Над бездной - Вольфганг Хольбайн

Андрею было неприятно видеть свой меч в чужой руке. Он никогда не позволял никому, кроме Рады, прикасаться к священному для него оружию. Несмотря на слабость, он запросто мог бы отнять у Сержа меч, но овладел собою и произнес совершенно спокойно:

— Будь осторожен. Клинок очень острый.

— Назови убедительную причину, почему я не могу испытать его на твоем горле, Андрей Деляну, — сказал Серж.

— Это было бы глупо, — ответил Андрей, — а ты не выглядишь дураком.

— Глупо?

Андрей пожал плечами.

— Вы с трудом притащили сюда Фредерика и меня, — сказал он. — Зачем было стараться, если бы вы хотели меня убить?

Несколько мгновений Серж просто смотрел на него. Потом губы его скривились, что должно было означать улыбку, а возможно, что-то другое.

— Потому, наверное, что я хотел сначала задать тебе несколько вопросов.

— Каких же?

— Те люди, что подожгли постоялый двор и убили моих братьев, — кто они?

— Почему ты думаешь, что я их знаю?

— Потому что они пришли из-за тебя, — рассердился Серж. — Ты знал это.

Андрей хотел возразить, но не мог. Он долго молчал, потом медленно поднял руку и отстранил меч, который Серж все еще держал перед его лицом.

— Я знал, что они ищут Фредерика и меня, — признался он. — Это правда. Но я не мог предположить, что они пойдут так далеко, клянусь.

— Я верю тебе, Деляну, — сказал Серж. — Но спрашиваю себя, что в тебе такого опасного, что они предпочли сжечь постоялый двор и убить дюжину людей, вместо того чтобы просто схватить тебя? Они могли с легкостью это сделать. Кто ты, Деляну, — волшебник? Дьявол?

— Ни то ни другое, — ответил Андрей. — Я не понимаю этого так же, как и ты. Вероятно, они просто развлекаются, убивая людей. — Он указал на Фредерика: — Они уничтожили его семью. Под корень.

— Кто же они такие? — спросил Серж.

Он снова поднял сарацинский меч, но теперь Андрею было уже трудно отнять его.

— Зачем тебе это знать?

— Я собираюсь их убить, — сказал Серж решительно. — Одному из них я в сердце воткнул кинжал, но их было трое. Я найду их и убью, с твоей помощью или без нее. Но с твоей помощью это получится быстрее.

Круша опустил вниз руку Сержа, державшую меч.

— Простите моего брата, Деляну, — попросил он. — От боли у него помутился рассудок.

Серж сверкнул на него глазами:

— Он виноват перед нами!

— Придержи язык, Серж, — сказал Круша устало.

Покачав головой, он вздохнул и взял наконец оружие из рук брата. Аккуратно вложив меч в ножны, он протянул его Андрею.

— Вы ничего не должны нам, Деляну, — сказал он тихо. — Простите моего брата. Берите мальчика и уходите, если хотите. Мы не станем вас задерживать.

Андрей взял меч и, прежде чем ответить, посмотрел долгим и задумчивым взглядом на Фредерика.

— Мне очень больно, — сказал он тихо. — Я хотел бы, чтобы всего, что произошло, не было. Но этого никто не может сделать.

— И ты, конечно, не в состоянии нам помочь, — вставил Серж презрительно.

— Наверное, могу, — ответил Андрей, но тут же поправился и добавил: — Я мог бы, но это сослужило бы вам плохую службу.

— Еще худшую, чем ты уже сослужил? — спросил Серж, не скрывая презрения. — Враньевк и Ансберт мертвы. А я до конца своей жизни запомню эту ночь. Какая служба может быть хуже?

— Вы можете погибнуть, — ответил Андрей серьезно. — Поверь мне, Серж, с этими людьми шутки плохи.

— Со мной тоже, — ответил Серж сердито. — Одного из них я убил. И остальные двое тоже умрут — с твоей помощью или без нее!

Андрей не стал отвечать. Серж был не в состоянии вести сейчас разумный разговор. Боль и горе от потери братьев поставили его на грань безумия. К тому же он не умел сдерживаться, в противоположность Круше. Несмотря на это, Андрей не мог бы сказать, кому из них больше доверяет, если вообще доверяет.

— Скоро рассвет, — сказал Круша, чтобы прервать затянувшееся молчание. — Нам нельзя тут оставаться. Семья хозяина послала в город за помощью. Они будут прочесывать лес, искать убийц. Наверное, будет лучше, если мы не встретим солдат.

— У вас есть основания избегать встречи? — спросил Андрей.

— Почему это интересует тебя? — сказал Серж враждебно.

Андрей ответил не сразу. Он чувствовал свою вину. Не имело значения, что Фредерик и он тоже стали жертвами коварного нападения. Враньевк и другие люди погибли лишь потому, что заехали на постоялый двор, а Андрей был настолько наивен, что считал, будто способен обмануть золотых рыцарей. Как он мог так думать! На протяжении своей жизни эти нелюди, очевидно, изучили все виды хитрости, лжи и интриг. Они ни за что не позволили бы какому-то деревенскому рохле из Трансильвании обвести себя вокруг пальца только потому, что отчим отменно обучил его владеть мечом.

— Я вижу, вы всерьез решили найти этих людей, — сказал он.

— Даже в том случае, если это будет последним делом моей жизни, — подтвердил Серж.

Круша продолжал смотреть на угасающий костер. Потом кивнул.

— Почему вы пригласили нас за свой стол? — спросил Андрей. — Никакие вы не артисты. Во всяком случае, вам не нужны были мужчина с мальчиком, которые грузили бы вашу повозку и приносили вино и хлеб.

— А если бы это было именно так?

— Вы — воры, — продолжал Андрей. — Вы взяли бы Фредерика и меня с собой, кормили бы нас, оплачивали нашу комнату, а через день-другой забрались бы в сокровищницу Констанцы, или в церковь, или в дом богатого купца…

— А потом они нашли бы у вас часть добычи и обоих повесили бы, — закончил Серж и резко засмеялся. — Ты это хотел сказать?

— Вроде того, — сказал Андрей. — Я прав?

— Как знать, — задумчиво произнес Серж. — А ты не дурак, Андрей Деляну. По крайней мере, для деревенщины.

Он ухмыльнулся, но от Андрея не ускользнуло, что его рука подобралась к ремню и как бы невзначай остановилась около меча.

— И что же ты теперь собираешься делать? Рассказать им то, что тебе стало известно?

— Нет, — ответил Андрей. — Я только хотел знать, с кем имею дело.

— В таком случае у тебя дела идут лучше, чем у меня, — сказал Серж. — Коль скоро мы это выяснили, Деляну, почему бы тебе не рассказать нам, кто ты такой и что за дела у тебя с бандитами, которые сожгли постоялый двор.

Андрей внимательно посмотрел на Фредерика. Мальчик спал, он все еще не пришел в себя. Его руки непрерывно двигались, и время от времени он тихо постанывал. Если бы речь шла только о нем самом, Андрей бы встал и покинул мнимых братьев. Но дело не только в нем. Хотя ему было чрезвычайно неприятно признаваться в этом, он нуждался в их помощи.