Другая сторона - Андрей Семенов

— Я согласен, — улыбнулся Штейн.

На этот раз Даллес вздохнул с видимым облегчением.

— В Скандинавии наших английских союзников интересует прежде всего безопасность конвоев PQ и QP. В вашу задачу будет входить сбор сведений о немецкой эскадре, дивизионе подводных лодок и самолетах противника, которые немцы используют для охоты за судами конвоя. Во-вторых, вы должны немедленно начать антифашистскую агитацию и пропаганду. В перспективе, если на фронте сложится благоприятная обстановка, возможен переход к вооруженному восстанию и насильственному свержению режима Квислинга. Поэтому начинайте уже сейчас подбор людей, который войдут в будущем в правительство. Это должны быть уважаемые, компетентные люди, не замаранные сотрудничеством с нацистами и, главное, настроенные лояльно по отношению к Соединенным Штатам.

— Какими средствами я располагаю?

— Хороший вопрос. Деньги будете получать у посла. Отчеты о расходах направлять на мое имя. Для начала я устанавливаю вам лимит на оперативные нужды — тридцать тысяч в месяц.

— Крон?

— Долларов, дорогой Олег! Долларов. Расчеты в Соединенных Штатах осуществляются исключительно в долларах, а не в конфетных фантиках третьих стран валюты. Как, по-вашему, я стану отчитываться в тратах? Израсходовал столько-то шведских крон? Боюсь, что парни из казначейства не знают о такой валюте и затруднятся пересчитать по курсу.

— Теперь все ясно, — кивнул Штейн. — Могу ли я считать, что в скандинавских делах у меня полностью развязаны руки и я подотчетен только вам и никому больше?

— Это так и есть. Я рад, что мы с вами поняли друг друга.

VIII

14 июня 1942 года. Дувр, Англия

Вскоре после того как судовые склянки пробили полдень, Коля, шатаясь и балансируя, сошел по зыбкому трапу на благословенную землю Британских островов. God, save the Queen!

За три дня увлекательного путешествия от Стокгольма до Дувра у Коли вывернулось наружу все нутро от жестокой морской болезни. Оказалось, что он совсем не переносит качки. Согбенный, поддерживаемый за плечи заботливым Юр] сном, с трясущимися конечностями и лицом цвета зелени, ступил он наконец на причал. Больше всего на свете ему сейчас хотелось прилечь на твердую землю где-нибудь между готовых к погрузке тюков и ящиков и дождаться, пока его перестанет укачивать. За три дня он отдал Северному морю всего себя.

«Как же мне хреново!» — оценивал свое состояние Коля, пока Юрген метался в поисках такси или попутки. До Лондона было добрых шестьдесят миль.

Колю мутило. В глазах плыли надоедливые зеленые и лиловые шары, живот сводила судорога, в голове плыло и хотелось почему-то ядреного соленого огурца.

— Тиму, тебе плохо? — Юрген обмахивал Колю своей шляпой. — Ну, скажи, тебе плохо? Может, доктора? Он даст тебе что-нибудь от живота.

«Черт бы побрал этого Юргена, — у Коли не было сил отмахнуться от докучливого спутника. — Черт бы побрал эту поездку и эту Англию со всеми ее потрохами! И зачем я только согласился сюда плыть?»

А как было сюда не плыть?

Неделю назад этот чертов Юрген заявился в Колину мастерскую и прямо с порога заявил:

— Мы плывем в Англию!

Вообще-то, ни в какую Англию Коля плыть не собирался. Он еще не успел прийти в себя от последних событий, которые стремительно сменяли одно другое. Сначала их со Штейном из Стокгольма отзывал Головин. Потом Олег Николаевич ушел навсегда в неизвестном направлении. Не успел он уйти, как его стали искать Валленштейн и этот немец из посольства, фон Гетц. Почти сутки они продрыхли в его комнате, а отоспавшись, устроили такую пьянку, какую не каждый день увидишь даже в самом дальнем гарнизоне.

Пьянка закончилась уже и вовсе неожиданно — фон Гетц улетел на Восточный фронт! В самом начале вечера на Восточный фронт должен был лететь другой немец, Смолински, кажется.

Едва только все участники весенних сепаратных переговоров рассосались, как Головин назначил Колю «Мершантом» вместо Штейна и приказал ему раздобыть то, не знаю что. Коля еще не успел толком обдумать свое новое положение и то, с какого бока он возьмется за выполнение задания командования, как ввалился Юрген и сообщил ему, что они плывут в Англию.

«Да какого черта?!» — хотелось возмутиться Коле.

Но Юрген не дал ему уйти в глухую оборону.

— Тиму, не спорьте! Я все продумал.

Колю сразу насторожило то, что Юрген все продумал. Всякий раз, когда он начинал думать, Коля лез в бумажник и отсчитывал купюры.

— В Англии сейчас кризис! — радостно констатировал Юрген. — Англичане нуждаются буквально во всем! Немцы топят их корабли, и на острове нехватка самого необходимого. Такой шанс упускать нельзя!

Коле было совершенно понятно, что их предполагаемая поездка на остров — это результат очередного озарения Юргена. Его вообще озаряло еженедельно. По роду деятельности скромный клерк, зажатый и придавленный скучнейшей бумажной работой, Юрген фонтанировал самыми невероятными прожектами вроде покупки ипподрома.

Как-то он в очередной раз проигрался на скачках и на следующее утро предложил Коле продать дело, выкупить ипподром и взять под контроль тотализатор. Целую неделю он донимал Колю своей гениальной идеей, расписывая все выгоды и преимущества предстоящей сделки. Только после того как Коля с карандашом в руке доказал Юргену, что всех его денег не хватит, чтобы выкупить на этом ипподроме даже один денник, Юрген отстал. Но только на неделю. Через неделю он предложил заняться изготовлением черепаховых пепельниц, расчесок и оправ для очков.

Если бы Остапу Бендеру для его конторы «Рога и копыта» потребовался коммерческий директор, то лучшей кандидатуры, чем Юрген, он не смог бы найти.

Вот теперь он пристал к Коле, как с ножом к горлу: «Плывем в Англию, и все тут». И ведь не откажешь! Не отмахнешься от него, как от назойливой мухи. Юрген — не только кузен девушки, за которой Коля имеет честь ухаживать и наглец, который упрямо навязывается в компаньоны. Для генерала Головина и для всего советского командования Юрген — источник ценнейшей информации. Через Юргена генерал Головин узнает об объемах и сроках поставки Рейху шведской руды, сопоставляет их с другими данными и опирается на Юргена при составлении своих аналитических записок. Если Коля, не дай бог, поссорится с Юргеном, тот перестанет таскать реестры договоров фрахта, и тогда капитан Осипов, кадровый сотрудник Главного разведывательного управления, схлопочет большие неприятности. Очень большие.

Пришлось плыть, чтобы не портить отношения.