несведущим в духовных вопросах, превратило проповедь Христа о Царстве Небесном в продолжение иудейской проповеди о грядущем малькут шамаим. Отсюда, Иоанн Креститель – это только пророк Предтеча, засвидетельствованный «в Писаниях», конечно же, иудейских.
Того назарея, который написал «Книгу Иоанна», не интересовал подход к этой проблеме с точки зрения ромеев-византийцев. Да и маловероятно, что к этому времени такая точка зрения уже сформировалась. Автор «Книги Иоанна» был поставлен перед свершившимся фактом: есть два великих Пророка, причем, они связаны Таинством назарейского крещения – один крестил другого, и при этом они – почти враги. При этом если пророк Иоанн воспринимался автором как известная назарейская фигура, и его поведение не представляло для автора никаких нерешенных вопросов, то Иисус – это совершенно другая проблема. Хотя тут же оговоримся: и Иоанн тоже представлял своего рода загадку, т. к. автору было непонятно, почему он все-таки крестил этого «лжеца Мессию», посвятив Его в главное назарейское Таинство, и почему он произнес над Ним священное Имя «Великой Жизни»? И это обстоятельство тем более усиливало сомнения автора относительно понимания фигуры Христа.
Автор трижды настойчиво вопрошает: «Кто сказал Иисусу?». И не дает на этот вопрос ответа. Если бы это был текст, похожий на христианские, в таком случае ответ на этот вопрос сразу же нашелся бы: конечно,
