Семья насилия - Джон Этан

Каким образом? - спросил Стэнли. - Как ты собираешься учить меня здесь? - Эд, нахмурившись, взглянул на своего ученика. – Я тебе доверяю, но я просто нервничаю и... и боюсь. Я просто чувствую, что мне нужно знать все, прежде чем я действительно двинусь дальше. Мне уже не так страшно, особенно когда я рядом с вами, ребята, но я просто не уверен во всем... Как ты собираешься научить меня убивать?

Эд ухмыльнулся.

- Вот увидишь, парень, вот увидишь...

"Увидишь" – это был не тот ответ, которого ждал Стэнли, а ответ скользкого кандидата в президенты, уклоняющегося от трудного вопроса. И все же он отказался давить на своего наставника. Широко раскрыв глаза, он смотрел на тропинку и терпеливо ждал своего сюрприза. Минута быстро превратилась в пять. Они не обменялись ни единым словом, сосредоточившись на беговой дорожке. Треснувшая ветка, стонущая ветка или шныряющая тварь не могли нарушить их созерцания.

Стэнли прищурился и наклонился вперед, пристально глядя на тропинку. Он слышал издалека шаги, барабанившие по влажной земле. По тропе бежала женщина с волосами цвета воронова крыла. Ее серая майка и черные шорты для бега развевались на ветру. Ее конский хвост подпрыгивал в такт ее величественным движениям. Она не обращала внимания на окружающее. В наушниках гремела музыка, эхом разносясь по лесу.

Эд ухмыльнулся и вытащил из кармана зазубренный нож. У ножа была серебряная рукоятка и трехдюймовое лезвие. Нож был ничтожным по сравнению с другими, но в чужих руках лезвие могло нанести серьезный урон. Хуже всего были руки Эда. Он крутанул кончик ножа на большом пальце, разрезая кожу. Однако небольшая рваная рана его не беспокоила. Капающая кровь подготовила его к неизбежному кровопролитию.

Когда женщина приблизилась, Эд прошептал:

- Она прямо по расписанию, парень.

* * *

Стэнли мог сложить два и два. Одинокая, невежественная женщина, бегущая в безлюдном лесу, и дикий серийный убийца с ножом - равнялись смерти и насилию. Это уравнение было гораздо проще решить, чем его школьную математику. И все же он не мог не колебаться. Ответ вертелся у него на языке, но он не мог его выпалить.

Прежде чем он успел вымолвить хоть слово, Эд хихикнул и выскочил из кустов. Он бросился на беговую дорожку, напугав молодую женщину. Женщина ахнула и подпрыгнула, потом тихонько хихикнула. На мгновение ей показалось, что эта стычка была не чем иным, как розыгрышем – шуткой. Когда женщина сняла наушники, чтобы поговорить, она заметила нож в руке Эда.

Бегунья дала задний ход и, заикаясь, спросила:

- Что...Что вы собираетесь делать? - oна оглядела лес, как будто искала скрытую съемочную группу или группу несносных шутников. - Что здесь происходит?

Эд ухмыльнулся и сказал:

- Ну, маленькая леди, я думаю, что ты облажалась.

Бегунка размахивала руками и ногами, безуспешно пытаясь вырваться из хватки похитителя. Эд зажал ей рот закопченной ладонью и потянул к кусту. Всхлипывания женщины эхом разнеслись по мрачной местности, жуткие, как крики призрака в тумане.

Эд приставил лезвие к ее горлу и сурово сказал:

- Заткнись. Закрой свой гребаный рот. Ты можешь покинуть это место живой и здоровой, если будешь следовать моим указаниям. Ты меня слышишь? Я только хочу научить моего мальчика кое-каким знаниям о человеческом теле. Вот и все.

Эд пнул женщину по ноге, заставив ее упасть на землю. Она, шатаясь, встала на колени, потом он положил голову женщины себе на колени. Бегунья рыдала, извиваясь и оглядываясь вокруг. Она видела, как Стэнли смотрит на нее из-за дерева. Она подняла голову, чтобы позвать на помощь, но остановилась. Она чувствовала, как лезвие из нержавеющей стали давит ей на шею.

- Не двигайся слишком сильно, дорогая. Еще дюйм - и я случайно перережу тебе яремную вену. Ты просто сдохнешь от потери крови. Скорая помощь не придет, чтобы спасти тебя здесь, - oн взглянул на Стэнли и сказал: - Подойди ко мне, мальчик. Сядь сюда, на колени, чтобы она не упала. Прижми ее запястья к земле. Убедись, что она не пнет тебя в пах. Это будет больно. Поверь мне.

Стэнли проглотил комок в горле, словно проглотил мяч для гольфа. Он неохотно вышел из-за дерева. Он уставился на молодую женщину со слезами на глазах – она не могла быть намного старше студентки колледжа, только что окончившей среднюю школу. Ее ждала целая жизнь, но кровожадный подросток не мог проявить милосердия. Пока женщина медленно качала головой и брыкалась, Стэнли сидел у нее на коленях. Он схватил ее за запястья и прижал к грязной земле, не давая раскачаться.

Эд бросил на землю рядом со Стэнли такой же зазубренный клинок. Он сердито посмотрел на бегунью и сказал:

- Ты понимаешь? Если ты закричишь, я убью тебя. В любом случае это было бы пустой тратой энергии. Здесь тебя никто не услышит. Не трать понапрасну свою жизнь.

Пытаясь удержать обе руки пленницы одной рукой, он сказал:

- Это твое. Это полезно для практики. Он очень хорош для распиливания и колки. Давай, бери.

Рука Стэнли дрожала, когда он схватил нож.

–Э... спасибо... - пробормотал он, заикаясь.

- А теперь я покажу тебе кое-что с этой прекрасной леди. Будь внимателен, мальчик, - oн осторожно провел ножом по ее горлу, заигрывая со смертью. - Есть много способов убивать. Кулаки, карандаш, пистолет... Я предпочитаю нож. Это заставляет тебя чувствовать себя сильным, потому что это не просто и не красиво. Я нахожу, что удар ножом прямо в яремную вену работает лучше всего. Прямо через эту артерию, вот здесь. Она может истечь кровью, пока будет полоскать горло собственной кровью. Она не сможет позвать на помощь и умрет мучительной смертью.

Стэнли облизнул губы, глядя на влажное горло женщины.

- А что, если ты пропустишь яремную вену?

- Ну, если ты проткнешь ей горло, думаю, все будет в порядке. Но залезай поглубже, - сказал Эд. Он скользнул лезвием вниз по ее влажной груди – ее тело было покрыто холодным потом. - Ты можешь ударить ее прямо в сердце и убить мгновенно. Однако этот удар должен быть немного более точным и глубоким. Ты должен использовать все свое тело, слышишь? Если ты хочешь быть немного более игривым с этой штукой, ты сначала проткни ей позвоночник. Ты покалечишь эту суку, а потом получишь все удовольствие, какое захочешь.

Бегунья извивалась и плакала,