LitPamiatniki - 8801 Alex
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, она не могла уйти от света.
Если не…
Если она не была светом, а свет был ею.
— Во дворец! — закричала Тиннстра. — Освободим Джию!
Она бросилась бежать, и визг врат Тонин наполнил ее уши. Она с облегчением услышала, что остальные последовали за ней. Если они не поторопятся, будет слишком поздно. Слишком поздно для всего. Ее органы чувств различили пятнадцать этих чертовых тварей вверх и вниз по бульвару. Слишком много, чтобы она могла попытаться остановить их в одиночку. Возможно, слишком много для Зорики, если бы она была… Нет, Тиннстра не могла заставить себя даже подумать об этом. Ее дочь не была мертва. Еще нет.
И все же... пятнадцать Тонин. С таким количеством открытых врат Эгрил мог бы наводнить Гранд-авеню монстрами всех видов. Они легко убьют всех. Всех джиан, до последнего.
Она бежала так быстро, как только могла, преследуемая криком магии Тонин. Ей просто нужно было добраться до Рааку и положить всему этому конец.
Во имя всех Богов, она пожалела, что не выпила воды Чикара, когда у нее была такая возможность. Сейчас ей бы не помешала ее сила и энергия.
Затем она увидела, как из зданий по обе стороны улицы высыпают Черепа. Так много Черепов.
— За Джию! — снова закричала Тиннстра, но никто не мог расслышать ее из-за завываний Тонин. Она знала, что любое колебание с ее стороны — и ее армия сломается, поэтому она бросилась прямо на врага с поднятым в воздух мечом, увлекая свою армию за собой одной лишь силой воли.
Расстояние между двумя армиями сократилось. Сто ярдов, семьдесят пять, пятьдесят. Тиннстра не сводила глаз с человека, которого собиралась убить первым, ее рука уже двигалась.
— За Джию! — закричала она, когда до цели оставалось пятнадцать ярдов.
Десять ярдов. Восемь. Семь.
Все замедлилось в сознании Тиннстры, когда она слегка повернула тело, чтобы усилить удар мечом, осознавая, кто находится вокруг нее, осознавая Черепа впереди, предвидя столкновение, уже высматривая следующую цель и…
Ее меч рассек Череп поперек туловища, рассек броню, нашел плоть и глубоко вонзился в нее. Тиннстра высвободила клинок, взмахнув топором. Она разрубила маску следующего Черепа надвое, прямо между глаз. Она взмахнула мечом, пронзая руку другого Черепа, развернулась и вонзила свой топор между ног следующего.
Она продолжала двигаться, все глубже врываясь в ряды эгрилов, отправляя душу за душой обратно в Великую Тьму.
Ее армия последовала за ней, ревя от ярости, сражаясь изо всех сил.
— За Джию! — кричали они. — За Джию!
Конечно, Эгрил не стал бы просто так посылать людей против ее армии. Появилось еще больше Дайджаку, они летали над схваткой, держа в руках светящиеся красные шары.
— Черт, — прошептала Тиннстра, когда бомбы упали.
Взрывы сотрясли Гранд-авеню — от одного конца до другого, — убивая джиан, мейгорцев и Черепа без разбора.
Тиннстра выхватила копье у павшего солдата и метнула его в Дайджаку, но их было так много, что ей не нужно было целиться. Копье описало дугу, и она увидела, как оно пронзило грудь одного Дайджаку. Демон упал, но что можно отнять у целого роя?
А магия Тонин все еще выла.
Следующими появились Коджины. Синие монстры ворвались в гущу ее армии. Их дубины били по ее солдатам, подбрасывая тела в воздух.
И, наконец, через врата прошли Избранные. В ее сознании они были маленькими красными пятнышками магии, прежде чем она увидела их магию в действии и разряды их дубинок, горящие в воздухе.
Даже атака Тиннстры дрогнула перед лицом всех этих монстров. Она заставила сражаться всех мужчин и женщин Айсаира, но Рааку принес с собой все ужасы своей Империи.
Таков был путь Эгрила. Таково было Секановари.
Рааку тоже двигался. Он приближался, собираясь присоединиться к битве, чтобы своими глазами увидеть их конец.
На мгновение Тиннстра почувствовала себя той девочкой, которой она когда-то была в Котеге. Ошеломленной и окаменевшей. Люди вокруг нее поворачивались и разбегались во все стороны. Бежали куда угодно, лишь бы спастись от смерти, которую принес Рааку.
Все было кончено.
Нет. Нет, это не так. Только не это, пока я еще дышу.
Тиннстра крепче сжала свой меч и топор и сделала единственное, что умела делать. Она убивала, убивала и убивала, подбираясь все ближе к дворцу, по одному мертвому Черепу за раз.
Она ничего не сдерживала, не проявляла милосердия, прокладывая себе путь во тьму.
Избранный бросился на нее, его дубинка гудела от силы, а аура пульсировала магией Эгрила.
Тиннстра низко пригнулась, держа меч и топор наготове.
Дубинка махнула в ее сторону, потрескивая, готовая атаковать. Она бросилась вперед, перекатившись, приближаясь быстро и яростно. Ее топор перерубил руку, державшую дубинку. Ее меч вонзился в горло мужчины.
Она наклонилась, достаточно близко, чтобы поцеловать:
— Отправляйся в Кейджу.
Еще один треск.
Она развернулась. Избранный все еще был насажен на ее меч достаточно надежным щитом, когда разряд из дубинки попал в труп, превратив его в пепел. Тиннстра бросилась вперед, не давая другому Избранному времени перезарядить оружие, и взмахнула топором. Изогнутое лезвие нашло шею мужчины и глубоко вонзилось в нее. Кровь брызнула ей в лицо, когда она выхватила оружие и двинулась дальше, сражаясь инстинктивно, полагаясь на все шесть чувств, чтобы убить любого врага в пределах досягаемости.
Но затем в ее сознании вспыхнула искра, знакомая до боли.
Где-то позади нее.
Она обернулась, чтобы посмотреть, и из-за этого чуть не получила удар мечом в грудь.
Дура. Не позволяй своим мыслям блуждать. Не сейчас.
Она перехватила скимитар рукоятью своего топора, отвела его в сторону и вонзила меч в Череп.
Она продолжала сражаться, осознавая, что искра в глубине ее сознания тоже растет. Становясь пламенем, становясь…
Зорика открыла глаза.
Она лежала на земле, все ее тело светилось. Нет, даже больше. Она была полностью соткана из света. Она чувствовала, как он струится по ее венам, проникает в сердце, наполняет легкие, связывает ее воедино, придает ей силу, могущество. Делая ее больше, чем она была когда-то. Больше, чем она считала возможным.
Над ней стоял Аасгод, стреляя молниями во все стороны. Раласис тоже был рядом, одна рука на перевязи, он сражался с Черепом.
Никто не заметил, как она села, потому что все сражались за свои жизни. Дайджаку заполонили небо, сбрасывая
