Петролеум фэнтези - Александр Лисов

Я долго думал о том, на ком из нефтяных лидеров этих трёх народов остановить свой выбор, и стоит ли об этом писать вообще, так как среди них было много достойных людей, но это должны были быть очень яркие личности, чей авторитет был признан в их бытность большинством нефтяного сообщества. Первые двое – Шашин Валентин Дмитриевич и Филановский Владимир Юрьевич – у меня не вызывали сомнений. Гораздо сложнее было выделить представителя Татарстана. Татарская нефтяная семья дала большую плеяду талантливых руководителей, но из них мне больше всего симпатизировал Булгаков Ришад Тимиргалиевич, на нём я и остановил свой выбор. Это был наискромнейший человек, чей труд во благо отечества не до конца оценён. Именно он, талантливый инженер и руководитель, в самый критический для отрасли период, был направлен из «Татнефти» в «Главтюменьнефтегаз» для руководства самым ответственным участком нефтедобычи всей страны и с честью выполнил свой долг. К сожалению, они все трое слишком рано ушли от нас, но каждый из них был достойнейшим представителем своих народов.

Долгожданная встреча. Начало

Было самое начало июля 2012 года, в Москве стояла прекрасная тёплая погода. Мы с женой заранее подготовили всё необходимое для встречи моих институтских друзей, закупили продукты на большую мужскую компанию, распределили места их размещения, и я даже успел сканировать на компьютер все наши студенческие фотографии, и, наконец, нам оставалось только дождаться их приезда. Я дал всем слово, что встречу каждого самостоятельно, так как добираться к нам на дачу общественным транспортом было не совсем удобно. Волнение во мне с каждой минутой нарастало, всё-таки мы не виделись целых тридцать семь лет.

Так как все добирались в Москву из разных мест, то на встречи у меня ушёл практически весь день. Только Юрий приехал самостоятельно, один, на собственном автомобиле, так как судьба распорядилась нам жить совсем не далеко друг от друга. Я встречал гостя, привозил к себе на дачу, оставлял его на попечение жены и буквально тотчас уезжал встречать следующего. За общий стол мы сели все вместе, когда уже стемнело. По характеру руководящего тона моей жены я понял, что она уже успела к этому моменту с каждым из них перезнакомиться, пока я отправлялся в очередной раз в аэропорт. Мне это было только на руку, так как она уже стала душой нашей компании, и они болтали между собой, как самые старые лучшие друзья. Напряженности никакой не существовало, все чувствовали себя расслабленно и предельно доброжелательно. Но при этом каждый в душе думал, с чего же начать.

В итоге весь наш первый вечер ушёл на воспоминания о нашем общежитии, наших девчонках, в которых мы влюблялись, о стипендиях, которых нам вечно не хватало, музыке, которую мы тогда любили слушать, и как доставали её новинки и перезаписывали их на катушечном магнитофоне. Одна история перетекала плавно в другую, и им не было конца. Да, память наша оставалась светлой, и не было запретных тем, так как между нами никогда не было секретов. Нам было легко жить, потому что мы всегда делились между собой всеми важными личными новостями, и были друг с другом всегда предельно честны и искренни. Это как раз нас и объединяло, и делало настоящими друзьями. Мы разошлись на ночлег только под самое утро, практически по-студенчески.

На следующий день мы дали всем нормально выспаться, и каждый, пробуждаясь почти что по очерёдности, выходил в наш большой прекрасный сад наслаждаться цветами и диковинными растениями, любительницей которых была моя жена. Наш сад был её гордостью, она посвятила его созданию все последние годы. Она любила каждое утро с чашечкой кофе и в неизменном сопровождении нашими кошками и собаками пройтись по всем дорожкам сада, наслаждаясь и подмечая своим опытным взглядом, что требуется для своевременного ухода за каждым растением.

Видимо, мои вчерашние поездки по аэропортам выбили меня из колеи из-за постоянных пробок на трассах, и я проснулся позже всех. Все к этому моменту уже были на ногах и завершали под руководством моей жены осмотр сада. Все были в восторге, а лучшего для моей жены придумать было просто невозможно. Она гордилась своим ландшафтным творчеством и посвящала ему почти всё своё свободное время. Фактически в наших домашних животных и в этом саду заключалась вся её жизнь. Она уже успела всех с самого утра угостить ароматным кофе, все были бодры и веселы.

Рассадив нас за большим столом на просторной веранде, она, понимая, что нам есть о чём поговорить и многое обсудить чисто по мужски, без лишних свидетелей, и сославшись, что ей пора идти готовить обед, оставила нас впятером.

– А что, она права, – первым начал Борис. – А то вот разъедимся и ничего не узнаем друг о друге нового.

– Ты что, даже косвенно не искал все эти годы наши следы? – вклинился в разговор Алик, обращаясь к Борису.

– Да, не отслеживал, и честно вам признаюсь, не было никакой возможности это сделать, да и жизнь все время меня перемещала по разным точкам работы. Вот только с момента перестройки из-за престарелых родителей я наконец-то осел у себя на родине в Приднестровье. Работаю не по специальности. Короче, наверное, как и многие, занимаюсь примитивной торговлей. Это даёт семье гарантированный кусок хлеба, но не больше. Перспективы там у нас никакой нет, район чисто сельскохозяйственный. По ночам до сих пор мне снятся мои станки качалки, сколько я их настроил за свою жизнь! Но возможности хоть куда-то вернуться, на любое из старых мест, я так и не нашёл.

– Но тогда мне будет проще всего рассказать о своей судьбе, – опять вступил в разговор Алик. – Я как после института уехал по распределению в Омск на нефтебазу, так и продолжаю по сей день работать на одном и том же месте. Дорос вот до главного энергетика, у нас большой заправочный комплекс бензоколонок. Но работать становится всё менее интересно, так как чуть ли не каждый год меняются собственники нефтебазы, вот и сейчас я приехал к вам сюда, на встречу, а там, в Омске, идёт очередная перепродажа имущества нашей компании, и к какому корыту я вернусь, представить даже не могу, может быть, даже и к разбитому. Мы там все готовы к любым изменениям.

– Но ты же коренной, начинал всё с нуля, знаешь каждый объект досконально, я представляю ответственность твоей работы, да и ты уже столько насмотрелся во время этих бесконечных перемен? – начал эмоционально успокаивать его Борис.

– На этот раз гораздо всё серьёзнее. Если раньше нашу базу перекупала всякая городская местная мелочь, то в этот раз она приглянулась крупному олигарху из Москвы. И поговаривают, что он везёт с собой полностью новую команду управленцев. Так что, возможно к осени пополню ряды безработных. Что дальше делать, я пока не думал, возможно, так же, как и ты, Борис, вернусь на родину в Старый Оскол. Родителей, к сожалению, уже нет в живых, но дом сохранился, и я думаю о нём как о запасном варианте.

Время перевалило уже за полдень, а наша задушевная беседа становилась всё более насыщенной пережитыми событиями и стала приобретать оттенок личной неудовлетворённости переменами последних лет. Чтобы как-то смягчить и успокоить душевный осадок друзей, я предложил им продолжить нашу беседу за пивом, тем более установившаяся жаркая погода подталкивала к некоторому охлаждению наших эмоций. В институте в свободное время, по воскресеньям, мы частенько любили ходить в парк Горького в знаменитый пивной бар «Пльзень», и, памятуя это, я запасся к нашей встрече именно этим пивом. Моё предложение было принято на ура, и моментально на столе появились запотевшие, только что из холодильника, бутылки чешского первоклассного напитка. Все стали мне аплодировать и говорить мне комплименты о том, что я не забываю наши старые традиции.

Наша беседа совершенно не хотела развиваться в сторону современности, и нас опять потянуло на студенческие годы. А что было главное для студента, совершенно правильно, вовремя поесть и быть сытым. Питаться в студенческих столовых, как в самом институте, так и в общежитии, мы не любили, так как там готовили еду настолько отвратительно, а набор блюд был предельно скудным. Поэтому после занятий мы любили пойти пешком вдоль Ленинского проспекта и заглянуть в какое-нибудь кафе по пути из института в общежитие. А на этом промежутке выбор был небольшим. На Ленинском проспекте по правую руку были кафе «Луна», затем «Гавана», а по левую была чебуречная «Ингури». Иногда мы принимали более простое решение, заходили в продуктовый магазин, покупали пельмени в прямоугольных бело-красных пачках и сами варили их на кухне в общежитии. Мы были не избалованы кулинарными изысками и довольствовались малым. Но была у нас несменяемая традиция – после каждого экзамена пойти компанией днём в ресторан «Молодость», что был на Университетском проспекте напротив нашего института. Там достаточно хорошо готовили солянку, а также всегда мы брали сочный антрекот с жареной картошкой, нам просто необходимо было пополнять наш вес, который мы всегда катастрофически теряли во время сессий. Скажу честно, наша компания спиртным не баловалась, поэтому затраты на то, чтобы там посидеть, были совсем небольшими, да к тому же днём не было вечерней ресторанной наценки.