Ребенок для магиссы (СИ) - Гринберга Оксана

- Я вернулся, - добавил Эйнар, - но не с пустыми руками.　

Сказав это, он сдернул с пояса кожаный мешочек, после чего высыпал на ступени, под ноги своему деду, ярко-красные камни. Они запрыгали по камню крыльца, заблестев на послеобеденном солнце.　

Я не сразу поняла, что это такое. Сперва подумала, что, быть может, Эйнар привез с собой целую горсть драгоценных камней. Но затем догадалась... О нет, это вовсе не драгоценности, тут совсем другое!　

Одинаково ограненные камни с золотыми специфическими ободками... Слишком большие - настоящее сокровище, к которому не хватало торжественных черно-золотых лент в цвета королевской династии Атрии. Но, похоже, Эйнар их снял, решив, что эти самые ленты ему нисколько не нужны.　

Да и камнями он разбрасывался так, словно они ничего не значили, но я-то понимала их ценность. Пурпурные Сердца, ордена за храбрость в бою - вот что это было! И их оказалось много. Признаюсь, я смотрела на них, выпучив глаза, потому что никогда не видела такого!　

Бешеный Вепрь тоже молчал. Стоял и смотрел на доказательство мужества своего внука, валявшееся у него под ногами.　

- Это еще не все, что я с собой привез, - добавил Эйнар. Повернулся к своей лошади, вытащив из дорожной сумки скрученный свиток. - Со мной бумага, подписанная королем Дэниэлом Нилунгом. Он дарует МакГорнам все королевские земли, расположенные на правом склоне Веспы. Теперь они принадлежат нам, нашему клану! Там хватит места и под новые пастбища, и чтобы засеять поля пшеницей. - Народ попытался было возликовать, но Эйнар вскинул руку, требуя тишины. - Кроме того, на моем счету в Банке Атрии лежат десять тысяч дукаров. На них мы купим скакунов и будем разводить свою породу скакунов, как и мечтал мой отец.　

Похоже, Бешеный Вепрь МакГорн порядком расчувствовался. Я видела, как затряслась его борода и как он, раскинув руки, шагнул было к Эйнару, пытаясь его обнять. Народ снова зашелся в ликующих криках, но внук покачал головой, не позволяя деду подойти.　

И люди притихли.　

- Но это еще не все, что я привез с собой из странствий, - произнес Эйнар, - потому что приехал я не один. Я вернулся домой с тем, что дороже всех этих побрякушек. Дороже денег и земли. - Он уставился на старого МакГорна. - Я вернулся с женой и сыном!　

Услышав это, я охнула от неожиданности, после чего вцепилась одеревеневшими пальцами в луку седла. С какой-такой женой он вернулся из странствий?!　

- Моя жена - Элиз Таннер-МакГорн, - добавил Эйнар, устремив взгляд в мою сторону. - Рядом с ней мой сын, Робин МакГорн. Робин, познакомься со своим прадедом!　

Мальчик как ни в чем не бывало тронул пятками лошадь, а я, остолбенев, уставилась ему вслед. У меня не оставалось ни малейшего сомнения - Робин был вылитой копией Эйнара.　

Остальные тоже это разглядели.　

- Эйнар! - выдохнул его дед. - Если бы ты знал, насколько я счастлив, что ты вернулся целым и невредимым и привез с собой семью! Потому что здесь твой дом, твоя земля и твой народ. Но я до сих пор несчастлив, так как не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь меня простить... Простить за те слова, за которые я уже казнил себя тысячу раз!　

Мне показалось, что он говорил искренне, от всего сердца.　

«Да прости уже ты его! Разве не видишь, как он мучается?! - пробормотала я, но мои слова вновь заглушил людской ор. Обитатели Твердыни требовали пощады Бешеному Вепрю. - Что тебе стоит?!»　

Затем люди закричали, застучали, затопали еще громче, потому что Черный Волк ему ответил.　

- Уже простил, - сказал своему деду. - И я благодарен тебе за то, что ты помог мне понять, кто я такой на самом деле.　

Обнялись - впервые за семь лет разлуки, - и я почувствовала, как слезы прилили к моим глазам. Но заморгала, потому что Бешеный Вепрь уставился на меня.　

- Значит, ты все-таки ее нашел! - произнес одобрительно. Так, словно он нисколько не был виноват в разрыве нашей помолвки. - А ведь хороша... Красива, как тысяча демонов!　

Вместо ответа Эйнар направился ко мне, явно собираясь помочь мне слезть с лошади.　

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И я с нее слезла. Демонстративно хотела сделать это сама, потому что меня терзали крайне противоречивые чувства - гнев вперемешку с недоумением, - но вместо этого, отпустив луку седла, упала ему на руки, так до конца и не справившись со сковывавшим меня оцепенением.　

Подозреваю, со стороны это выглядело, словно я прыгнула в его объятия, хотя все было совсем не так. Это был несчастный случай, но люди снова разразились одобрительными криками, требуя от нас поцелуя.　

- Только попробуй, - заявила я Эйнару, вознамерившемуся было пойти на поводу у своего народа, - и я наконец-таки тебя испепелю! - Потому что он давно уже это заслужил. - И сейчас же поставь меня на ноги, совсем разум потерял?! Какая я тебе жена?!　

Поставил.　

- Все ради Робина, Элиз! - произнес с улыбкой, но я нисколько ему не поверила. - Тебе придется побыть моей женой, иначе у меня бы не получилось его защитить. Зато теперь каждый отдаст за него жизнь, потому что Робин принадлежит нашему клану. Он теперь такой же МакГорн, как и ты.　

Сказав это, Эйнар крепко взял меня за руку и направился к деду. А я... Я побрела за ним, уговаривая себя, что сейчас не время выяснять отношения. И что я иду на этот глупый обман исключительно ради Робина, и на огромной замковой площади мне уже ничего с этим не поделать.　

Роковые слова уже прозвучали, их услышали все - все! - и отнекиваться, закатив публичный скандал, будет крайне глупо с моей стороны.　

Единственный остававшийся вариант избежать фиктивного замужества - это испепелить наследника Твердыни за его обман. Да-да, на глазах у всех, а потом схватить Робина и попробовать отсюда выбраться.　

Но я понимала, что это так себе не выход. Вернее, выхода у меня не было - мне придется побыть «женой» Эйнара, пока все не разрешится!　

К тому же я стольким уже врала, так что одной ложью больше, одной меньше... Но когда я предстану перед Богами на Страшном Суде, у меня найдется аргумент в свою защиту - я сделала все, чтобы спасти своего мальчика!　

При этом я порядком злилась на Эйнара, который снова все решил за меня. Не только не сказал мне, кем он являлся на самом деле, но еще и утаил, что он задумал. Если бы я только знала, что он представит меня как свою жену, я бы ни за что не согласилась! Заставила бы его найти другой выход, придумать другую ложь.　

Но теперь было слишком поздно - все жители Твердыни, включая Бешеного Вепря, считали, что мы женаты.　

Поэтому я, фальшиво улыбаясь, выслушала поздравления главы клана МакГорнов, хотя до этого момента была уверена, что именно он расторг нашу помолвку двенадцать лет назад. Впрочем, сейчас Бешеный Вепрь не выглядел, как человек, терзавшийся угрызениями совести.　

Наоборот, старый МакГорн сиял от счастья, словно медный чан. Улыбка растягивала его губы, и он сжал меня в своих медвежьих объятиях так сильно, что чуть было не хрустнули кости, а затем по-отечески похлопал по спине. Один раз промахнулся, из-за чего его пятерня прошлась по моим ягодицам.　

Я выдохнула возмущенно, но Бешеный Вепрь уже разжал руки и повернулся к Робину. Поднял его в воздух, хорошенько встряхнув, и мальчик рассмеялся. На это старый хозяин Твердыни заявил, что его правнук - настоящий МакГорн. Он чувствует в нем их сильную, смелую кровь. И горы ему в свидетели, он никогда не ошибается!..　

На это собравшиеся снова разразились криками и хлопками, а я выдавила из себя кривую улыбку. Значит, Бешеный Вепрь чувствует в Робине кровь МакГорнов, и горы ему в свидетели?!　

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ну что же, пусть будет так!　

Правда, на этот раз старый МакГорн все-таки ошибся - в Робине не было ни капли моей крови или же Эйнара. В нем было что-то другое... Нечто крайне ценное, из-за чего на него охотились сильнейшие маги нашего королевства.　

Стоило мне очутиться в отведенных нам с Эйнаром покоях на третьем этаже Главного Крыла, как мое внимание тут же приковала к себе огромная - гигантская! - кровать, занимавшая добрую часть комнаты. Я уставилась на сие... гм... королевское ложе с широко раскрытыми глазами, но затем, заморгав, покорно побрела за показывавшей мне покои молодой служанкой в смежное помещение.