Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье (Пер. Н.М. Демуровой) - Льюис Кэрролл

Но Китти, негодница, принялась за другую лапу, притворяясь, что не слышит Алису.

Как же, по-твоему, чей это был сон?

Ах, какой был яркий день! 129Лодка, солнце, блеск и тень,И везде цвела сирень.

Сестры слушают рассказ,А река уносит нас,Плеск волны, сиянье глаз.

Летний день, увы, далек.Эхо смолкло. Свет поблек.Зимний ветер так жесток.

Но из глубины временСветлый возникает сон,Легкий выплывает челн.

И опять я сердцем с ней —Девочкой ушедших дней,Давней радостью моей.

Если мир подлунный самЛишь во сне явился нам,Люди, как не верить снам?

ДОПОЛНЕНИЯ

ШМЕЛЬ В ПАРИКЕ

…и она совсем уже собралась перепрыгнуть через ручеек, как вдруг услышала глубокий издох, – казалось, кто-то вздыхал в лесу у нее за спиной.

…Кому-то там очень грустно, – подумала Алиса, с тревогой вглядываясь в лес. На земле, облокотись о ствол, съежившись и дрожа, словно от холода, сидело какое-то существо, весьма похожее на дряхлого старичка (только лицом оно больше походило на шмеля).

– Я, по-моему, ему ничем помочь не могу, – решила Алиса и повернулась, чтобы перепрыгнуть через ручеек.

– И все же я спрошу у него, в чем дело, – прибавила она, останавливаясь на самом краю.

И она подошла к Шмелю – без особой, правда, охоты, ибо ей очень хотелось поскорее пройти в Королевы.

– Ох, болят мои старые косточки, болят, – бормотал Шмель.

– Должно быть, это ревматизм, – подумала Алиса, склоняясь над ним.

– Надеюсь, вам не очень больно? – спросила она мягко.

Шмель только пожал плечами и отвернулся.

– Ах, господи! – прошептал он.

– Что я могу для вас сделать? – продолжала Алиса. – Вам здесь не холодно?

– И пристает, и болтает! – проговорил недовольно Шмель. – И одно ей, и другое! Господи, что за ребенок!

Алиса обиделась – ей очень хотелось повернуться и уйти, но она подумала:

– Может, это он от боли такой сердитый?

И она решила попытаться еще раз.

– Разрешите, я помогу вам сесть по другую сторону дерева. Там не так дует.

Шмель взял Алису под руку и, опираясь на нее, перешел на другую сторону; однако, усевшись, он снова сказал:

– И пристает, и болтает! Неужели не можешь оставить меня в покое, а?

– Хотите, я вам немного почитаю? – предложила Алиса, подняв газету, лежавшую у ее ног.

– Можешь почитать, если хочешь, – сказал угрюмо Шмель. – Тебе вроде никто не мешает.

Алиса уселась с ним рядом и, развернув на коленях газету, начала:

– «Последние новости. Поисковая партия отправилась снова в Кладовую и обнаружила там еще пять кусков сахара, довольно больших и в хорошей сохранности. На обратном пути…»

– А сахарного песку там не было? – прервал Алису Шмель.

Алиса быстро просмотрела страницу.

– Нет, – отвечала она. – Насчет сахарного песку ничего не сказано.

– Сахарного песку не нашли! – проворчал Шмель. – Тоже мне поисковая партия!

– «На обратном пути обнаружили озеро киселя. Берега озера были сине-белыми и походили на фаянс. Во время снятия пробы приключилось несчастье – два члена экспедиции были поглощены…»

– Были что? – спросил сердито Шмель.

– По-гло-ще-ны, – повторила Алиса по слогам.

– Такого слова в английском языке нет! – сказал Шмель.

– Но в газете есть, – возразила робко Алиса.

– Пусть оно там и остается, – сказал раздраженно Шмель и отвернулся.

Алиса отложила газету.

– Боюсь, вы неважно себя чувствуете, – сказала она, пытаясь успокоить Шмеля. – Не могу ли я чем-то вам помочь?

– Это все из-за парика, – проговорил Шмель смягчаясь.

– Из-за парика? – переспросила Алиса, радуясь, что настроение у Шмеля улучшается.

– Ты бы тоже сердилась, если б у тебя был такой парик, – продолжал Шмель. – Все только и делают, что разные про него шутки шутят. И пристают. Ну, я и сержусь. А еще охлаждаюсь. И достаю желтый платок. И подвязываю щеку – вот так.

Алиса с жалостью взглянула на него.

– Подвязывать щеку надо, если зубы болят, – сказала она. – Очень помогает от зубной боли.

– И от чванства тоже, – подхватил Шмель.

Алиса не расслышала.

– Это тоже болезнь, вроде зубной боли? – переспросила она.

Шмель на минуту задумался.

– Да н-нет, – сказал он. – Это когда голову держишь высоко… вот так… и шею согнуть не можешь.

– А-а, это когда прострел, – сказала Алиса.

Шмель возразил:

– Это что-то новое. В наше время это называли чванством.

– Чванство это совсем не болезнь, – заметила Алиса.

– А вот и нет, – ответил Шмель. – Подожди, пока сама заболеешь – тогда узнаешь. А когда ты ее подхватишь, попробуй, повяжись желтым платком! Это тебя живо исцелит!

С этими словами Шмель развязал платок – и Алиса с удивлением увидала, что на голове у него надет парик. Парик был ярко-желтый, как и платок, и весь встрепанный и запутанный, словно груда водорослей.

– Вы могли бы привести свой парик в порядок, если б у вас был гребешок.

– А-а, так ты, значит, курица, да? – спросил Шмель, вглядываясь в нее с большим интересом. – Гребешок у тебя, говоришь, есть. А яйца ты несешь?

– Нет, это совсем другой гребешок, – поспешила объяснить Алиса. – Им волосы расчесывают – парик у вас, знаете ли, совсем растрепался.

– Я тебе расскажу, как он у меня появился, – сказал Шмель. – В молодости, знаешь, волосы у меня вились.

Тут Алисе пришла в голову забавная мысль. Многие из тех, кого она встречала в этой стране, читали ей стихи, и она решила испытать и Шмеля.

– Не могли бы вы рассказать об этом стихами? – попросила Алиса очень учтиво.

– Я этому не обучен, – отвечал Шмель, – ну, да ладно, попытаюсь… подожди-ка…

Он помолчал, а потом снова начал:

Когда легковерен и молод я был,Я кудри растил, и берег, и любил.Но все говорили: «О, сбрей же их, сбрей,И желтый парик заведи поскорей!»

И я их послушал и так поступил:И кудри обрил, и парик нацепил —Но все закричали, взглянув на него:«Признаться, мы ждали совсем не того!»

«Да, – все говорили, – он плохо сидит.Он так не к лицу вам, он так вас простит!»Но, друг мой, как было мне дело спасти? —Уж кудри мои не могли отрасти…

И нынче, когда я не молод и сед,И прежних волос на висках моих нет.Мне крикнули: «Полно, безумный старик!»И сдернули мой злополучный парик.

И все же, куда бы ни выглянул я.Кричат: «Грубиян! Простофиля! Свинья!»О, друг мой! К каким я обидам привык,Как я поплатился за желтый парик!

– Я вам очень сочувствую, – сказала Алиса от души. – По-моему, если бы ваш парик сидел лучше, вас бы так не дразнили.

– Твой-то парик сидит прекрасно, – пробормотал Шмель, глядя на Алису с восхищением. – Это потому, что у тебя форма головы подходящая. Правда, челюсти у тебя не очень хороши. Небось, укусить как следует не сможешь?

Алиса расхохоталась, но тут же постаралась сделать вид, что ее одолел кашель. Наконец, ей удалось взять себя в руки, и она серьезно ответила:

– Я могу откусить все, что хочу.

– С таким-то ротиком? – настаивал Шмель. – Вот, скажем, во время нападения, смогла бы ты ухватить врага зубами за шиворот?

– Боюсь, что нет, – отвечала Алиса.

– То-то, – сказал Шмель. – Это потому, что челюсти у тебя коротки. Зато макушка у тебя круглая и хорошей формы.

С этими словами он снял собственный парик и протянул лапку к Алисе, словно хотел сделать то же и с нею, – но Алиса отошла подальше, сделав вид, что не понимает намека. И Шмель продолжал свою критику.

– А твои глаза – слишком уж они сдвинуты вперед. Это точно. Одного бы хватило вполне – зачем же два, если они так близко посажены?

Алисе не понравилось, что Шмель ее так разбирает, и, видя, что он совсем оправился и разговорился, она решила, что может спокойно идти дальше.

– Пожалуй, мне нужно идти, – сказала она. – Прощайте.

– Прощай – и спасибо тебе, – отвечал Шмель.

И Алиса снова сбежала вниз по склону, довольная, что задержалась на несколько минут и успокоила бедного старичка.

По первоначальной мысли Кэрролла, этот эпизод должен был предварить заключительную главу «Зазеркалья», где Алиса наконец становится Королевой; однако, по предложению Тенниела, Кэрролл исключил этот эпизод из окончательного текста (см. с. 143). В оригинале Wasp у Кэрролла – существо мужского рода; при переводе мы сочли нужным сохранить эту особенность персонажа и сделали его Шмелем.ОБОСНОВАНИЕ ТЕКСТА

Первое издание «Алисы в Стране чудес» было напечатано издательством Макмиллана в типографии «Оксфорд Юниверсити Пресс» (Oxford University Press) в 1865 г. Иллюстратор Дж. Тенниел был недоволен качеством иллюстраций в этом издании, в результате чего Кэрролл отказался от заказа (судя по всему, тираж еще не поступал в продажу). Примерно 48 экземпляров этого издания были переплетены и разосланы Кэрроллом в подарок друзьям. Однако, отказавшись от заказа, Кэрролл попросил вернуть эти экземпляры и отослал их в детские больницы. Из этого первого издания сохранилось 20 экземпляров (два из них сейчас потеряны), а также экземпляр верстки, переплетенный наборщиком.