Операция «Гадюка» - Кир Булычев

— Это и есть настоящая жизнь, — сказал он.

— Тогда мы уйдем, — сказал я.

— Никуда вы не уйдете. Всякий, кто встанет против нас, будет растоптан сапогами — где-то я слышал такую песню. Кто не сдается, его уничтожают.

Я совершенно не представлял, чем я смог бы запугать этого мерзавца. Я не знал ни его страхов, ни авторитетов.

— Уберите голову, будем разговаривать, — сказал я. — И учтите, нам есть о чем поговорить.

Егор хотел одного — узнать, где Люся, но что-то, к счастью, сдерживало его. Полагаю, что страх. Задашь вопрос, а окажется, что лучше было бы не задавать.

— Ты кто? — спросил Веня. — Ты не здешний.

— Вам не сказали, что я приеду сегодня?

— Меня здесь не было. Я был в своих владениях. На том берегу.

— Вот я и приехал.

— Мы никого не ждали, — сказал Веня. — Обмен культурными ценностями, как всегда. Только, честно говоря, я тут в политику ушел и забыл, какой сегодня день. Даже не знаю, давно ли я ушел из дома. Скажи, я давно ушел из дома?

— Почти месяц, — сказал я.

И тут его головку посетило подозрение.

— Повтори!

— Убери палку, — сказал я. — Ты весь в крови. Противно смотреть.

— В какой крови? — Он посмотрел на куртку, на колени, запачканные кровью, отшвырнул шест с головой, его сподвижник в черном платке, завязанном как их носили ударницы — комсомолки тридцатых годов, подхватил шест и поставил его в угол, лицом к стене. А раз лица не было, можно было вообразить, что это что-то неодушевленное… — Дай мне платок какой-нибудь! Полотенце!

Человек с козлиной бородкой не двинулся, он так и стоял с гитарой через плечо, а второй снял с головы платок, под которым оказались смятые черные волосы, и передал Вене. Веня принялся возить платком, вытирая кровь.

— Бред какой-то, — сказал он, словно начал приходить в себя.

— И людоедством тут тоже балуетесь? — спросил я.

Веня яростно сверкнул глазами, но сдержался. Егор шепнул мне на ухо:

— Можно, я спрошу?

Я покачал головой, и Веня заметил это движение:

— В чем проблемы?

— Я полагаю, — сказал я, — что нам надо серьезно поговорить. Пускай все твои друзья уйдут. У нас важные новости. Я серьезно говорю, Веня.

— Нет, — сказал Веня. — Я никому не доверяю, кроме своих ребят. Мы с ними кровью повязаны.

— А что в Москве осталось?

— В Москве? В Москве меня народ ждет.

— Вообще народ? — спросил я. — Или конкретно?

— Ты что имеешь в виду? — насторожился Веня.

— А ты?

— Слушателей, поклонников…

— А я имею в виду Барби и Пронькина.

— Откуда ты знаешь? — Веня вскочил, но гора ковров поползла, не удержала его, и он сел — ноги в сторону, — неубедительно сел.

— Их нет, — сказал я. — Попрощайся.

— Как ты смеешь! Ты кто такой!

— Слишком много вопросов.

— Тогда пускай все катятся отсюда, — сказал Веня. — Все, все, все!

— Сначала ты скажешь мне, где Люся, — не сдержался Егор.

— Ничего с твоей Люсей не случилось, — отмахнулся Веня.

— Где Люся?! — Егор рванулся к нему. Один из разбойников быстро сделал движение вперед и завернул руку Егору за спину.

Я не выношу грубости и хамства. Не оборачиваясь, ударил ребром ладони разбойника по горлу. Нет, не до смерти, скоро он придет в себя.

Веня уже выхватил пистолет.

Я знал, что с огнестрельным оружием здесь нелады, что его вроде бы и быть не должно. Но когда я вижу пистолет, я предпочитаю думать, что он настоящий.

— Спокойно, Веня, — сказал я, — никто тебя не собирается трогать. Но предупреждаю — моего друга не трогать. И скажи своим мордоворотам, что это условие нерушимо. Спрячь пушку, спрячь. Тебе сейчас важнее со мной поговорить.

— Пускай они выйдут, — сказал Веня.

— Сначала ответь на вопрос о Люсе. Этот вопрос волнует моего друга.

— Люся была императрицей и осталась императрицей. Только живет она пока в моей койке. Ты доволен?

Егор кинулся было снова к Вене, мне пришлось остановить его на лету и выдать конфиденциальную информацию, которую, честно говоря, я хотел приберечь для более удобного момента.

— Егор! — почти крикнул я ему в ухо — чтобы дошло до сознания. — Ничего твоей Люсе не грозит. Даже если она месяц не вылезет из его койки. Понял?

— Нет, — растерянно ответил Егор.

— Ну не по этой он части! Видишь, он СПИД подцепил. А знаешь, кто обычно СПИД подцепляет?

— Молчи, убью! — крикнул Веня.

Вдруг до Егора дошло.

— Так ты голубой, да? — спросил он почти дружелюбно.

— Вали отсюда! — сказал Веня, сжимая пистолет.

И Егор не стал спорить.

— Ну и сволочь ты, — сообщил мне Веня.

— С тобой иначе нельзя, — ответил я. — Так чего ты тут натворил?

— Я сразу понял, что это болото не для меня. Я человек, понимаешь? И это звучит гордо! В этой опереточной империи они решили, что им все можно, что я для них — оркестр балалаечников на юбилее артели. Но я быстро наладил связи — через лабухов — на тот берег. Ты не поверишь — их можно одной ротой раздавить — ну всех, все их государство, понял?

— Что ты и намерен сделать? — спросил я.

— Вот именно, — сказал певец. — Дай мне время.

Он смотрел упорно и пронзительно. И я понимал, что он не шутит, что для всего этого налаженного мирка он — страшный волк.

— А теперь — что с моими корешами? Только честно.

— Пронькин решил взять твой сейф.

— Ах ты, гад!

— Он брал деньги. А я пришел потом и взял твои медицинские карты. И как ты понимаешь, Венечка, я не человек-одиночка, так что спрячь свой пистолетик подальше.

— И что было дальше с Пронькиным?

— Его убрал Барби.

— За дело, — сказал Веня. — Я всегда этой мрази не доверял.

— Барби тоже покинул этот свет. Была заварушка в загородном ресторане. Всех твоих мальчиков положили.

— Менты?

— Нет.

— Твои люди?

— Нет. Хотя теперь мы контролируем вход и выход.

— Ты врешь.

— Разумеется, — сказал я. — Но Егора не трожь. И отдай ему Люську.

— Это мой козырь. Как тебя зовут?

— Гарик.

— Гарик, это мой козырь, понял?

— Будешь играть без козырей.

Хорош я, если посмотреть со стороны. Младший научный сотрудник Института экспертизы, находясь в экспедиции, проводит сложную дипломатическую беседу с соотечественником, который попал в драматическую ситуацию.