История Саудовской Аравии - Алексей Михайлович Васильев

с властью, но это сотрудничество мыслилось властями только в своих интересах. Многие «либералы» все равно считались противниками режима22. В стране было как бы два движения – «либералы социального толка», которые призывали к осуществлению социальных и культурных реформ, но декларировали лояльность королю и приверженность ваххабитской доктрине, и «политические либералы», которые настаивали на широких политических реформах. Вторые были неприемлемы для властей и подверглись репрессиям, арестам наравне с исламистами. Движение «политических либералов» было разгромлено силами безопасности. Компромисса достигнуть было трудно.

Либеральные «свободы» продолжались недолго. 12 августа 2010 г. Абдаллах издал указ о том, что лишь Комитет высших улемов и члены религиозного истеблишмента, которые официально назначены великим муфтием, могут публично высказывать свое мнение в телевизионных программах, по радио, в газетах, проповедях в мечетях и т. д. Фактически вводилась жесткая цензура, нацеленная против тех, кто был неугоден ни режиму, ни ваххабитской корпорации23.

В 2010 г., по данным госдепартамента США, число политических заключенных в Королевстве (не только исламистов, но прежде всего «либералов» – писателей, университетских преподавателей, гражданских активистов, блогеров, лиц свободных профессий) составляло более 3 тыс. человек24.

Арабская весна и ее последствия.

В 2011 г. цунами Арабской весны прокатились по арабскому миру. Сочетание коррупции, политических репрессий, деспотических и авторитарных режимов, безработица, разрыв между богатством и нищетой, всемирное повышение цен на продовольствие создавали критическую массу для социального взрыва. Существенно новым в создании кризиса был демографический – так называемый «молодежный горб».

Ко второму десятилетию XXI в. в арабских странах 40–50 % населения составляла молодежь 15–30 лет, наиболее пассионарная, нетерпеливая и решительная. Активная молодежь, как правило, была более образованной или хотя бы грамотной. Молодые люди, принадлежащие к «среднему классу», впитывали через Интернет или телеканалы лозунги западной демократии, картинки западной жизни и стремились получить плоды демократии, не понимая ее сути. А работы не хватало. Зарплаты были низкими, если вообще были. Денег на калым и женитьбу опять-таки не хватало.

Медиапространство от океана до Персидского залива с помощью Интернета и телевидения становилось единым. События в Тунисе послужили образцом для выступлений во многих других арабских странах. Молодежь была готова к протестному взрыву. Но хотя многие черты кризиса присутствовали и в обществе Королевства, оно как будто не было затронуто цунами массовых протестов и сохранило стабильность.

Правда, 23 февраля 2011 г. группа «либеральных» интеллектуалов распространила «Заявление молодежи Фейсбука». Авторы указывали на негативные примеры революций в Тунисе, Ливии, Египте и считали, что с помощью реформ нужно было остановить возможное кровопролитие. Они призвали «служителя двух благородных святынь» провести назревшие реформы, чтобы создать атмосферу «борьбы с коррупцией, верховенства закона, равенства граждан и обеспечения прав женщин». Фактически в заявлении речь шла о необходимости создания конституционной монархии, основанной на разделении властей, независимости суда, легализации политических партий, отмене цензуры в средствах массовой информации, защите прав женщин и освобождении политических заключенных25.

27 февраля 2011 г. в Эр-Рияде было распространено более умеренное «Заявление 123-х», подписанное университетскими преподавателями, юристами, экономистами, правозащитниками, предпринимателями, которые утверждали, что «меры, принятые правителем для развития страны, недостаточны». Они как бы не противопоставляли себя монархии, а были «солидарны» с реформаторами внутри правящей семьи26.

На этом же настаивала и немногочисленная группа – Исламская партия уммы – практически местное ответвление движения «братьев-мусульман», которая противопоставляла себя террористам. Они обращались к дискурсу шариата и настаивали на «уважении» определяемых шариатом прав и свобод личности и, в первую очередь, права на «политическую свободу»27.

Но активное меньшинство отвергало миролюбивый характер сторонников предыдущих петиций. 11 марта 2011 г. так называемое Объединение свободной молодежи призвало своих «опирающихся на шариат сторонников справедливости» выйти на улицы городов и начать желанную революцию, совершить джихад на пути Господа. Объединение исключало взаимопонимание с властями. Его члены были арестованы. Массовые выступления не состоялись. Отвечая им, король заявил: «То, что мы видим вокруг нас, это стремление посеять в народе злобу»28.

Для подтверждения взаимозависимости между правительством и населением были выделены гигантские щедрые субсидии29. Король Абдаллах, вернувшийся после лечения за границей, в двух декретах в феврале и марте 2011 г. распорядился потратить на своих подданных дополнительно 100 млрд риалов (примерно 37 млрд долл.), что и было сделано. Увеличили зарплаты, премии, льготы, пособия по безработице. Король также пообещал построить 500 000 домов в течение 5 лет и облегчить получение займов для покупки жилья30. Новые расходы на социальные нужды были включены в 5-летний план (2009–2014). Это стало первой реакцией властей на массовые протесты в других арабских странах и на брожение в самой Саудовской Аравии.

Король Абдаллах ослаблял оппозицию не только щедрыми финансовыми подачками и усилением репрессий, но и удовлетворением некоторых требований «либералов». 25 сентября 2011 г. в тронной речи перед Консультативным советом он объявил, что с 2013 г. в него будут включены женщины, они также могут участвовать в выборах и баллотироваться в депутаты муниципальных советов. В Маджлис аш-шура было введено 90 новых членов – 60 мужчин и 30 женщин. Абсолютное их большинство составляли люди с дипломами о высшем образовании или магистерскими и докторскими степенями, в основном по светским специальностям.

Новые члены Совета – уроженцы всех регионов страны и представляли все ее конфессиональные общины, включая шиитов-двунадесятников Восточной провинции и исмаилитов Неджрана. Многие из них – «разночинцы», не связанные с традиционными знатными семьями своих регионов. Ст. 3 Закона о Консультативном совете уже звучала по-новому: «Консультативный совет состоит из председателя и 150 членов, избираемых королем из людей науки, опыта и профессионализма, учитывая при этом, что представительство женщин в его составе – не менее 20 % от числа членов Совета»31.

Это была небольшая уступка власти, которая как бы начинала выполнять запросы «либералов» и создавать «государство институтов». При этом подчеркивалась необходимость сохранения единства в обществе.

Режиму нужен был враг, и он был под рукой – Иран со своими лозунгами и шииты в Восточной провинции. Пропаганда в Саудовской Аравии говорила об «иранских заговорах», которые делали саудовских шиитов иранской «пятой колонной». Шиитов осуждали и ваххабитско-ханбалитские улемы, и «либеральная» саудовская оппозиция, и крайние исламисты. На их требования политических реформ режим отвечал небольшими уступками, но чаще – жесткими репрессиями. Демонстрации шиитов в ходе Арабской весны шли под лозунгами прекратить их дискриминацию. Они были подавлены с жертвами. Десятки были арестованы. Были введены новые антитеррористические законы, в тюрьмах оказались некоторые мирные активисты и адвокаты.

С началом Арабской весны в Королевстве Бахрейн столкновения демонстрантов-шиитов (абсолютное большинство населения островного государства) с силами безопасности короля-суннита поставили власти на грань краха. Саудовская Аравия и ОАЭ ввели на остров свои войска, чтобы сохранить дружественный режим. Антииранская и антишиитская риторика в