Отряд смертников - Владимир Корн

Джиоев упорно не желал рассказывать, куда они ходили с Денисом и что делали. И то верно: есть некоторые вещи, в которые Глеб и сам никого не посвящал, поскольку они являлись не только его тайной. Единственное, в чем он был глубоко уверен: что Рустам, что Денис Войтов – люди, которые никогда не пойдут на сделку с совестью, несмотря ни на какие обстоятельства. Словом, не хочет рассказывать – его право.

Осмотрев следы, Поликарпов был категоричен:

– Ни одна не ушла, отвечаю.

– Ну, тем легче, – пробормотал Чужинов. – Потопали.

Григорий Алексеевич Мальцев, глава Комово, некрупный мужик с рыжеватой бородкой клинышком, которую он отпустил явно для солидности, появлению Чужинова обрадовался.

– Давно не виделись, Чужак! – широко улыбался он, обнимая Глеба и хлопая по спине.

– Как дочь? – поинтересовался Чужинов, едва освободившись из далеко не медвежьих объятий.

– Спасибо, твоими молитвами.

Молитвы Чужинова были совершенно ни при чем. Помогли лекарства, которые он сумел раздобыть. Тогда у Глеба с Настей все было хорошо и они еще не расстались. И незадолго до возникшей у Мальцева проблемы сын их Саша тяжело заболел. Только сам Глеб и знает, что он испытал, видя, как малыш мечется в жару, а помочь им с Настей было некому. Саша выжил, возможно, как раз из-за молитвы, единственной, которую Чужинов знал и которую постоянно шептал про себя, хотя до этого никогда не считал себя хоть сколько-нибудь верующим человеком.

Через некоторое время Глеб оказался в Комово. У Мальцева случилась подобная ситуация, с той лишь разницей, что заболела дочь. Маленькая Наташа была не первым ребенком в семье, но единственным выжившим. И Глеб отправился за лекарствами. Пошел один, потому что нормального напарника подобрать не удалось, а связываться с кем попало – это создать себе еще большие проблемы, нежели отправиться в одиночку. Вернулся он не с пустыми руками, добытые им лекарства оказались не слишком просроченными и потому помогли. Чего уж, было трудно, и Чужинов несколько раз проклинал себя за то, что вообще ввязался в эту историю. Ведь никто его о помощи не просил, и никто ее от него не ждал. Впоследствии Мальцев клялся, что теперь он вечный должник, предлагал какие-то ценности, но Глеб только отнекивался. Правда, от автоматных патронов отказываться не стал: для такого короткого путешествия расход получился жуткий – за сотню штук.

Второй случай, когда он смог ему помочь, произошел не так давно – прошлой весной. Мальцев – отличный хозяйственник, и в его Комово жизнь налажена. По нынешним временам вообще можно сказать, что его обитатели как сыр в масле катаются. А Чужинову есть с чем сравнить: где только ему не пришлось побывать.

Пробудившись после зимней спячки, твари особенно активны, и их нападения на человеческие поселения учащаются. Прошлой весной не миновала участь сия и Комово, хотя обычно хищники сюда не наведывались. И получилось так, что им удалось прорваться внутрь периметра. Чужинов в это время как раз находился здесь. Нападение отбили, но без жертв не обошлось. И народ начал выражать свое недоверие Мальцеву, обвиняя его в случившейся беде.

Тогда-то и пришла к Глебу делегация: оставайся, мол, у нас главным, слезно все просим. Чужинов, естественно, отказался – не его это. Одно дело – оборону наладить и совсем другое – ежедневная рутина, без которой не обойтись. Ты один во всех лицах: и судья, и советчик, а иногда и палач. Или прибежит какая-нибудь дамочка с воплями, что мужик ее налево зачастил, а то и вовсе ушел, мол, прикажи ему назад вернуться – ты главный. Изменился у народа менталитет: многие считают – возможно, завтра подыхать, так зачем сегодня себе в удовольствиях отказывать? И иной раз позволяют себе то, что в прежней нормальной жизни и в голову бы не пришло.

Тогда он организовал сходку, на которой и объяснил, что не понимают они своего счастья, поскольку все познается в сравнении. И задержался на пару недель, чтобы прорыва больше не повторилось. А затем и человека в помощники Мальцеву прислал, именно по таким вопросам – Павла Костернюка.

Пашка, в прошлом кадровый военный, участник, орденоносец, а кисть руки потерял в похожей ситуации, когда Рустам, спасая Поликарпова, скинул с него тварь. Ну и захандрил после этого: не в его натуре за стенами укреплений отсиживаться, а с одной рукой в полях[5] делать нечего.

Как выяснилось, реакция Мальцева на прибытие Чужинова имела и другие причины.

– Глеб, как ты вовремя! – продолжал радоваться тот.

– А что случилось?

– Понимаешь, мы в Хмырники на выручку собрались. Твари на них напали, в осаде держат. Завтра с утра выступаем. Возглавишь? – с надеждой спросил он.

– Так вы уже в курсе?

– Да. Еще в обед мальчишка прибежал. Их вообще троих посылали. – Лицо Мальцева омрачилось. – Но они на тварей по дороге нарвались. Те двое решили их задержать, чтобы хоть кто-то сюда дошел. Там они свою смерть и приняли.

Глеб вспомнил умершего от обморожения человека. Смерти бывают разными. А еще, возможно, прав был Поликарпов, утверждая, что на мордах тех тварей, которых им удалось уничтожить по дороге сюда, помимо крови от полученных ран была еще и чужая. Возможно, именно им и повстречались гонцы из попавших в беду Хмырников. Не факт, конечно, но душу немного греет.

– А что, если они сюда придут?

– Может и такое случиться, – согласился Мальцев. – Но не бросать же людей в беде? Ну так как?

– А Пашка-то где?

– Да в Хмырниках же. Вторую неделю пытается там порядок навести. Не вовремя он туда отправился. Хотя, с другой стороны, возможно, и наоборот. Выручай, Глеб, с тобой шансов у нас значительно больше.

Чужинов посмотрел на притихших людей. А он-то все удивлялся: чего это их так много в одном месте, собрание, что ли?

– Сколько ты намерен послать?

– Как раз на эту тему мы и рассуждали. Пойдет много – здесь некому остаться, а вдруг чего? Мало отправить: толку может не быть и людей только зря положим. Вот ты сам как думаешь, как лучше поступить? Человек семьдесят хватит? Почти половина из того количества, что у меня полноценных бойцов наскребется.

«Эх, – вздохнул про себя Чужинов. – Дело разве в количестве стрелков? В выучке, навыках, слаженности. И, особенно, в строжайшей дисциплине. Малейшая партизанщина может стоить жизни многим, а то и сразу всем. Ладно, сколько их там Сема насчитал? Голов пятьдесят?»

– Семьдесят много, хватит и двадцати.

– А справитесь? – Было заметно, как собеседник Чужинова выдохнул с облегчением, хотя старательно делал вид, что сомневается.