Мама для дракончика или Жена к вылуплению (СИ) - Максонова Мария

Честно сказать, я возненавидела его тогда. Глупо, по-детски. Ведь у него было все, чего я была лишена: родители. Я была уверена, что, если родится мальчик, отец будет его холить и лелеять. Ведь он часто пенял маме именно на то, что она не может родить ему наследника. Я была уверена, что к мальчику он отнесся бы совсем иначе. И, узнав, что родился Дэни, я действительно возненавидела его заочно. Мы никогда не виделись, но он стал воплощением всей мировой несправедливости для меня шестнадцатилетней.

После родов мама еще сильнее ослабела и стала писать реже, но я сердилась и думала, что это только потому, что я ей теперь не нужна, она заменила меня другим ребенком. Обижалась, подолгу не отвечала на ее редкие письма.

Однажды примерно через год леди Айрис, директриса, вызвала меня и дала прочесть письмо. Отец писал не мне, а ей. Он просил в письме сообщить мне о смерти матери. Для меня он слов не нашел, просто переложил эту обязанность на директрису: «объясните ей, что это из-за эльфийской болезненности и прочее», — писал он. И все. Я долго рыдала в колени леди Айрис, самой строгой грозе пансиона, а она гладила меня по голове и тихонько напевала колыбельную. И я в очередной раз поняла, что то, что я знаю о взрослых — это не реальность, а всего лишь детское впечатление. Я больше не боялась ее, а торопилась за советом по серьезным вопросам.

Больше писем из дома не было, хотя я знала, что мой табель успеваемости регулярно отправляется отцу. Не знаю, просматривал ли он его.

В восемнадцать все девочки покинули пансион, а обо мне не поступило никаких распоряжений. Не приехали слуги, не было писем, не было передано денег для моего проезда. И я просто осталась. Леди Айрис велела мне освободить комнату для выпускниц и переехать в преподавательское крыло. Я думала, что это просто для удобства, пока она строго не спросила:

— Ты думаешь, я буду держать тебя здесь из милости? Ты — выпускница лучшего пансиона для девочек во всей стране, а значит ты можешь преподавать другим. Так иди и помоги леди Торне, ей в этом году пришлось принять совсем маленьких сестричек-близняшек. Будешь помощницей учителя.

Так и повелось. Постепенно я привыкла, а, когда кто-то из учителей заболевал, и заменяла их на уроках. Детей в пансион отправляли в разное время года, как было удобно родителям, и постепенно младший класс разросся так, что ими сложно стало управлять. И леди Айрис приняла решение разделить младший класс на два, один из которых доверили мне.

Отец вспомнил обо мне только черед полгода. Кажется, он просто перепутал год моего выпуска, а писем из пансиона не читал. Мне хотелось ругаться, хотелось смеяться над этой ситуацией, хотелось отослать приехавших за мною слуг прочь.

— Не торопись, — сказала леди Айрис и протянула мне небольшой кошель с монетами. — Но знай, что за тобой всегда будет место учительницы, если оно тебе необходимо.

Я сердечно обняла эту строгую на вид женщину и все же решила поехать к отцу. Увидеть наконец-то брата. К нему у меня были самые сложные смешанные чувства. Я выросла и уже понимала, что он мой брат и маленький ребенок, еще младше девочек, с которыми мне приходилось работать. Я осознавала, что он-то точно ни в чем передо мною не виноват. Но в то же время детская обида нарисовала когда-то картины безумного обожания его родителями: как оба его целуют и балуют. То, чего у меня не было никогда, даже в детстве. И, хотя я осознавала, что это лишь фантазии, но все же они мешали появиться добрым чувствам в моем сердце.

Но брата я не увидела. Оказалось, что отец сразу после родов отправил его с мамой в загородное имение. Там она и скончалась, а мальчика в город так и не привезли, он жил там в окружении нянек и слуг.

— Зачем ему здесь дышать городским смогом? — чужими словами, как мне показалось, ответила экономка миссис Крейв. Я смутно помнила ее как одну из служанок, которая иногда угощала меня плюшками или конфетами и была преданна моей матери.

— Ни о чем не волнуйтесь, мисс Эйшир, я обо всем позабочусь, — приговаривала миссис Крейв, устраивая меня в старой детской спальне, в которой ничего не изменилось. — Ваша матушка велела тут ничего не трогать, она так мечтала, что вы вернетесь, — женщина прослезилась и стерла влагу с щек своей шалью.

Миссис Крейв окружила меня заботой и суетой: мне вызвали портних и сапожников, чтобы заказать новый гардероб, подходящий по статусу дочери виконта Эйшир, в нем было все, начиная от нижнего белья и заканчивая вечерними платьями и верхней одеждой. Ко мне приезжали косметологи и парикмахеры, чтобы «приводить в порядок» мою внешность, был вызван из академии магии профессор, который зафиксировал мой уровень силы и владения магическим искусством.

— Похвально, весьма похвально, — кивал он, выписывая гербовую бумагу о моих способностях. — Выпускница пансиона леди Айрис? А старая перечница не теряет хватку, — хмыкнул он в усы.

Отца в эти дни я не видела, он был в отъезде, а, приехав домой, заявил немедленно, что у него «нет времени на женские глупости». Принимал пищу он в своем кабинете, куда меня было велено не пускать.

Только через несколько дней я узнала, наконец, для чего меня привезли. Отец велел одеться к ужину «прилично», так как будут приглашены его партнеры по бизнесу. Только за столом из их разговоров я и узнала, что он вспомнил обо мне только ради того, чтобы выдать замуж.

— Я был так удивлен, узнав, то у лорда Эйшира такая взрослая дочь, — смеялся с открытым ртом мужчина, что прочили мне в мужья, и из его рта высыпалась еда. Я молча наблюдала за ним. Полноватый, с плохими манерами и кривыми зубами, хотя последнее можно было бы исправить с помощью магов. Редкие волосы, которыми он пытается скрыть лысину на макушке. Возраста, наверное, моего отца или чуть младше. Не маг и не благородный, просто мещанин, добившийся такого богатства, что ему захотелось приобщиться к высшему свету. — Так вы, значит, на зимние праздники приехали из пансиона? — обратился он, наконец, ко мне.

— Нет.

— Повезло тебе с невестой, брат! — прервал меня еще один партнер отца. — И магически одарена, и красива. Эльфийская кровь! Где вы скрывали такой цветочек, лорд Эйшир?

Отец самодовольно улыбался, но я заметила злой взгляд, брошенный в мою сторону, поэтому тоже растянула губы в подобии вежливой улыбки и замолчала.

После мучительного ужина, дождавшись, когда гости разойдутся, я побежала к кабинету, в котором привычно спрятался отец. Постучалась.

— Войди, Дорм! — послышалось из-за двери. Очевидно, отец ждал своего слугу, но я притворилась, что не расслышала имени. — Что вы тут делаете, мисс Эйшир? — нахмурился мужчина, увидев меня. При моем появлении он выпрямился в кресле, отставил в сторону бокал с чем-то горячительным и одернул камзол.

— Я должна поговорить с вами, — произнесла я серьезно.

— У меня нет времени на эти женские глупости! Если у вас есть пожелания относительно ткани подвенечного платья или украшений, то передайте их через миссис Крейв, — отмахнулся отец.

— У меня нет пожеланий.

— Тогда идите в свою комнату!

— Я не хочу замуж.

— Это еще что за глупости?! Я думал, что в пансионе леди Айрис воспитывают разумных юных леди. Может, вы еще и влюблены в другого? Или кто-то сорвал уже цветок вашей невинности? Я немедленно вызову врача!

Я густо покраснела от такого предположения:

— Что?! Нет! Я просто не хочу замуж!

— Вы бредите, я точно должен вызвать доктора. Он пропишет микстуру от женских истерик. Мне следовало подумать об этом раньше, но у пансиона были слишком хорошие отзывы...

Я сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться, прошла ближе к столу и устроилась на стуле для посетителей. Молча посмотрела на отца, который уже взялся за колокольчик для вызова слуги, но замер, глядя мне в глаза.

— Вы что-то еще хотите сказать? — спросил он, наконец.

Удостоверившись, что он готов слушать, я решилась:

— Эльфийки не выживают в договорных браках. Я не хочу повторить судьбу матери: постоянно болеть и умереть молодой. И это при том, что она изначально выходила замуж по любви...