Факап - Михаил Харитонов

Однако Комиссия по Саракшу никуда не девалась. Более того, ей втихую придали статус постоянно действующего органа. Правда, было совершенно непонятно, что она там реально делает, и делает ли что-нибудь вообще. Меня, во всяком случае, это не волновало вот ни на эстолько.

Если бы не дорогой и любимый Евгений Маркович, который мне внезапно пристряпал такую паскудную работёнку.

День 22

Сегодня слушал Вагнера и под "Тангейзера" вдруг дотумкал, как разблокировать дверь в силовой узел. Не надо было ползать по коммуникациям. Надо вырубить центральный компьютер. В таком случае управление передаётся аварийной автоматике, которая открывает все критически важные отсеки для прохода ремонтной команды или для спасения людей.

Конечно, штатными средствами я выключить комп не мог — он, собака, заблокирован намертво. Но я нашёл на задней панели слаботочный разъём и разрядил туда конденсатор, снятый с кибера-уборщика. Разъём, понятное дело, сгорел, а комп пошёл на перезагрузку. Ну а пока он перезагружался, я успел добежать до силового узла и отключить защиту. Конечно, я мог бы остаться при компе и попробовать перехватить управление. Но что-то мне подсказывает, что я обломлюсь. В любом случае — если захочу проверить, попробую ещё раз устроить ему электрошок.

Обыск силовки я отложил на завтра. Там всякие устройства, с которыми нужно осторожно. У меня даже мысль была — а может, они её заминировали? Полезу — и бубух. Нет, конечно. Хотели бы — бубухнули сразу. Чего тянуть-то? Или, наоборот, есть, что тянуть? Тогда почему не закрыли силовку понадёжнее? Могли и дверь к косяку приварить, в конце-то концов. Ни-хре-на не понимаю.

Ну раз так, продолжим про совещание по Саракшу.

Собралось Совещание в Аризоне. Терпеть не могу эти места, дикие они какие-то. До сих пор чувствует, что освоили их относительно недавно и что пейзажи искусственные. Ну то есть восстановленные, но от этого не легче. А Социальный центр — то ещё уродище, ублюдочное творение в стиле постинсектоморфик. То есть это какой-то гибрид улья со свиньёй, всё кривое, страшное и непонятно на чём держится. Ни жить, ни работать в этом уродище никому не хочется. Вот его и используют под всякие мероприятия.

Честно скажу: мне туда не хотелось ужасно. Поэтому прибыл на место ровно за десять минут до начала первого доклада. Наглотавшись спорамина — ужасно спать хотелось. Не прилечь, а по-серьёзному. Судя по рожам присутствующих, у всех были те же проблемы. Ну то есть люди или не выспались, или наоборот — уже тянуло в сон. Кстати, часто замечал такое, причём именно на таких мероприятиях. Если дело важное, то обычно рассчитывают время, чтобы большинству было удобно, а остальные пусть на таблетках вытягивают. Но вот если чухня какая-то — наоборот, делают так, чтобы большинству было неудобно. Потому что один из Норильска, другой из Алабамы какой-нибудь, а третий и вовсе с Проциона, у всех своё локальное время, все зевают и через это чувствуют солидарность. А на немногочисленных живчиков смотрят косо и против них психологически сплачиваются.

На этот раз в роли живчика был предкомиссии, такой Фокин Борис, ксеноархеолог. Я с ним шапочно знаком через Комова. Великолепный специалист, очень въедливый и дотошный. Правда, физиономия у него как у верблюда и такой же характер. С коллегами он уживается трудно, а если его вдруг назначить на руководство проектом — всё, туши свет, сливай воду. Задание он вытянет, это точно, но по ходу все переругаются, а половина людей уйдёт, хлопнув дверью. Все это, в общем, знают, так что

Остальные были мне незнакомы совершенно. Единственным человеком, помимо Фокина, которого я хоть как-то знал, была Майя Глумова, симпатичная барышня, участвовала в "Ковчеге". Я к ней даже подкатывал — увы, бестолку. Потому что она западала на жгучих брюнетов с усиками. А я тогда был рыжий и носил баки. В общем, герой не её романа. Потом она, кажется, поступила в аспирантуру ИИКИ — или, во всяком случае, туда собиралась. В характеристике было сказано, что она специалист по ранней эпохе НТР и истории первых космических исследований. Это, в общем, объясняло её присутствие. Что там делали остальные и зачем — я так и не понял.

Зал был маленький, но набитым не казался. Все уже расселись, причём было заметно, что никакой общей компании — одной или нескольких — здесь нет. Так, случайные люди, более-менее знакомые. Моё появление интереса не вызвало. Только Фокин печально улыбнулся, да Майя — как обычно, миленькая, даже похорошевшая — окинула меня рассеянным взглядом, означающим у барышень "где-то виделись, а ну и ладно". Зато мелкий лысоватый блондинчик — дегебешник, по роже видно — зыркнул на меня как доберман на скунса: типа, загрыз бы я тебя, комконовец, да не хочу лишней вони. Я ему взгляд вернул с усилением, на чём и знакомство и завершилось. Нашёл место с краю и приготовился скучать.

Однако первый доклад меня заинтересовал. Ибо это был отчёт по расходованию средств, а такие вещи меня всегда цепляют.

Вот, кстати, насчёт средств. Наша драгоценная общественность вообще не понимает, что это и с чем это едят. Потому что с точки зрения отдельно взятого обывателя их просто не существует. Если тебе что-нибудь надо, ты или идёшь и берёшь, или пишешь запрос, где мотивированно излагаешь, что хочешь получить. Который добрая и мудрая власть должна или удовлетворить, или мотивированно отказать. Поскольку материальные возможности у Земли неплохие, то отказы бывают редко и они действительно обоснованы. Ну, скажем, ты можешь получить звездолёт прогулочного класса, потому что тебе нравится пилотировать. Но ты не можешь получить боевой звездолёт, потому что ведение войны — прерогатива Мирового Совета. Ты можешь потребовать себе дом, и для тебя его построят. А вот базилику Святого Петра для личного проживания никто не получит, потому что она имеет статус общечеловеческого достояния. Ну и те пе: тебе или дают то, что ты хочешь, или отказывают. Но в любом случае ты не думаешь, во что обошлось полученное. Нет у них в голове такого вопроса.

Есть, конечно, всякие сложные случаи. Типа когда меняют место в очереди к хорошему психологу на дом с видом на Фудзи. Или череп тахорга на сенсокристалл с Синих Песков. У нас это почему-то называют "чёрным рынком" и как-то жмутся, что-ли, хотя всё делается совершенно законно — через БВИ или через посредников. Я, кстати, этим занимался, когда курсантом был: подбарыживал инопланетными артефактами. Нет, коллекционером я тогда не был. Мне хотелось ровно одну вещь. Я тогда курить начал. Хотя курсантам нельзя, но все курят. Так вот, мне хотелось янтариновую трубку. Чтобы понтоваться. А обосновать кусок янтарина нужного размера у меня шансов не было. Это теперь я могу себе что угодно выписать, хоть гугонские алмазы, если очень занадобятся...