Краткая история США - Роберт Римини

Генри Клей, вновь занявший место спикера палаты представителей после пребывания в Европе, где он участвовал в подготовке Гентского мирного договора, рассматривал эти экономические предложения как необходимое условие роста и процветания США и занялся их оформлением в законодательные акты. Используя огромные полномочия, которыми благодаря его усилиям располагал спикер, Клей добился поддержки палаты представителей в проведении ряда мер, которые он позже назвал «американской системой», включавших протекционистские тарифы, «внутренние улучшения», создание централизованной банковской системы. Прежде чем истек срок полномочий президента Мэдисона, ряд этих инициатив стали законами. В 1816 г. был создан Второй банк Соединенных Штатов Америки, подобный Первому банку, но с бóльшим акционерным капиталом, обязавшийся выплатить правительству бонус в размере 1,5 миллиона долларов. Как председатель Комитета по национальной валюте в палате представителей, Кэлхун предлагал использовать бонус, а также дивиденды от доли правительства в акционерном капитале банка для строительства дорог и каналов, которые будут стимулировать коммерческое развитие страны. «Давайте объединим Республику совершенной системой дорог и каналов, – воскликнул он, представляя свой законопроект. – Давайте покорим пространство». Но Мэдисон усомнился в конституционности уже принятого конгрессом законопроекта и наложил на него вето за несколько дней до ухода с поста президента.

27 апреля 1816 г. конгресс также принял первый в истории США протекционистский тариф, установив 25-процентную пошлину на ввозимые шерстяные и хлопчатобумажные товары и 30-процентную пошлину на изделия из железа. Смысл закона заключался в поощрении американской промышленности путем сдерживания конкуренции иностранных государств, способной подорвать ценовую политику начинающих компаний. Кроме того, конгресс увеличил военно-морской флот и создал 10-тысячную армию. Такой подход к задачам правительства оказался совершенно новаторским: отныне не штаты, а центральное правительство обязано было осуществлять руководство в интересах всей нации, и подтверждением тому стало заявление Кэлхуна, утверждавшего, что Соединенные Штаты как единое целое – «самая быстрорастущая нация на свете». Мэдисона на посту президента сменил Джеймс Монро, последний из так называемой Вирджинской династии, включавшей Джефферсона, Мэдисона и Монро и возглавлявшей исполнительную власть в общей сложности двадцать четыре года. Монро и его госсекретарь Джон Куинси Адамс стремились заниматься иностранными, а не внутренними делами. Совместными усилиями они приобрели по договору испанскую Флориду и сформулировали доктрину Монро о невмешательстве европейских держав во внутренние дела стран Западного полушария.

Предпосылкой к приобретению Флориды стало то, что флоридские индейцы семинолы регулярно нарушали границу Соединенных Штатов. Созданные белыми людьми границы ничего не значили для коренных американцев, когда они преследовали врагов и искали пропитания. Семинолы регулярно нападали на американские поселения в Джорджии и Алабаме, а затем отступали обратно во Флориду, где, как они знали, американцы не смогут их преследовать. Монро поручил недавно назначенному министру обороны Кэлхуну обязать командующего Южной армией Эндрю Джексона положить конец вторжениям индейцев и при необходимости пересечь границу и напасть на них на испанской территории. Воинственный Джексон предложил более эффективный путь, попросив разрешения отобрать у испанцев Флориду. Это было бы самым верным способом решить проблему и предотвратить дальнейшие нарушения американской границы. По-видимому, Джексон получил разрешение от самого Монро или считал, что получил, хотя письмо президента было достаточно осторожным. Перейдя границу Флориды, Джексон убил множество семинолов и сжег их поселения, а также захватил двух британских агентов, Александра Арбутнота и Роберта Эмбристера, которые были обвинены в пособничестве индейцам и казнены (один повешен, другой расстрелян). Наконец, Джексон захватил Сан-Марко и Пенсаколу, два важных испанских центра во Флориде, и передал их Соединенным Штатам.

Генри Клей пришел в ужас или, по крайней мере, сделал вид, что он в ужасе. Спикер недолюбливал Монро, который назначил государственным секретарем не его, а Адамса, и вторжение послужило ему предлогом для жесткой критики администрации. В конце концов, Джексон вторгся во Флориду, участвовал в боевых действиях с индейцами и испанцами и казнил иностранных граждан без объявления войны конгрессом. Клей хотел, чтобы генерал был наказан, и произнес пылкую речь в палате представителей, требуя осуждения Джексона. Осуждения он не добился, а вот Старый Гикори стал его заклятым врагом.

Адамс защищал Джексона как в администрации, так и перед испанскими и британскими чиновниками. В конце концов, говорил он, американцы достаточно страдали из-за неспособности Испании сдерживать набеги семинолов на Соединенные Штаты. Он утверждал, что для Испании будет лучше продать американцам эту неспокойную территорию. В результате был подписан договор Адамса – Ониса от 22 февраля 1819 г., по которому Испания уступила Флориду Соединенным Штатам Америки и, в свою очередь, Соединенные Штаты согласились удовлетворить претензии американских граждан к Испании на сумму 5 миллионов долларов. Кроме того, была определена западная граница территории Луизиана и Соединенные Штаты унаследовали притязания Испании на северо-западные области за ее пределами.

Совершенно очевидно, что страна росла так, как Кэлхун не мог и представить. За последнее десятилетие в Союз были приняты Луизиана (1810), Индиана (1816), Миссисипи (1817) и Иллинойс (1818). В 1819 г. конгресс принял к рассмотрению заявку на получение статуса штатов от Алабамы и Миссури. С Алабамой никаких сложностей не возникло, а вот заявка от территории Миссури вызвала возражения, которые чуть не привели к распаду Союза.

Территория Миссури была выкроена из земель «луизианской покупки», и в состав Союза она хотела войти как рабовладельческий штат. В этом случае Миссури стал бы первым рабовладельческим штатом, полностью расположенным к западу от Миссисипи, к тому же нарушилось бы количественное равновесие между свободными и рабовладельческими штатами. Необходим был компромисс, но ни рабовладельческие, ни свободные штаты явно не желали считаться с требованиями друг друга. Обсуждение зашло в тупик, когда конгрессмен от Нью-Йорка Джеймс Толмэдж предложил внести поправку к Акту о принятии Миссури, запрещавшую ввоз новых рабов на территорию штата и обязывающую освободить всех рабов, рожденных в Миссури после вступления в Союз, когда те достигнут возраста двадцати пяти лет.

Эта дерзкая попытка ограничить рабство на одной из территорий привела южан в бешенство. Они утверждали, что по конституции имеют право привозить рабов куда угодно и готовы отстаивать это право до последнего вздоха. В конце концов, конституция гарантирует защиту собственности, а рабы, утверждали южане, и есть собственность. Страсти в конгрессе накалялись с каждым днем. «Если вы будете настаивать на своем, – кричал Толмэджу конгрессмен от Джорджии Томас У. Кобб, – Союз будет распущен! Вы зажгли пожар, который не потушат все воды океана, его сможет погасить только море крови». «Так тому и быть!» – орал Толмэдж в ответ.

Несмотря на угрозу раскола, поправка была принята палатой представителей 79 голосами против 67. Но сенат, где у южан был численный перевес и больше сторонников, отклонил этот акт 31 голосом против 7. Рост напряженности и постоянные перепалки в нижней палате внушили спикеру Клею самые худшие опасения. «Слова «гражданская война» и «роспуск Союза», – говорил он другу, – произносятся почти без эмоций».

Возможность выхода из этого тупика появилась, когда Мэн, северная провинция Массачусетса, обратился к конгрессу с ходатайством о вступлении в Союз как отдельный и свободный штат. Таким образом, включение в Союз Миссури и Мэна хотя бы сохраняло численный баланс между свободными и рабовладельческими штатами. Кроме того, сенатор Джесси Томас (Иллинойс) предложил поправку к закону о вхождении Миссури, запрещавшую распространение рабства на территории Луизианы севернее широты 36 градусов 30 минут за исключением самого штата Миссури.

Компромисс был достигнут. Правда, палата представителей отклонила единый законопроект, но это не помешало ей принять три отдельных закона о включении обоих штатов и ограничении рабства к северу от широты 36 градусов 30 минут на территории Луизианы. Против этого южане не возражали, признав, что рабство на севере бесполезно. Предполагалось, что они смогут держать своих рабов на западных и южных территориях. «Представители Юга и Запада так долго сотрясали воздух и предсказывали такие ужасные последствия, – говорил конгрессмен от Нью-Хэмпшира Уильям Плюмер, – что здорово напугали наших малодушных соратников и вынудили их поступиться своими принципами».