Дни крови и света - Лэйни Тейлор

Кэроу больше нравился герб Воителя: оленьи рога с распустившимися почками, что символизировало начало новой жизни. Однако жажда мести, заключенная в девизе Тьяго, оказалась ближе, почти против воли оживив в душе нечто темное, первобытное, как грохот барабанов и оскал зубов. Истинный дух восстания.

Знамя висело у входа во дворец, словно утверждая власть Волка на территории касбы. Кэроу вдруг развеселилась: «А где же мой стяг?» Почему бы и нет? Тьяго ведь говорил, что она не одна, что они делают общее дело, сплочены единой целью. Вот она и вывесит свой флажок рядом. Что генерал на это скажет? И что бы там изобразить? Связку зубов? Щипцы? Нет, лучше тиски. И подпись: «Ой, больно». Кэроу улыбнулась, но тут же погрустнела, потому что поделиться шуткой было не с кем. Веселье во дворе не стихало, а ей оставалось только подглядывать.

Движения Иксандра стали свободнее. Кэроу не сразу поняла почему. Оказалось, он перестал стараться и начал двигаться не думая. Глядя, как медвежья туша грациозно скользит по воздуху, Кэроу испытала прилив гордости за свое творение. Из-за подколов Зири Иксандр напрочь забыл про стеснительность. Наверное, так и было задумано, за что Зири теперь и поплатился. Гигант схватил его за шею, слегка придушил и швырнул наземь. Зири сгруппировался и приземлился на копыта, но ему пришлось пробежать длинный тормозной путь, и он чуть не врезался в Балиэроса, своего командира. Расхохотавшись, быкокентавр обнял Зири за плечи, и они пошли смотреть на полет Иксандра вместе.

У Кэроу застрял комок в горле. Как непринужденно они между собой общаются, сколько смеха, веселья. Когда-то она тоже жила в казармах и палатках, сидела за общим столом, пела со всеми песни, собирала души и спасала солдатам жизнь. Была одной из них.

Однако выбор сделан, остается пожинать плоды.

Смех внезапно оборвался. Кэроу вздрогнула, думая, что это из-за нее, но солдаты смотрели в другую сторону. Мгновение спустя появился Тьяго. Кэроу вспомнила, что хотела потребовать у него объяснений и возвращения засова, но решимость испарилась вместе с гневом. Дело было не только в Волке, хотя при нем у Кэроу всегда убавлялось храбрости.

Тьяго привел Живых Теней.

Тангри и баньши походили на грациозных сфинксов: черные бархатистые пантеры с лицами прекрасных женщин и бесшумными крыльями сов. Несмотря на внешнюю хрупкость и отсутствие грозных атрибутов, Тьяго обращался к Теням с небывалым почтением, и в этом не было ничего удивительного. Они способны на такое, что больше никому не под силу. Ладони Кэроу стали липкими. Сфинксы тоже летят на задание?

На этот раз ей не нужно теряться в догадках или обманывать себя надеждой. Живые Тени — легенда, их задание особенное.

Тени поднялись в воздух и улетели в полной тишине. С ними никто не прощался, не желал им удачи. Удача им не нужна. Она понадобится ангелам, но ее не будет. Там, куда направлялись Тени, в живых не оставалось никого.

31

Счет

Костер посредине лагеря казался лишним. За день Акива насмотрелся на костры: ангелы продолжали жечь лес и выкуривать беглецов. Клубы дыма застили звезды на небе… И все же костер нужен: вокруг собрались солдаты, чистили клинки, ели, пили… Акива вспомнил о жажде.

Он допивал третью флягу, мрачный, как небо над головой, когда раздался резкий голос:

— Чем это вы занимаетесь?

Лираз, стоя по другую сторону костра, выглядела зловеще.

— А ты как думаешь? — ответил боец Второго легиона, раскладывая инструменты — нож, стилос, емкость для сажи. Акива стиснул кулаки: легионеры готовились наносить татуировки.

— Похоже, ты собираешься пополнить свой счет? — холодно осведомилась Лираз. — Ни один уважающий себя боец не поставит меток за сегодня.

Сегодня. Сегодня… Что сегодня делал отряд Лираз? Когда они с Азаилом вернулись в лагерь после впустую потраченного дня, Акива не стал расспрашивать сестру, хотя она глядела на него с гневным вызовом. В ее отряде были мелкие травмы: вывихи, растяжения, несколько укусов — ничего серьезного. Акива не стал заводить разговор о том, что произошло в овраге к юго-востоку от лагеря. Они с Азаилом так и не обсудили произошедшее, даже взглядом не обменялись.

Татуировки наносились только за убитых в бою вражеских солдат, а не за фермеров. Возмущение Лираз было вполне оправдано.

— Мы столкнулись с вооруженным противником, — ответил боец, пожав плечами.

— По-твоему, раб с ножом — достойный противник?! — Она презрительно указала на пальцы солдата, усеянные черными метками. — Хоть кто-нибудь из них умел сражаться?

Легионер резко встал. Он оказался на голову выше Лираз. Впрочем, это не давало ему преимущества. Акива удивленно поднялся на ноги, не понимая, отчего сестра так разволновалась. Помощь ей вряд ли понадобится.

— Я заслужил свои метки, — рассерженно заявил боец, набычив шею и напирая корпусом на Лираз.

— Не сегодня, — процедила она сквозь зубы.

— Ты кто такая, чтобы решать?

Лираз зловеще улыбнулась.

— А ты поспрашивай.

Бравый вояка недоуменно нахмурился:

— Испугать меня решила?

— У меня мурашки по коже пошли, — заметил Азаил. — Если тебе интересно, я расскажу, кто она такая. Я ее всю жизнь знаю.

— Вот повезло, — хмыкнул один из воинов.

Послышались смешки.

— Еще как, — серьезно кивнул Азаил. — Хорошо, когда есть кому спасти тебя от смерти. Сколько раз ты меня спасла, Лир? Четыре?

Она промолчала.

— Нашла новых друзей, Лир? — с наигранным интересом спросил Акива.

— У меня друзья повсюду.

Акива кивнул солдатам:

— Вы сами знаете, что она права. Сегодня нам нечем гордиться.

— Мы выполняли приказ, — ответил легионер, стушевавшись в присутствии Акивы.

— С удовольствием? — уточнил Истребитель Тварей.

— Хватит уже, — сказал один из бойцов и потянул друга за локоть. Солдаты ушли, вполголоса обсуждая Незаконнорожденных.

— Если завтра замечу свежие татуировки, пальцы поотрубаю, — предупредила Лираз.

Легионер обернулся и с вызовом хмыкнул.

— Иди сюда, проверишь, — позвала она.

— Слушай, не связывайся с ней, — вмешался Азаил. — Ей для полного счастья не хватает коллекции пальцев.

— Мне не нужна помощь Истребителя Тварей, — раздраженно заявила Лираз Акиве. — Сама разберусь.

— А как же я? — оскорбился Азаил. — Они меня испугались.

— Естественно, ничто так не внушает страх, как байки, сколько раз сестра спасла брата.

— Я же не говорил, сколько раз я тебя спас. Кажется, у нас пока поровну?

— Я тебе не помощь предлагал, а соглашался с тобой, Лираз, — прервал их Акива. — Что сегодня произошло?

— А ты подумай, — огрызнулась она.

Похоже, ее отряд нашел каких-то беглецов, и солдаты «выполнили приказ». Никакого удовольствия Лираз это не принесло, другого Акива и не ожидал. Сражение — одно дело, но резней сестра упиваться не станет. Вопрос лишь в том, насколько слепо она следует приказам. Вдруг она удивит его, как Азаил сегодня?

Акива встретился взглядом с братом, словно признавая, что случилось в овраге.

Точнее, чего не случилось.

Подлетая к дальнему краю оврага, Акива с Азаилом услышали вопль. Крик тут же затих, но в присутствии беглецов сомнений не осталось. Азаил первым бросился на звук. У ручья он сложил крылья, камнем упал вниз и приземлился в боевой стойке, готовый в любую минуту улететь. Через секунду Акива встал рядом и увидел то же, что и брат: дрожащую массу полуовец, вжавшихся в крохотную пещерку в склоне оврага.

Каприны — одно из самых миролюбивых племен среди химер, совершенно непригодное к бою, их даже освободили от военной службы. Многие химеры или размером не вышли, или устроены так, что не могут держать оружие, или подводные жители, или робкие, или медлительные и неуклюжие. Причин столько же, сколько племен, поэтому Бримстоуну и пришлось веками создавать солдат: его народ от природы не приспособлен к войне, тем более с серафимами.

Армия химер набиралась из десятка наиболее свирепых племен. Акива с удивлением обнаружил среди капринов дашнага, совсем еще юнца. Клыкастый тигр бережно держал на руках самку оленекентавра, испуганно зажимавшую рот. Прекрасные глаза лани расширились от ужаса. К боку дашнага прильнула еще одна хрупкая дама. Невероятное зрелище… Каким чудом представители разных племен объединились? Очевидно, своими войнами ангелы сплотили против себя весь Эрец.

Все эти мысли пролетели за секунду. Дашнаг осторожно опустил девушку на землю. В его глазах читался ужас и отчаянная решимость защищать своих спутников. Акиве захотелось отбросить мечи. «Мы не должны делать это, мы не обязаны быть такими».

— Как странно… — внезапно произнес Азаил, недоуменно наморщив лоб. — Наверное, мне послышалось.