Главный процесс человечества. Репортаж из прошлого. Обращение к будущему - Александр Звягинцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герберт вернул авторучку Моне, предвкушая дальнейшие встречи, но девушка исчезла и больше никогда не появлялась. «Полагаю, она меня использовала», – догадался впоследствии Стиверс.
После самоубийства Геринга его начали одолевать сомнения, не он ли пронес тот самый яд, который помог рейхсмаршалу избежать виселицы. Впоследствии эти сомнения переросли в уверенность. Может быть, он и признался бы в содеянном, но в 1946 г. расследование его не коснулось. Все внимание тогда сосредоточилось на персонале тюрьмы, а солдат с дубинками следователи даже всерьез не допросили.
Стиверс хранил эту тайну всю жизнь и только в 1990 г. поведал ее дочери Линде. Еще через пять лет, удостоверившись в том, что за давностью лет к ответственности его уже не привлекут, бывший охранник дал интервью газете «Лос-Анджелес таймс»…
Это также всего лишь версия, основанная на признании Стиверса. Однако она, по мнению ряда исследователей, наиболее правдоподобна. Так считает, например, немецкий историк Корнелиус Шнаубер. Он выдвинул также обоснованные предположения о том, как Геринг хранил «лекарства», полученные от Стиверса 1 октября, до дня самоубийства. Сильно похудевший рейхсмаршал вполне мог спрятать их в складках обвисшей кожи. Не зря он в течение двух последних недель отказывался от душа, поскольку перед мытьем арестантов тщательно обыскивали.
Некоторые издания опубликовали сенсационные сообщения от бывшего охранника под заголовками, утверждающими, что тайна смерти «наци № 2» наконец-то раскрыта. Не исключено, что они и правы.
Глава 49. Приговоры приведены в исполнение
Состоявшаяся в ночь на 16 октября казнь была непохожа на ту, что рисовалась Герингу. Конечно, никакого шоу, а тем более комедии из акта повешения союзники делать не собирались. Фото– и киносъемка во время исполнения приговора была запрещена, а число представителей прессы строго ограничено – по два человека от каждой из четырех странпобедительниц.
Правда, самоубийство Геринга изменило и на полтора часа отсрочило ритуал казни. Сначала предполагалось, что осужденные пройдут из камер к эшафоту со свободными руками. Затем, опасаясь новых эксцессов, члены четырехсторонней комиссии по казни дали указание полковнику Эндрусу конвоировать нацистов с руками за спиной и в наручниках. Только в спортзале, у виселиц, их снимали, тут же заменяя наручники на прочную тесьму, которую развязывали, когда обреченный уже стоял с петлей на шее.
Нервозность, видимо, росла поминутно, и после первых двух казней четырехсторонняя комиссия дала указание связать по рукам и ногам оставшихся приговоренных в их камерах.
Каждому из осужденных предстояло подняться на помост и стать под виселицей на люк. Палач набрасывал на его голову черный капюшон и надевал на шею петлю. Люк тут же срабатывал, уходя из-под ног…
В 1 час 29 минут расстался с жизнью Иоахим фон Риббентроп, за ним – Кейтель, Фрик… За полтора часа все приговоры были приведены в исполнение.
Как последнее слово на суде и письма близким, примечательны прощальные обращения осужденных.
Риббентроп: «Да хранит господь Германию, и да будет Он милосерден к моей душе. Мое последнее желание – объединенная Германия, взаимопонимание между Востоком и Западом и мир во всем мире!»
Кейтель: «Более двух миллионов германских солдат умерли за свое отечество. Теперь и я отправляюсь вслед за ними и своими сыновьями, отдавшими все за Германию!»
Фрик: «Да здравствует вечная Германия!»
Штрейхер: «Хайль Гитлер! Сегодня у вас тут веселое еврейское празднество? Но все же это мой, а не ваш Пурим! Настанет день, когда большевики перевешают многих, очень многих из вас!» И далее: «Адель, моя возлюбленная супруга!..»
Заукель: «Я умираю невиновным. Да хранит господь Германию и да возвратит ей былое величие!»
Йодль: «Я приветствую тебя, моя Германия!»
Зейсс-Инкварт: «Я надеюсь, что эта казнь явится финальным актом в трагедии под названием „Вторая мировая война“ и что люди вынесут правильные уроки из этого примера для того, чтобы установить истинное взаимопонимание между всеми народами. Я верю в Германию!»
После завершения экзекуции в зал было внесено на носилках тело Геринга. Корреспондент американского информационного агентства Интернешнл Ньюс Кингсбери Смит так описывал этот момент: «Носилки с его телом поставили между первой и второй виселицей. Его огромные голые ноги торчали из-под одеяла американской армии, и рука в шелковой пижаме свешивалась с носилок.
…Армия хотела предотвратить возможное распространение слухов о побеге Геринга, чтобы журналисты смогли убедиться, что он действительно мертв».
Последняя точка была поставлена в концлагере Дахау, куда были отправлены гробы с телами казненных. В печах этого дьявольского заведения они были сожжены, а пепел выброшен в ближайшую реку, чтобы он не стал в дальнейшем объектом поклонения остающихся на свободе нацистов и не смешивался с останками тысяч и тысяч безвинно умерщвленных здесь узников.
Казнь главных немецких военных преступников
Сообщение четырехдержавной комиссии по заключению главных военных преступников:
Приговоры к смертной казни, вынесенные Международным Военным Трибуналом 1 октября 1946 г. нижеуказанным военным преступникам: Иоахиму фон Риббентропу, Вильгельму Кейтелю, Эрнсту Кальтенбруннеру, Альфреду Розенбергу, Гансу Франку, Вильгельму Фрику, Юлиусу Штрейхеру, Фрицу Заукелю, Альфреду Йодлю, Артуру Зейсс-Инкварту, были приведены в исполнение сегодня в нашем присутствии.
Геринг Герман Вильгельм совершил самоубийство в 22 часа 45 минут 15 октября 1946 г.
В качестве официально уполномоченных свидетелей от немецкого народа присутствовали: министр-президент Баварии д-р Вильгельм Хогнер, главный прокурор г. Нюрнберга д-р Фридрих Лейснер, которые видели труп Германа Вильгельма Геринга.
Четырехдержавная комиссия по заключению главных военных преступниковЖурналисты – представители прессы и радио на Нюрнбергском процессе всегда были озабочены получением от руководства трибунала дополнительной информации о предстоящих событиях, которую оно по разным причинам предпочитало не афишировать.
7 августа 1946 г. в пресс-кемпе суда был образован технический подкомитет из журналистов СССР, Великобритании, Франции, США и одного чехословацкого корреспондента от прессы и радио всех стран, непосредственно не участвовавших в работе трибунала.
Этот подкомитет обратился к председателю суда с просьбой выбрать время оглашения приговора с учетом потребностей журналистов, чтобы пресса и радио в Лондоне, Вашингтоне, Париже и Москве смогли распространить свои сообщения одновременно. Другое пожелание заключалось в том, чтобы председатель суда заранее оповестил корреспондентов хотя бы о неделе, в течение которой может быть оглашен приговор.
Лорд Лоренс и другие судьи, понятно, не имели возможности строить работу трибунала из расчета удобств для журналистов, как и не могли сообщить то, о чем сами еще точно не знали.
В предверии исполнения приговора представители прессы и радио подверглись серьезным и обоснованным ограничениям. Администрация тюрьмы сообщила, что никакой предварительной информации о казни до часа «М» (т. е. до 17 часов 15 октября) не будет. К месту экзекуции с соблюдением режима строжайшей секретности было решено допустить лишь восемь журналистов – по двое (пишущий и снимающий) от каждой страны. Прессу СССР представляли корреспондент ТАСС Б. В. Афанасьев и фотокорреспондент В. А. Темин.
В 8 часов вечера всех избанных провели в тюрьму, чтобы они через дверное окошко могли увидеть приговоренных к смерти. Желание передать раньше других сенсационное сообщение о казни оказалось так велико, что корреспондент американского информационного агентства Интернешнл Ньюс Кингсбери Смит заранее описал сцены последних часов осужденных и передал в редакцию. Он изобразил Геринга, который «невидящим взглядом» пытался читать «основательно потрепанную книгу о птицах Африки». Журналист «увидел» в рейхсмаршале уголовника и сумасшедшего, его «бесчестное и подлое лицо, отмеченное чертами явного безумия». Автора этой весьма живописной выдумки угораздило подчеркнуть, что «под пристальными взорами» американских надзирателей у Геринга «не было ни малейшей надежды на совершение самоубийства, если бы он затевал таковое». Можно представить, какой потом разразился скандал и каково пришлось несчастному мистеру Смиту.
В рядах журналистов нашлись и другие фантазеры, пожелавшие увидеть свою подпись под сенсационным репортажем. Корреспондент германского информационного агентства как немец не имел даже теоретических шансов попасть на место казни. Он представил дело так, что увидел все с высокого дерева, спрятавшись в его ветвях. Эта проделка оказалась совершенно несостоятельной, поскольку виселицы находились в закрытом помещении.
