Белые ночи - Валери Слэйт

Она повернула голову в его сторону. В отличие от вчерашнего дня ей не удалось отвертеться от соседства. Да она и не пыталась. Матти сидел рядом с ней, плечом к плечу, точнее даже бедром к бедру. Серьезный и сосредоточенный, со слегка усталым видом. На нее даже не смотрел. Ну, точно как жених на второй день после свадьбы. Хотя пару раз, как бы ненароком, коснулся рукой ее колена. Прикосновение, кстати говоря, не вызвало раздражения. Скорее наоборот. У Кристины даже появилась игривая мысль: а не ущипнуть ли его самого и не посмотреть, как он будет реагировать в присутствии всей семьи?

Впрочем, тут же подумала она, а зачем я вообще переживаю? Строго говоря, дед говорил о внуке и обращался к нему, так что разумнее всего предоставить Матти возможность найти выход из деликатной ситуации. Поэтому она так и осталась сидеть, повернувшись к соседу и с интересом ожидая, как тот будет выкручиваться. Заодно постаралась придать лицу максимально непроницаемое выражение, успешно выдерживая в течение нескольких секунд вопросительный, взывающий о помощи взгляд молодого человека.

Ничего, немного позлорадствовала Кристина, что заслужил, то и получил. К тому же преподаватель высшей школы должен проявлять самостоятельность и находчивость, а то с современными раскованными студентами на занятиях не справится. Пусть потренируется, ему это полезно.

Не найдя поддержки у соседки, Матти стал еще серьезнее. Даже посуровел и что-то еле слышно пробормотал, едва шевеля губами. Вряд ли что-то лестное для некоторых из окружающих. Наверняка что-то о женском коварстве и излишней говорливости некоторых пожилых родственников.

Однако он быстро оправился от удара, показав хорошие бойцовские навыки. Хотя ему пришлось взвалить на свои плечи немалую ответственность: объясняться сразу за двоих, да еще не зная мнение Кристины.

— Спасибо, дедушка, за добрые пожелания. Постараюсь не подвести нашу семью и не опозорить родную страну в любых испытаниях. Ну а что касается свадьбы, то обета безбрачия я не давал, так что когда-нибудь и погуляешь… если будешь терпеливым, — не удержался Матти от язвительности. Но затем перешел на дипломатический язык: — Давайте-ка я продолжу тост. Предлагаю выпить за добрые финские и шведские традиции, за наше сотрудничество и чтобы люди двух стран лучше понимали друг друга.

Матти красноречиво посмотрел на молодую женщину, следящую за ним своими выразительными темно-карими глазами. Она тут же откликнулась на его немой призыв, первой подняла рюмку и слегка пригубила в знак принятия и поддержки столь разумной речи. И даже дополнила тост:

— За то, чтобы волшебная мельница сампо вернулась на землю со дна морского! Чтобы и финны, и шведы могли пользоваться ее плодами!

Вечером все отправились во дворец губернатора на концерт солистов Мариинского театра под названием «Музыка при свечах». Этим концертом открывался десятидневный музыкальный фестиваль. Выступления различных художественных коллективов должны были проходить также в Мартти Тайвела-холле, в кафедральном соборе, в церкви Аннтола.

Кристину порадовала возможность послушать произведения Моцарта, в том числе его «Реквием», в исполнении оперного хора из Тампере, несколько русских опер композитора Мусоргского в исполнении санкт-петербургского театра, произведения Берлиоза, Пуччини, Бар-тока, Малера. Ну и, естественно, захотелось побывать на заключительном гала-концерте в Мартти Тайвела-холле.

В доме губернатора исполнялись оперные арии. Больше всего Кристине понравились певцы-мужчины, нередко певшие ее любимые классические произведения на итальянском языке. Она с удовольствием вручила букет цветов одному из них — весьма импозантному и представительному обладателю богатого, густого, раскатистого баса.

Как пояснил Йорма, работающий в администрации губернатора провинции, после выступлений в Миккели театр должен отправиться в Савонлинна, чтобы продолжить выступления в старинной крепости, расположенной на небольшом острове на озере, возле которого расположен сам город. Там уже вовсю шли подготовительные работы.

После окончания концерта Кристина попрощалась с гостеприимным семейством. Утром четверо из них убывали в Хельсинки, так что ее присутствие на сборах и проводах было не совсем уместным. Матти собирался доставить Марию сразу в столичный аэропорт. А Йорма планировал на своем «вольво» вначале заехать к школьному другу, работающему советником в одном из министерств, а уж потом подняться на борт авиалайнера.

Матти проявил заботу об остающейся в одиночестве гостье, предложив поручить ее на это время заботам одного из своих школьных друзей. Правда, говорил об этом так, что любому было понятно его отношение к собственному предложению. А вот роль Отелло он, пожалуй, мог бы успешно сыграть безо всяких репетиций. Даже не сумел скрыть радости, услышав решительный отказ Кристины.

— Ничего, Матти, — сказала она. — Не стоит беспокоиться. Я вполне справлюсь без помощников. Буду ждать тебя или в гостинице, или в кафе на центральной площади. Заодно пройдусь по магазинам. Позвонишь по мобильному, когда освободишься, и договоримся о встрече.

Прощание было достаточно трогательным, свидетельствующим о том, что Эстросы уже приняли ее в свои ряды. Как будто помолвка уже состоялась и дело осталось за малым — за зака зом свадебных нарядов и за небольшой формальностью, связанной с заходом в мэрию для оформления документов. Затем надлежало лишь посетить кафедральный собор, чтобы получить небесную санкцию от Вседержителя.

Наибольшую активность во время проводов выказал дед Урхо, практически не отходивший от Кристины весь вечер. Он сумел сесть рядом с ней даже на концерте, вызвав заметное недовольство внука, не говоря уже о собственной жене. Время от времени старик расписывал красоты уединенной жизни на своем хуторе в лесу, где он обосновался после выхода на пенсию, уехав из городка Йярвенпаа, в котором всю жизнь проработал в школе. Обещал даже заехать за ней на «лендровере», на котором прикатил в гости к дочери.

Как Урхо небрежно пояснил:

— На лыжах я бегаю только зимой. А летом предпочитаю машину. По нашим лесам пешком не походишь.

Дед исхитрился даже пару раз поцеловать ее как бы в качестве потенциальной родственницы, полностью игнорируя неодобрительные взгляды жены и возможные последствия. Кристина не пришла от этого в восторг, но стойко выдержала испытание. Даже несколько принужденно улыбалась.

Во время своего пребывания во Франции и в Германии она не могла понять этот странный и бесцеремонный обычай целоваться чуть ли не со всеми подряд. Какая необходимость подставлять щеки и тыкаться губами в малознакомых и не всегда приятных особей обоего пола? Кристина всегда полагала, что поцелуй — это нечто сугубо личное, деликатное и интимное, чтобы делать его общественным достоянием. Да и вообще была против публичной демонстрации чувств…