Хранитель для попаданки, или Любовь меж двух миров - Александр Верт

Вот же гад этот Лики! Всегда знал, что Шерайдо не просто так  на место ректора столичной академии магии метил!

Так и хотелось выскочить и настучать обоим по голове… да вот хотя бы планшетом!

– Да, настроить против него короля будет несложно, – согласился Вердерот. – Особенно, если избранная поклянется ему в верности.

– А еще лучше – полюбит. Она ведь родит королю наследника, даже если проклятие не будет снято?

Я чуть не лопнул от гнева, но эти двое как раз проплыли мимо, а я, как назло, был в очках, а значит, теперь волшебное стекло монокля было прямо у моего глаза. Как только держалось на месте? Не знаю.

И я увидел их, настолько ослепительно белых, таких могущественных, что мне стало не по себе.

– Разумеется, родит, – отвечал Вердерот. – Я об этом позабочусь.

Они удалялись, а я сидел тихонько и сам себе не верил. Они собираются свести мою Алику с королем? С этим глупым, избалованным королем?! Ну уж нет! Я им этого не позволю, главное выбраться отсюда и взять на себя полный контроль.

Планшет все еще сбоил. Что ж, раз я не могу выбраться сам, значит, придется просить о помощи.

− Врайт, − обратился я к своему помощнику.

Ответа не последовало, хотя я точно знаю, что система настроена так, что стоит мне произнести его имя и у него срабатывает сигнал вызова, и еще никогда Врайт его не игнорировал. Видимо, мой шепот был слишком невнятным.

− Врайт, − повторил я чуть громче, но ничего не произошло. – Врайт! – вскрикнул я почти в ужасе, но он все равно не отозвался.

Неужели так обиделся, что решил меня здесь бросить? Нет, он не мог так поступить.

− Вытащи меня, пока никто меня здесь не нашел, − буквально молился я, понимая, что меня охватывает самая настоящая паника.

Ответа все еще не было, а мой разум заполняли новые знания. Почему это я раньше не знал, что такое призрачный лес? Это же заколдованный лес на границе межгорья, где стоит моя смотровая башня, заколдованная, как лес и граница, потому что я – хранитель межгорья, сильнейший из магов. Именно поэтому мне сам долг велел найти Избранную и воскреснуть даже после смерти… Я поклялся…

Я дернул головой, выбрасывая все эти странные мысли. Я – хранитель попаданок. Я просто на работе, а Глюквендер – это какая-то аномалия, ошибка системы, что угодно, но только не я!

Надеясь доказать себе это, я просто вышел из укрытия, чтобы сделать хоть что-то и обомлел.

Мой портрет висел тут на стене. Не было никаких белых волос. Я был коротко стрижен, как в обычной жизни, немного растрепан, но горд. Облачен в белую мантию. На голове у меня была шляпа с серебряной вышивкой, а возле правого глаза застыл монокль. Толстая линза в золотой оправе и держалась она чудом: просто в воздухе возле глаза. Это было хорошо видно на портрете. Так же было и теперь.

Для розыгрыша это было слишком.

Я взял в руки монокль. Как это называется? Види-шин? Он показывает истинную природу вещей? Я достал магическое зеркало. Его темная поверхность охотно отразила меня самого, а я навел на нее линзу, заранее зная что будет…

На краткий миг я стал зеркалом и посмотрел на самого себя… Сгусток света в черной сети. Я даже знал, почему все выглядит именно так.

Шок и волнение отступали.

Я медленно убрал монокль и зеркало в карман своей черной мантии и пошел вперед по коридору. Куда идти я хорошо знал, только все еще не верил, что могу быть частью этого мира. Разве что-то подобное возможно?

– Пути магии неисповедимы, – учил меня Людгарден.

Что ж, кажется, он был прав. Я должен встретить избранную не позднее ее «доброжелателей», лучше вместе с ними, очень уж хочется увидеть их лица, когда я появлюсь на главной площади столицы.

Подойдя к окну, я обернулся вороном и вылетел из академии. Как это делать я точно знал… Нужно просто захотеть.

Глава 12 – Ворон с теплым сердцем

Алика

Все было так, как я и ожидала после своего сна. Даже покрой платья, в которое меня попросили переодеться, я смогла предугадать: видела такие платья во сне. Что-то внутри меня заведомо содрогалось от мысли, что, возможно, придется запихивать себя в страшный узкий корсет и тащить за собой множество юбок с бантами и кружевами. Если бы на меня еще и корону одели, я бы, наверно, такого не пережила, но мне достался вполне сносный наряд. Белая нательная рубашка из очень тонкой, легкой и нежной ткани, какой я прежде никогда не видела, и сарафан приятного оттенка молочного шоколада, подгоняемый по фигуре завязками на животе.

Разобраться, как носить это подобие баварского наряда, я смогла без проблем, а переодевшись, поразилась. Мне, оказывается, шло и, как ни странно, мой рюкзак неплохо смотрелся с этим нарядом. Мои кроссовки сами переменились, стали походить скорее на ботинки, но удобства это не убавило. Всему этому я даже не удивляюсь.

Подумаешь, одежда меняется, и зеркало прибежало, чтобы показать, как я хороша. Умом, конечно, понимала, что стоит, наверно, удивляться, но разве я впервые такое вижу? Нет. Значит, пора привыкать. Заплела косу и вышла в холл к своим спутникам.

Наш путь лежал к центру города. Я даже помнила дорогу. Стоило выйти из дома, и я удивилась тому, как хорошо знаю этот двор. От крыльца к калитке тянулась каменная дорожка. Справа была яблоня, на которой висели старые качели. Я их только теперь увидела краем глаза, а уже любила. Выйдя на улицу, и вовсе переполнилась этим чувством любви ко всему вокруг. Кажется, переняла его у Глюквендера. Что ж, если он так сильно любит этот мир, то я готова простить ему многое.

Дорога у самого дома извивалась. В том, что нам нужно в сторону небольшой деревянной башенки, я знала заранее. Все было, как в моем сне. Вот дом кузнеца, уже пожилого, но очень доброго, а тут