О войне - Карл Клаузевиц

559. Далее, в природе вещей, что вождение есть подлинная область взаимодействия и что здесь оно никогда не прекращается, ибо обе стороны стоят лицом к лицу и что, следовательно, взаимодействие или вызывает или видоизменяет большинство решений.

560. Если обороняющийся в особенности должен сберегать свои силы для вождения (п. 553) и в большинстве случаев оказывается в выгоде при их употреблении, то отсюда следует, не только может уравновесить свою сравнительную слабость в отношении взаимодействия планов преимуществами в отношении взаимодействия вождения, но может достигнуть: общего перевеса в отношении взаимодействия.

561. Но каково бы ни было в отдельных случаях взаимоотношение обеих сторон, всегда должно существовать известное стремление оказаться "за рукой" в своих мероприятиях, дабы иметь возможность учесть мероприятия противника.

562. Это стремление и есть подлинная основа значительного увеличения размера резервов, наблюдаемого в последнее время при применении крупных масс.

563. Мы не сомневаемся, что для всех значительных масс наряду с условиями местности резервы являются важнейшим фактором в деле обороны.

Характер вождения[418]

564. Мы уже сказали, что есть различие в характере между указаниями, даваемыми планом, и указаниями, из которых складывается вождение боем; причина тому заключается в том, что условия, при которых работает ум, различны в обоих случаях.

565. Это различие обстоятельств сводится к трем элементам, а именно к недостатку данных, к недостатку времени и к опасности.

566. Явления, которые при полном обозрении положения и общей связи всего в его целом составляют самое главное, могут и не казаться таковыми, когда этого обозрения нет; тогда другие явления, и притом, само собою понятно, ближайшие будут казаться преобладающими по своему значению.

567. Таким образом, если план боя представляет скорее геометрический чертеж, то вождение им - скорее перспективный[419], первый - скорее схематический набросок, второй - скорее изображение в перспективе. Как исправить погрешность, мы укажем в дальнейшем.

568. Недостаток времени влияет не только на недостаток обозрения, но и на возможность обсудить обстоятельства. Сравнивающее, взвешивающее, критическое суждение отходит на второй план в сравнении с интуицией, т.е. приобретенной упражнением находчивостью суждения. Это мы должны также отметить.

569. Человеческой природе свойственно, чтобы непосредственное чувство большой опасности для себя и для других являлось помехой для чистого разума.

570. Если таким путем суждение ума всячески стесняется и ослабляется, то на что придется опереться? Только на мужество.

571. В данном случае требуется мужество двоякого рода: мужество, чтобы не поддаться личной опасности, и мужество для того, чтобы рассчитывать на недостоверное и строить на этом свою деятельность.

572. Второй вид мужества обычно называют мужеством разума (courage d'esprit), для первого нет соответствующего закону антитезы названия, ибо и то название неверно.

573. Если мы спросим, что в первоначальном смысле называется мужеством, то окажется, что здесь разумеется личное самопожертвование в опасности, и из этого пункта мы должны исходить, ибо на него опирается в конце концов все.

574. Такое чувство самопожертвования может исходить из двух совершенно разных источников: во-первых, из равнодушия к опасности - безразлично, происходит ли оно из органических свойств данного индивида, или из равнодушного отношения к жизни, или, наконец, из привычки к опасности, а во-вторых, из положительных мотивов: честолюбия, любви к отечеству, всякого рода воодушевления.

575. Лишь на первый вид мужества можно смотреть, как на подлинное, прирожденное или обратившееся во вторую природу мужество, и оно отличается той особенностью, что вполне тождественно с самим человеком и, следовательно, никогда его не покидает.

576. Иначе обстоит дело с мужеством, исходящим из положительных чувств. Эти чувства противостоят впечатлениям опасности, и при этом, естественно, все зависит от их отношения к ним. Бывают случаи, в которых они могут повести гораздо дальше, чем простое равнодушие к опасности, в других случаях впечатления опасности получают перевес над ними. При равнодушии к опасности сохраняется большая трезвость суждения, что ведет к стойкости; положительные же чувства, вдохновляющие мужество, делают человека более предприимчивым и ведут к смелости.

577. Если с подобными импульсами еще связано и равнодушие к опасности, то мы получим совершеннейшую форму личного мужества.

578. Это до сих пор рассмотренное нами мужество представляет нечто субъективное, оно касается лишь личного самопожертвования, - а потому мы его называем личным мужеством.

579. Но ведь вполне естественно, что человек, не придающий особой цены жертве собственной личностью, точно так же не будет придавать особой цены жертве другими (которые по занимаемому ими положению поставлены в зависимость от его воли). Он будет смотреть на них как на товар, которым он может распоряжаться в той же мере, как самим собою.

580. Точно так же и тот, которого привлекает к себе опасность благодаря какому-нибудь положительному чувству, или будет приписывать то же самое чувство другим, или будет считать себя вправе подчинить этих других своему чувству.

581. Обоими путями мужество приобретает объективный круг действия. Оно уже не только влияет на личное самопожертвование, но и на применение подчиненных вооруженных сил.

582. Если мужество исключает из души все слишком живые впечатления опасности, то оно оказывает влияние и на деятельность разума. Последняя становится свободной, так как освобождается от гнета забот.

583. Но, конечно, мужество не может создать ни сил разума, если последних нет налицо, ни тем более понимания и проницательности.

584. Таким образом, при недостаточном разумении и проницательности мужество может повести совершенно ошибочным путем.

585. Совсем иное происхождение мужества, которое называют мужеством разума. Оно исходит из убеждения необходимости риска, а также из большей проницательности, вследствие которой риск представляется не столь большим, как он кажется другим.

586. Это убеждение может возникнуть и у людей, не обладающих личным мужеством, но оно становится мужеством, т.е. известной силой, поддерживающей человека в момент опасности и затруднений и сохраняющей в нем равновесие своим влиянием на темперамент, будящим и повышающим в нем благороднейшие силы; поэтому-то термин мужество разума не вполне правилен, ибо из самого разума оно никогда не возникает. Но мысли порождают чувства, которые могут усилиться посредством длительного воздействия мыслительной способности; это известно каждому на основании личного опыта.

587. Если, с одной стороны, личное мужество поддерживает и тем самым повышает способности разума, а с другой - рассудочное убеждение пробуждает и оживляет силы темперамента, то оба вида мужества сближаются и могут даже совпасть, т.е. дать один и тот же результат при вождении. Впрочем, это бывает редко; обычно проявления мужества носят известные черты характера его происхождения.

588. Там, где сочетаются выдающееся личное мужество и крупный ум, вождение, естественно, достигает наибольшего совершенства.

589. Что мужество, исходящее из убеждений разума, распространяется преимущественно на риск и заключается в способности ввериться неизвестности и счастью, а не охватывает сферы личной опасности, вполне естественно, ибо опасность едва ли может служить предметом значительной деятельности разума.

590. Таким образом, мы видим, что в вождении боем, т.е. в момент опасности и затруднений, силы темперамента должны поддержать разум, а последний должен в свою очередь их будить.

591. Такое повышенное духовное состояние необходимо для того, чтобы суждение, не имеющее возможности все обозреть, лишенное досуга и находящееся под самым сильным давлением нахлынувших событий, все же могло принимать верные решения. Такое состояние можно назвать военным талантом.

592. Если рассматривать бой с множеством его мелких и крупных членов и связанных с ними действий, то бросается в глаза, что мужество, порождаемое чувством личного самопожертвования, будет господствовать в низших сферах, т.е. будет руководить преимущественно мелкими частями, другой же вид мужества - преимущественно крупными.

593. Чем ниже мы спускаемся по ступеням расчленения боя, тем действие становится проще, тем, следовательно, в большей мере простой рассудок будет достаточен, но тем больше будет личная опасность, а следовательно, тем большие требования будут предъявляться к личному мужеству.

594. Чем же выше мы будем подниматься по этой лестнице, тем значительнее и более чревата последствиями будет деятельность каждого лица, ибо вопросы, зависящие от его решения, находятся более или менее в тесной связи с целым. Отсюда следует, что здесь требуется более широкий кругозор.