Прыжок в бессмертие - Евгений Загданский

Майкл глубоко задумался. Отец ничего не хочет знать. Он идет к своей цели, словно слепой. Что бы там ни было, он не остановится. И уклоняется от разговора он не потому, что хочет что-то скрыть, а потому, что боится будущего.

Может быть, действительно прав тот, кто утверждает, что мы живем сейчас в эпоху нового "витка спирали" на винтовой лестнице эволюции. Было время, когда материя из неорганической фазы своего развития перешла в стадию "живой природы", а теперь наступит более высокий уровень развития, сочетающий в себе преимущества первой и второй фазы.

Интеллектуальный опыт человечества заимствуют более долговечные и прочные самопрограммирующиеся и самовоспроизводящиеся кибернетические системы, выполненные на кристаллической основе.

Отец, правда, ни разу не говорил о том, что его комплекс машин может воссоздать человека. Но видно, что он идет к этому. Если удастся опыт с попугаями, значит, экспериментально будет доказано, что возможна и "пересадка" памяти.

Что в конце концов представляет собой наше "я", наше так называемое "сознание"?

Прежде всего — память. Только благодаря этой функции мозга мы ощущаем себя от рождения до смерти одним и тем же лицом. Если же психическое расстройство нарушает сложную работу биологического механизма памяти, человек, во всяком случае для самого себя, в значительной степени перестает быть тем, кем он был.

Память, память и еще раз память. Начиная с самого раннего детства, она день за днем откладывает в нашем мозгу впечатления, по крупицам собирает и хранит добытые нами знания. Еще более удивительная способность нашего мозга состоит в том, что он умеет сохранять только нужную нам информацию, только те сведения, которые необходимы нам для работы и жизни.

Кто-то сказал о том, что умение "забывать" — величайшая привилегия человеческой памяти. По всей вероятности, наш мозг имеет "оперативную память", где хранятся сведения, нужные нам каждый день, и есть "долговременная память", где хранится информация, необходимая нам от случая к случаю.

Память, конечно, не исчерпывает сущности нашего сознания. Функции мозга многообразны. По всей вероятности, он тратит много усилий на регулировку и саморегулировку всех органов внутренней секреции. Отец сейчас пытается перенести "сознание" на биологическую основу, но вслед за ним появятся люди, которые захотят способности гениев передать электронным машинам… Бр… Даже страшно подумать. Снова переселение душ….

— Майкл, — услышал он голос отца, — я бы хотел еще раз прослушать запись нашего "Брауна"…

Нажав кнопку проигрывателя, Майкл вернулся в кресло. Сосредоточиться теперь было труднее, так как к ровному гулу вентиляторов прибавился еще гортанный голос попугая.

Набор фраз у "мистера Брауна" был самым неожиданным: он запоминал сочетания слов, наиболее часто встречающихся в обиходе его хозяев, и нередко сочетал их с фразами, услышанными случайно по телевизионным передачам.

— Здравствуйте… Как вы себя чувствуете?.. Сегодня хорошая погода… Сакр… р… раментально… Руки вверх… Я отправляюсь к праотцам…

Закрыв руками уши, Майкл снова попробовал сосредоточиться на современном аспекте проблемы "переселения душ". Если эту идею удастся кому-либо реализовать, то за короткое время все гениальные люди окажутся жертвами фирмы, купившей изобретение. Слово "пантеон" приобретет совершенно новый смысл. Кибернетические Пантеоны — это будут громадные здания из ситалла, где в залах-клетках установят машины, в электронные мозги которых перенесены способности гениев. Лишенные "эмоциональных центров", эти машины не будут знать, что такое страдание. Они будут решать сугубо творческие задачи…

На первом этаже "Кибер-Пантеона" будут размещены машины, в которые будут перенесены интеллектуальные возможности наиболее крупных математиков и физиков нашего времени. На втором этаже… или нет, где-либо подальше разместятся машины, обладающие способностями великих поэтов и композиторов.

В соседнем здании — другие машины. Они станут отбирать из сотен тысяч газет, журналов и книг необходимую информацию для творческой работы машин, стоящих в Пантеоне. А люди?.. Люди будут выполнять плохо поддающиеся механизации и автоматизации погрузочно-разгрузочные работы… Ну, а наиболее лояльным доверят вывозить на колясках в парк "электронные мозги гениев" — на прогулку.

— К черту такое бессмертие, — неожиданно для себя пробормотал Майкл. Ко всем чертям такую науку!

— Сакр… р-раментально, — услышал он гортанный голос "мистера Брауна", записанный на пленку. — Будьте толер-р-рантны. Сакр-р-раментально, толер-р-рантны.

Выключив голос попугая, Манджак подошел к пульту управления машины. Несколько мгновений он стоял, опустив голову, неподвижно, затем, обращаясь к Майклу, сказал:

— Интересно, как эту проблему решает Сварог…

Чем дальше продвигались работы, тем больший страх испытывал Майкл. Ему очень хотелось, чтобы мозг синтетического попугая мог перенять все, что записано в памяти "мистера Брауна", он искренне желал успеха отцу и в то же время опасался удачи.

— Мне кажется, интересно другое, — мрачно возразил Майкл. — Не открываем ли мы с тобой еще один ящик Пандоры… Если рядом с призраком атомного гриба возникнет видение людей, попавших в рабство к машинам… Ты меня извини… Я выйду подышать. Здесь очень жарко…

Не слыша слов сына, не замечая, что Майкл вышел из лаборатории, Манджак включил машину. Его глаза впились в показания приборов, нервная дрожь стрелок, всплески импульсов на экранах осциллографов словно бы подавали ему сигналы, а он сам превратился в промежуточное звено между приборами и кнопками пульта управления.

Взяв с собой рыболовные принадлежности и спиннинг, Майкл подошел к лодке Блека. Он решил эти несколько часов, пока будет длиться опыт, ни о чем не думать.

— Если вы не возражаете, — обратился к нему Блек, — я охотно составлю вам компанию… Мне тоже необходимо немного отдохнуть…

— Да, вы правы, — нехотя поддержал разговор Майкл, — из 14 миллиардов нейронов головного мозга на рыбалке занято всего два: те, которые дают сигнал "клюет" и "не клюет". Да или нет. Остальные отдыхают.

— Ваш отец, видимо, не разделяет этой точки зрения, — осторожно заметил Блек. — Я ни разу не видел его со спиннингом…

— Нет, почему же. Отец тоже любит рыбачить… — Только он предпочитает подводную охоту…

— Хорошо вам, вы работаете вместе, — продолжал нащупывать почву Блек, а у меня с отцом вечные расхождения. Стоило отцу увлечься абстрактной живописью, как я почуял непреодолимую любовь к полотнам классического реализма. Если он провозглашал себя вегетарианцем, то мне казалось, что новое поколение должно перейти исключительно на мясную диету; если б он предпочитал все свое время проводить у камина, я бы искал повода, чтобы отправиться с экспедицией в Антарктику… Эта поездка по Тихому океану, скорее всего, тоже возникла из естественного чувства противоречия. Отцы и дети! Кто знает, чему больше обязана наша цивилизация — единству и преемственности или противоречиям между ними…