Средневековая Русь. О чем говорят источники - Антон Анатольевич Горский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если говорить о влиянии князей Суздальской земли на общерусские дела, то оказывается, как это ни парадоксально, что оно скорее убывает, а не возрастает: Юрий Долгорукий сам претендует на Киев, ходит на юг походами; Андрей Боголюбский стремится уже только к тому, чтобы в Киеве сидел его ставленник, сам в походы на юг не ходит, но организует их; Всеволод Юрьевич влияет на южнорусские дела только путем политического давления, походов на Киев не организует; его сыновья не располагают уже и средствами политического давления. Если исходить из степени влияния князей северо-востока на ситуацию на юге Руси, вокруг киевского княжения, можно было бы подумать не об усилении, а об ослаблении Суздальской земли за время от середины XII до начала XIII столетия. Это, конечно, не так. Убывание суздальского влияния на юге связано было с отмиранием по мере смены поколений князей и оформлением различных ветвей потомков Мономаха принципа старейшинства «в Володимере племени» (по которому суздальские князья почти все время имели преимущество) — он еще действовал при Всеволоде, но уже не работал при его сыновьях, хотя после смерти Рюрика Ростиславича в 1212 году они остались единственными правнуками Мономаха.
Таким образом, оснований говорить о политическом превосходстве Суздальской земли над всеми другими русскими землями в домонгольский период нет. Откуда же взялось это столь стойкое убеждение?
Во-первых, большинство дошедших до нас летописей создано в Московском государстве в XV–XVI веках. Эти памятники основаны на летописании Северо-Восточной Руси предшествующего периода — XII–XIII веков. Естественно, что местные летописцы второй половины XII — начала XIII века уделяли наибольшее внимание событиям в своей земле и деяниям своих князей, не упуская возможностей представить их в выгодном свете. Этот «перекос» перешел в летописание «московской» эпохи, и исследователи оказались под его влиянием.
Во-вторых, в московской литературе XVI века был прямо сформулирован тезис о переходе столицы Руси из Киева во Владимир. В «Степенной книге царского родословия» (1560-е годы), памятнике, проводившем идею исконности самодержавной власти на Руси, прямо утверждалось, что при Андрее Боголюбском «самодержавство» перешло из Киева во Владимир, после чего киевские князья стали «подручниками» владимирских: «Начало Владимиьрскаго само-дрьжьства. И уже тогда киевьстии велиции князи подручни бяху Владимирьскимъ самодръжцемъ. Въ градѣ бо Владимерѣ тогда начальство утвержашеся пришествиемъ чюдотворнаго образа Богоматери (иконы Владимирской Божьей Матери. — А. Г.), с ним же прииде из Вышеграда великии князь Аньдрѣи Георгиевичь и дръжавьствова»{78}. Именно эта сложившаяся в середине XVI века концепция была некритически воспринята в историографии.
Каково же было реальное место Суздальской земли в системе русских государств XII–XIII столетий?
Суздальскую землю следует рассматривать как одну из четырех сильнейших на Руси в домонгольский период — наряду с Черниговской, Смоленской и Волынской землями. Именно их князья вели борьбу за овладение теми столами, которые не закрепились ни за какой княжеской ветвью, — киевским и новгородским. С рубежа XII–XIII веков таким столом стал еще и галицкий — после того, как прервалась династия, правившая в Галицкой земле. При этом в течение первой четверти XIII века более других преуспевали в борьбе за эти три «общерусских» стола князья смоленской ветви. Только в 1230-е годы, когда на юге Руси развернулась ожесточенная междоусобная война за Киев и Галич, в которую были вовлечены князья черниговские, смоленские и волынские, укрепилось положение князей Суздальской земли: они стали постоянно княжить в Новгороде.
Вплоть до Батыева нашествия Киев оставался номинальной столицей всей Руси, «старейшим» столом{79}. Именно киевские князья имели право, как уже говорилось выше, именоваться «князьями всея Руси».
Ситуация изменилась только после монгольского нашествия, и то не сразу. Сначала завоеватели воспринимали в качестве столицы всей Руси Киев. В 1243 году Батый признал великого князя Суздальской земли Ярослава Всеволодича «старейшим во всем русском языке»{80} (то есть народе), и это означало, что он передавал ему именно Киев. Ярослав, однако, в разоренном монголами в 1240 году Киеве сам княжить не стал — он держал там наместника. После смерти Ярослава (1246 год) решение о том, кто будет считаться главным среди русских князей, принималось в Каракоруме — столице Монгольской империи. Здесь в 1249 году сын Ярослава Александр («Невский») получил «Киев и всю Русскую землю» — то есть владение Киевом по-прежнему ассоциировалось с номинальной властью над всей Русью.
Но Александр сам в Киеве также княжить не стал. В 1252 году он овладел столом во Владимире и княжил там до своей смерти (1263 год). Вот тогда и оказалась реализованной та возможность, что мелькнула на два года (1169–1171) при Андрее Боголюбском: князь, признаваемый главным на Руси, сделал своей резиденцией не Киев, а Владимир. Не Андрей Боголюбский, как утверждали московские книжники эпохи Ивана Грозного, а Александр Невский был деятелем, сделавшим решающий шаг для переноса общерусской столицы с юга на северо-восток.
Преемники Александра на владимирском великокняжеском столе также формально одновременно являлись киевскими князьями. Но в конце XIII столетия, в результате междоусобной борьбы внутри Орды, в которую были вовлечены русские князья, Киев был передан монголами мелким южнорусским князьям. Тогда же (в 1299 году) Киев покинул глава русской церкви — митрополит всея Руси; с этого времени его резиденция была перенесена на северо-восток (сначала во Владимир, потом в Москву). Теперь владимирское княжение непосредственно (без связи с киевским) обрело статус главного на Руси. Великий князь земли Суздальской стал именоваться «князем всея Руси» без одновременного владения Киевом; два титула, «великий князь Суздальский» и «князь всея Руси», слились в один — «великий князь всея Руси». Разумеется, статус главного русского князя был в значительной мере номинальным: реально владимирский князь никак не влиял на события, скажем, на Волыни. Но позднее, с усилением московских князей, сделавших к концу XIV века владимирское великое княжение (то есть «княжение всея Руси») своим наследственным достоянием, статус главного русского князя стал реально действовать, давая основания претендовать на всю древнерусскую территорию.
Для Суздальской земли в период после Батыева нашествия характерно относительно «менее неблагоприятное» развитие (неточно будет называть его «более благоприятным», поскольку военное разорение и выкачивание из страны материальных средств в виде ордынской дани поставили все земли в сложные экономические и политические условия), чем для других регионов Руси. Это хорошо видно, если обратиться к судьбе укрепленных поселений — городов и крепостей —
