История магии. Обряды, ритуалы и таинства - Элифас Леви

Случаи «вещих снов» не представляют собой ничего редкого или необыкновенного. В состоянии магнетического экстаза люди могут видеть друг друга и общаться, находясь на противоположных концах земного шара. Бывает, что мы видим человека впервые, но тем не менее он знаком нам, потому что часто встречались с ним во сне. Жизнь полна таких случаев, а что касается превращений людей в животных, то и тому есть масса свидетелей. Сколько состарившихся куртизанок, пройдя через все помойки бытия, представляют собой под конец жизни не что иное, как старую похотливую кошку?

Пифагор верил в бессмертие души и бесконечность жизни. Явление смерти, на его взгляд, достаточно ясно иллюстрируется вечной цикличностью лета и зимы, ночи и дня, засыпания и пробуждения. А в отношении душ человеческих, на взгляд Пифагора, бессмертие обеспечивается к тому же еще и постоянством памяти. Говорят, что Пифагор помнил свои предыдущие воплощения, и вряд ли такой человек обманывал или обманывался сам[55]. Возможно, воспоминания из прошлых жизней всплывали в его снах, а простые предположения воспринимались им как фактическая данность. Как бы то ни было, он оказался прав – ведь на самом деле наша личность продолжает жить лишь в памяти. Описываемые древними воды Леты – это и есть истинная смерть с философской точки зрения. Божественное подтверждение эта мысль получает в Библии, ведь в Книге псалмов сказано: «Справедливость есть вечная память».

Глава 7

СВЯЩЕННАЯ КАББАЛА

Обратимся теперь к источнику истинной науки – вернемся к Священной Каббале, к традиции детей Сифа, которую Авраам вынес из Халдеи, Иосиф передал жрецам Египта, Моисей взрастил, Библия зашифровала языком символики, Спаситель раскрыл святому Иоанну, и тот во всей полноте изложил ее в святых образах – в своем Апокалипсисе.

Каббалисты отмели все, что могло привести к идолопоклонству. Да, они изображают Бога в виде человеческой фигуры, но это просто иероглифический знак. Для них Он – это мудрая, любящая, живая бесконечность. Каббалисты не считают Его ни «совокупностью всего сущего», ни некоей абстракцией, ни философски определяемой сущностью. Он – во всем, Он больше и величественнее всего. Само имя его непроизносимо, и все же имя это может выражать лишь человеческие представления о Его божественности[56]. Человек не способен постичь Бога в себе. Он – абсолют веры, но абсолют разума есть Бытие. Бытие существует само по себе и само себе является причиной. Можно много рассуждать о том, почему существует то или это, но абсурдно было бы искать причину Бытию, ибо это означало бы противопоставить Бытие самому себе.

Разум и наука демонстрируют нам, что способы существования в Бытии выстраиваются в соответствии с законами гармонии и иерархии. С восхождением на каждую очередную ступень иерархия приобретает все более и более монархический характер. Рассудок не может предстать перед абсолютным правителем без того, чтобы впасть в ошеломление перед теми высотами, которые его окружают, – и после этого ищет спасения в молчании и благоговейной вере. Несомненно, что и для науки, и для рассудка представление о Боге является величайшим, самым святым и полезным представлением из тех, что когда-либо вдохновляли людей. Человечество – это самое действительное явление Бытия, и если бы оно было ложным, то получалось бы, что Природа формулирует бессмыслицу, пустота утверждает жизнь, и можно было бы сказать одновременно, что Бог есть и что Бога нет. Именно этой философской и неопровержимой реальности, или, иными словами, утверждению Божества, каббалисты и дали имя, содержащее в себе все прочие имена[57]. Из соответствующих этому имени цифр можно вывести все числа мира, а из соответствующих ему иероглифических знаков – все законы Природы и все, что они вмещают. Мы не будем сейчас возвращаться к тому, что уже было подробно изложено в «Учении и ритуале Высшей Магии»; но можно добавить, что на письме каббалисты излагают это имя четырьмя основными способами: 1) как JHVH, что читается вслух лишь по названиям букв, Йод-Хей-Вав-Хей. Вопреки всем аналогиям, это имя раскладывается как Иегова, так как искаженный таким образом Тетраграмматон раскладывается не на четыре, а на шесть букв; 2) как ADNI, что означает Господь и читается как Адонай; 3) как AHIH, что означает Бытие и произносится Эеей; 4) как AGLA, читается так же, как пишется, и на иероглифическом уровне содержит в себе все таинства Каббалы.

Буква алеф – это первая буква алфавита иврита, и, символизируя единство, она представляет в иероглифической форме учение Гермеса – то, что вверху, равно тому, что внизу. В соответствии с этим у буквы две руки, одна из которых указывает в небеса, а вторая таким же жестом – на землю. Буква гимель – это третья буква алфавита иврита, она численно обозначает триаду, а иероглифически – деторождение и плодородие. Ламед – двенадцатая буква, и выражает она совершенный круг. Если же ее рассматривать как иероглифический знак, то она означает циркуляцию вечного движения и отношение радиуса к окружности. Удвоенная буква алеф означает синтез. Следовательно, имя Агла означает: 1) единство, триадой завершающее цикл чисел, ведущий обратно к единству; 2) плодотворный принцип Природы, к тому же единственный; 3) первоначальную истину, оплодотворяющую науку и восстанавливающую единство последней; 4) оплодотворение, анализ, научность и синтез; 5) три ипостаси, являющиеся единым Богом; тайну Великого Делания, которое есть фиксация Астрального Света усилием воли и которое адепты представляют в виде змея, пронзенного стрелой, что и образует букву алеф; 6) три действия – растворение, сублимацию и фиксацию, соответственно трем основным веществам – Соли, Сере и Ртути, что в целом обозначается буквой гимель; 7) двенадцать Ключей Василия Валентина, представленных буквой ламед; 8) и, наконец, Делание, завершенное в соответствии с принципами и воспроизводящее их же.

Таков источник каббалистической традиции, объединивший всю Магию единым словом. Постичь, как это слово читается и произносится, буквально понять таинства и перевести свое знание в действие – значит получить ключ к чудесам. Сказано, что при произнесении слова «Агла» следует повернуться лицом на восток, что призвано символизировать единство помыслов и знакомство с восточной традицией. Далее следует помнить, что, согласно Каббале, совершенное слово – это слово, реализованное действием, отсюда и часто встречающееся в Библии «facere verbum» – «делать слово», в смысле произведения действия. Следовательно, произнести слово «Агла» – значит пройти все испытания перед посвящением и завершить всю предварительную работу.

В «Учении и ритуале Высшей Магии» было сказано, что имя Иегова расщепляется на семьдесят два пояснительных имени, именуемых Шемахамфораш. Искусство применения этих семидесяти двух имен и обнаружения в них ключей универсальной науки каббалисты называют Ключами Соломона. На самом деле в конце сборника молитв и заклинаний, носящего это название, обычно приводится семьдесят два магических круга, составляющие тридцать шесть, то есть четырежды девять, талисманов – абсолютное число, помноженное на тетраду. На каждом из этих талисманов содержится по два из семидесяти двух имен, знак, символизирующий их число, и та из четырех букв Тетраграмматона, которой этот талисман соответствует. Отсюда и четыре масти карт Таро: Стена, соответствующая букве йод, Меч, соответствующий вав, Чаша, соответствующая хей, и Пентакль, соответствующий завершающей хей. В Таро появилась и дополнительная десятичность, синтетически повторяющая характер единения[58].

Пентакль каббалистических букв

Согласно бытующим в Магии представлениям, тот, кто владеет Ключами Соломона, может общаться с духами всех уровней и добиваться подчинения всех сил Природы. Эти Ключи, столь часто теряемые и столь часто обретаемые вновь, являются не чем иным, как талисманами семидесяти двух имен и таинствами тридцати двух иероглифических путей, представленных Таро. С помощью этих знаков и бесконечного множества их сочетаний возможно естественным и математическим образом раскрыть все тайны Природы, и именно в этом смысле устанавливается связь со всей иерархией разума.

Каббалисты в мудрости своей всегда предостерегали против того, чтобы в бодрствующем состоянии поддаваться видениям, галлюцинациям и игре воображения. Поэтому они избегали и всех нездоровых экспериментов по вызыванию духов, расшатывающих нервную систему и отравляющих разум. Экспериментировать с явлениями сверхъестественного видения – не лучше, чем потреблять опиум и гашиш. Как дети, такие озорники часто безрассудно вредят сами себе. Каждый может однажды отравиться, даже забыться с помощью алкоголя, но уважающий себя человек второго раза уже не допустит. Граф Жозеф де Местр говорит, что наступит день, когда свою сегодняшнюю глупость мы будем высмеивать так же, как сейчас смеемся над средневековым варварством. Что бы он подумал, увидев современный сеанс столоверчения или послушав салонные рассуждения о мире духов? Мы, несчастные создания, мечемся от одного абсурда к другому, противоположному. XVIII век в борьбе с суевериями отринул религию – а сейчас мы пытаемся компенсировать это, уверовав в сказки старых бабок. Возможно ли быть большим христианином, нежели Вольтер, и при этом верить в привидения? Мертвому совершенно так же не под силу вернуться на однажды покинутую землю, как ребенку – снова попасть в утробу матери[59]. То, что мы называем смертью, – рождение в совсем другой жизни. Природа не повторяет то, что однажды уже было сделано, дорога существования ведет только вперед, основные законы никто не в силах изменить. Ограниченная обслуживающими ее телесными органами, душа человека может взаимодействовать с предметами видимого мира только их посредством. Тело – это оболочка, приспособленная к тому физическому окружению, в котором здесь пребывает душа. Тело ограничивает возможности души, но лишь в этих границах активные действия вообще являются возможными. Без тела душа находилась бы повсюду, но нигде не могла бы проявить себя, затерялась бы в бесконечности и исчезла бы, будучи поглощена Богом[60]. Представьте себе каплю чистой воды, заключенную в ампулу и брошенную в море. Пока оболочка ампулы цела, капля продолжает свое личное существование, но если оболочка повредится – каплю будет уже не найти в океане.