Грани пустоты - Алекс Рауз

Она хотела, чтобы ученик, оставшись в одиночестве, в большей мере ощутил свой провал? Чтобы испугался в ожидании неизбежного наказания? Что ж, план Марты прекрасно работал.

Но в то же время Николай ни о чем не жалел. И если бы ему вновь предоставилась возможность защитить Каю или любого другого человека, которого он создал, – он бы, не задумываясь, сделал это снова. Ведь разве настоящая жизнь не стоит всего на свете?

Марта застыла на пороге. Под ее серым взглядом Николай так и остался сидеть в кресле, сжимая в руках книгу, словно она могла послужить щитом от гнева наставницы. Подняться и поприветствовать гостью он не решился.

– Я знаю, что нам нужно сделать, Николай. – Ее тон был ровным и спокойным, как всегда. Во взгляде скользила легкая отстраненность, но внутри все похолодело.

Именно эта отстраненная нота добила Николая окончательно – Марта придумала наказание.

Он молчал, не в силах даже шелохнуться.

– Делай новый мир. Я покажу тебе, кто ты есть на самом деле. Демиургу непозволительны иллюзии, в особенности о себе самом.

Когда Николай закончил творить мир, порыв ветра из открытой настежь двери погасил пламя камина. Свет потух, а за ним и весь дом, все мысли и воспоминания Николая поглотила тьма.

«Галактика»

– Уважаемые пассажиры, пристегните ремни. Корабль «Галактика» покидает атмосферу Земли. Через полчаса будет подан ланч. Потом откроется «Видовая», и вы сможете наблюдать солнечные вспышки с безопасного расстояния. Экипаж корабля желает вам приятного полета.

Николай плотно затянул ремень вокруг талии и зажмурился. Сколько раз ни летай, а этот неприятный душок страха за ребрами никуда не девается. Он даже не застал те времена, когда межпланетные перелеты были опасны, но кровь бурлила каждый раз, стоило оторваться от Земли. Можно читать успокаивающие мантры, закидывать в себя таблетки или ненавистный алкоголь (чего он только не перепробовал) – не помогало. Даже сильнейшее снотворное, как по волшебству, выветривалось.

Учитывая, что по работе Николай регулярно курсировал между Землей-1 и Землей-2, свой страх он ощущал сродни проклятью. Кто бы мог подумать, что должность обычного аудитора будет предполагать эти ужасные перелеты! Стоило уйти в аспирантуру, куда так зазывал научный руководитель, а не радостно хвататься за престижное место…

Своего руководителя он вспоминал каждый раз при виде трапа. Его и огромную институтскую библиотеку, так пряно пахнущую старыми книгами и умиротворением. Свернул ли он не туда?

На Земле, что на первой, что на второй, эти мысли его не посещали. Непыльное место и хорошая зарплата давали много преимуществ. Но только не здесь, наверху, где все равны.

Корабль слегка дернулся, проходя плотные слои атмосферы. Николай стиснул подлокотники так сильно, что костяшки побелели. Стало почти больно, но и этот ход перестал отвлекать.

Боги, как же страшно…

– Можете отстегнуть ремни, мы покинули атмосферу Земли-1, – бодро отрапортовала стюардесса.

И как же глупо бояться таких мелочей. Как чувствовать первобытный ужас в освещенной электричеством пещере – с проложенными туристическими тропами, бесчисленными мерами защиты и улыбающимся гидом.

Но сколько себя ни ругай… Ай, ладно.

– Не желаете напитки? – Молодой стюард в форменном синем костюме с тележкой застыл в широком проходе напротив кресла. Николай вымученно улыбнулся в ответ и кивнул на бокал с водой. Взять его в руки он не рискнул – не хотелось убеждаться, что они все еще дрожат.

Стюард медленно опустил бокал на столик и тоже улыбнулся в ответ. Будто ободряюще. Но в его плавном движении было слишком много медлительности. Так бы двигался сам Николай, если бы пришлось скрывать эту проклятую дрожь.

Коллега по несчастью.

– Спасибо, – вежливо прошептал он.

Другие пассажиры уже отстегнули ремни и разбредались по огромному кораблю. Впереди было многочасовое путешествие по пустынному космосу, и единственным развлечением извне были короткие вспышки на Солнце, когда «Галактика» будет проходить максимально близко к нему. Многие брали билеты на рейс только ради них.

Но корабль предоставлял массу других развлечений. Игральные залы, кинотеатры живого присутствия, огромная оранжерея вечнозеленых растений, бесчисленные рестораны с кухней на любой вкус.

Обычно Николай не сходил с места весь полет. В космосе страх был не так силен, но неприятное сосущее чувство внутри не желало проходить. Еда вызывала отвращение, а перебить тревожность получалось лишь книгой. И будь то новый роман или новый отчет с предприятия, только печатные буквы и спасали.

Но сегодня день был проклят с самого утра. Ему снилась бывшая девушка, ушедшая полгода назад без объяснений. Из-за нее он проспал, так и не услышав звон будильника. И чуть не пропустил рейс, куда и так не хотел являться.

В отсеке с его креслом пахло лавандой. Цветок был красивый, да и аллергию он давно вылечил, но неприятные воспоминания остались.

Еще во время посадки он уронил очки. Дужка треснула и теперь болезненно натирала, особенно если склониться над книгой.

А на Земле-2 его ждал начальник, недовольный результатами последней проверки. Испортить полет сильнее было уже невозможно.

Поэтому он поднялся и отправился вместе с потоком пассажиров в «Видовую» – отсек с огромным иллюминатором – впервые посмотреть на эти вспышки. Ноги все еще плохо гнулись, пальцы подрагивали, а стакан воды остался нетронутым.

Напоследок он оглянулся на стюарда, заканчивающего обходить кресла. Довольно высокий парень с короткими русыми волосами и такими пронзительными серыми глазами показался знакомым. Тот развернулся и снова ободряюще улыбнулся Николаю. Нет, все же показалось.

Он заставил ноги идти. Один раз, всего один раз он посмотрит на Солнце и больше никогда не покинет кресло в полете. Или уволится сразу по возвращении домой.

Как выглядит «Видовая», Николай знал. Прежде чем выбрать «Галактику» своим постоянным перевозчиком, он посмотрел около десятка документалок о ней. О строительстве, первых миссиях, современных модификациях. Не пропустил даже рекламу, где особое место уделялось именно этому отсеку. Самый надежный и комфортабельный корабль столетия – ни единой аварии за все время эксплуатации. Единственный туристический лайнер, проходящий без вреда так близко от Солнца.

В ожидании люди рассаживались на мягких пуфах – единственной мебели в «Видовой». Несколько пар, трогательно держащихся за руки, уселись у самого иллюминатора, занимавшего всю стену. Одна из молодых женщин была на последних месяцах, и муж нежно поправил ее подушку. Еще несколько десятков людей, болтающих и праздно шатающихся по отсеку, на которых Николай даже не взглянул.

Он застыл напротив разъезжающихся створок иллюминатора. Напротив кромешной пустоты космоса и пока далекой яркой вспышки – Солнца. Застыл, поразившись собственной глупости, слепоте и прочим порокам,