Семья вдребезги - Дана Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Явилась я за двадцать минут до назначенного времени, но ждать не пришлось. Едва я устроила сумочку на соседнем стуле, услышала шаги за спиной. И приветствие на английском:
— Добрый день.
Оборачиваться не стала. Робб сел напротив, устроил рядом со стулом чемодан, и взглянул на меня. Вздрогнул, даже нахмурился, и криво улыбнулся.
— Прости, Даша. Не обижайся на мою реакцию, просто…
— Неприятна наша схожесть с Виталиной?
— Ты — другая. Просто нужно привыкнуть. Я с чемоданом, в отель решил заселиться позже, не хотел опоздать на встречу. Давай сделаем заказ. И спасибо тебе что согласилась увидеться со мной.
Знал бы ты, чего мне стоило согласие!
Мы сделали заказ. Я рассматривала Робба — он постарше нас с Витой, молодой но ближе к зрелым годам. Крупный нос, умные глаза… Он хорош, да.
— Робб, ты правда хочешь найти Леона? Только за этим сюда прилетел? — спросила я. — Не подумай, что я упрекаю тебя, но ты сам сказал что прогнал их, когда узнал что Леон не твой сын. Может, его уже усыновила хорошая семья?
— Сразу за дело? — улыбнулся он понимающе.
— Мы, славяне, умеем вести «small talk», но очень не любим.
Робб закрыл глаза, потер веки — видно что устал от перелёта, еще и издергался.
— Я сто раз пожалел что прогнал их и Леона ублюдком назвал. Разозлился. Хочешь откровенно? С Виталиной у нас были партнерские отношения. Я решил что пора заводить семью, твоя сестра показалась мне подходящей. Любви мы друг другу не обещали, но верность, уважение — да. И вдруг я понимаю что сына она не от меня родила. Меня это уничтожило.
— Понимаю, — пробормотала по-русски.
— Затем весть о его смерти… я себя буквально ненавидел за то, что выгнал их, уехать позволил! Да плевать мне, чей Леон — растил же его я, имя я выбирал, он учился ходить и ко мне на руки шёл. Мой сын! Мой! И когда я узнал, что он жив, осталось только получить визу, прилететь, и найти его. Потому я здесь.
Робб продолжил рассказывать про международные организации по поиску пропавших людей, про Интерпол, а я не знала что делать.
Неужели у меня отнимут Илью? А если признаться Роббу, может, он так не поступит?
Смогу ли я рискнуть?
Глава 18
Робб всё продолжает говорить, а я уже и не понимаю о чём он. Мысленный переводчик сломался, голос мужчины заглушил грохот сердца.
— Подожди, — хрипло попросила по-русски, и тут же исправилась, заговорила на английском: — Робб, стой. Ты хочешь найти Леона, я понимаю. Но… Виталина сказала тебе что мальчика уже усыновили.
— Сказала. Виталина многое говорила. Сначала врала что Леон мёртв, даже документ показала. Затем про детский дом — клялась, что сын там. Деньги требовала за информацию. А как получила нужную сумму, заявила что Леона уже усыновили. Точно я знаю только одно: мой сын жив.
Я с трудом удерживаю спокойное выражение лица. Хочется рвать и метать, истеричный смех рвётся из меня.
Практически на сто процентов уверена что Илюшка и есть Леон, и родила его моя сестра от Данила. Я не могу любить сына меньше из-за этого, любовь давно родилась в моём сердце. Но это очень больное знание: что сын — плод измены.
Бедный Илья. Никому не нужен был этот маленький мальчик, но внезапно понадобился всем. Как Виталина посмела так безжалостно жонглировать судьбой ребёнка?!
— Ты не ответил. А если Леона усыновили хорошие люди? Прости за мою жестокость, Робб, но времени много прошло. Он, наверное, называет этих людей мамой и папой. Любит их, как и они его.
— Даша, тогда и ты прости мою жестокость, но… как бы поступила ты? Вот растишь ты ребёнка, и плевать — твой он по крови, или нет. Считаешь-то ты его своим, сыном зовёшь. А затем у тебя его крадут, буквально хоронят его. Ты винишь себя, ненавидишь… а потом выясняешь что ребёнок жив. Ты бы смогла махнуть рукой: ну жив, и жив, пусть другие его воспитывают. Подумаешь, мне-то он не родной. Ты бы смогла?
Робб пытливо посмотрел мне в глаза, и я тут же отвела взгляд.
— Давай я отвечу на свой же вопрос, — тихо продолжил мой собеседник. — Тебе было бы плевать на этих хороших людей, Даша. Ты бы ринулась искать своего ребёнка, и боролась бы за него.
Я кивнула. Как же он прав!
Такой виноватой себя чувствую, гадкой. Я Илюше не кровная мать, Робб в таком же положении. Я его как никто другой понимаю, но… молчу. Потому что если он отнимет сына — я просто умру.
— Понимаю тебя. Но по документам Леон уже сын других людей… если его, конечно, усыновили.
— Я консультировался по этому вопросу. Леон был украден у меня. Он всё еще мой сын. Закон на моей стороне. А Виталина… прости, Даша, знаю, ты любишь сестру, но она ответит по закону за всё что натворила. Женщине я многое готов простить, но не жестокость к ребёнку.
И снова Робб прав.
В это мгновение я Данила попросту ненавижу. Усыновил он Илью! Он же знал про махинации моей сестрёнки. Что правда может вскрыться тоже должен был знать. Неужели не мог обезопасить своего родного сына? Признал бы его официально, вступил в открытую борьбу. Неужели Данил не стал этого делать лишь бы со мной не разводиться?
Дурак. Какой же дурак. Ну узнала бы я про измену, про ребёнка. Ну ушла бы. Зато Илью не перетягивали бы как канат. Данил должен был о сыне подумать. Или это только женщины, когда встает выбор между мужчиной и ребёнком, выбирают ребёнка?
— Ты просил моей помощи, — напомнила я.
— Просил. Делу скоро будет дан ход, но это не быстрый процесс. Я бы хотел найти Виталину, и попытаться мирно выяснить, где находится Леон. Я тревожусь о сыне: вдруг он не в добрых руках, понимаешь? Его могут обижать, не любить… я с ума из-за этого схожу. Он маленький совсем. Виталина сбежала из страны, я не смог вытрясти из неё подробности. И сейчас если я приглашу её на встречу — она испугается и сбежит. А мне нужна эта встреча. Ты поможешь?
Я еле дышу уже. Мечтаю сквозь землю провалиться.
Лучше бы Робб был мудаком, тогда
