Дорога в Анкорн - Рина Эйртон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не знаю, Лу. У меня нет знакомых с таким именем. Да и я никогда не была в Анкорне. До этого момента.
Он вздыхал, но всё равно продолжал строить теории. Эбби могла лишь молча наблюдать за ним, изредка вставляя замечания, и посмеивалась. Мальчик говорил невероятные вещи, но поправлять его совсем не хотелось. Он действительно верил в свои слова.
Глава 14. Наказание
Эбигейл нервничала. Она ходила из угла в угол гостиной, не находя себе места.
– Почему она так долго?
– Не переживай, – сказал Луи, закидывая в рот очередную конфету. – Это еще не долго.
Эбби опустилась на диван. Волнение никак не хотело уходить, даже если сама причина всех переживаний невозмутимо поедала сладости. Когда число конфет перевалило за дюжину, девушка заметила:
– Тебе еще не становилось плохо от такого количества конфет? Это ведь вредно.
– У меня нет выбора. Когда бабушка Ева вернется со школы, она сразу уничтожит все мои запасы конфет. Надо сделать это раньше.
– Она всегда тебя так наказывает?
– Часто. Очень часто. Особенно когда её вызывают в школу. Но я свою вину не признаю. Билл первый начал.
– Начал может и он, но отдуваться перед миссис Калвер будешь ты. Надо учиться спокойнее воспринимать слова идиотов, особенно если они хотят тебя позлить.
– Легко сказать. У меня зубы начинают скрипеть уже тогда, как я их вижу.
– Но не до той степени, чтобы бросить в одноклассника стулом.
– Я не хотел в него попасть.
– Ты попал в стеклянную дверцу шкафа, так что я тебе поверю.
– Эбби, но я не хотел, правда!
– Почему ты с ним поссорился?
– Это он со мной поссорился. На прошлой неделе Билл приносил комиксы в школу – все мальчишки были в восторге, и я подумал, что тоже могу похвастаться. Принес своего Соника, а он начал смеяться. «Ты читаешь такую детскую ерунду? Смотрите, жаба читает этот бред». Я разозлился.
Эбигейл задумалась. Думать под шуршание фантиков оказалось сложным занятием, поэтому корзинку со сладостями пришлось изъять, даже несмотря на недовольные возгласы Луи.
– Ты часто говоришь нецензурные слова, когда ругаешься?
– А что?
– Не бойся, я не расскажу бабушке. Говоришь?
– Иногда.
– Тебе это когда-нибудь помогало успокоиться?
– Не знаю. Нет, наверное. Как-то непроизвольно получается.
– Это и не будет помогать потому, что ты всё еще злишься, когда ругаешься и обзываешь человека неприятными словами. Ты говоришь так из-за незнания, что ещё можно сказать. У тебя просто нет времени для изложения своей мысли: ты занят своей злостью. Надо отвлечься на что-то приятное, а не зацикливаться на обзывательствах.
– Про что приятное можно думать, когда тебя оскорбляют?
– Например, про того человека, который поддержал бы тебя в споре. Про того, кто тебя любит и ценит. Про того, кто не стал бы смеяться с коллекции комиксов, а оценил по достоинству. Ты можешь отстаивать свое мнение, даже если все вокруг настроены против тебя. У тебя больше единомышленников, чем ты думаешь. А спор с токсичным человеком, которому лишь бы позлить остальных, ни к чему всё равно не приведет. Но если ты достойно поведешь себя, то другие не будут тебя считать таким же глупым бараном, что и он.
Луи почесал переносицу, смотря на елку. Вся гостиная пропахла хвоей и ароматическими свечами, которые так любила Миссис Калвер. За окном постепенно начинало темнеть.
– Ты всегда так делаешь? Ловко разруливаешь стычки, – добавил он. – Ты, наверное, самая крутая девочка в колледже.
– Я предпочитаю обходить противных мне людей стороной. Я пацифист до мозга костей.
– Пацифист? Кто это?
– Человек, который за мир и мирное решение конфликтов.
– Ты еще и добрая. Я совсем не такой.
– Я не добрая, скорее самоуверенная. Зачем мне спорить с кем-то, если я знаю, что права? – с улыбкой сказала Эбби, но тут же пояснила: – Хотя выслушать чужое мнение я всегда готова. При условии, что человек сможет донести до меня свои мысли должным образом.
– Ты очень крутая.
– Не говори так, Лу. Я просто говорю, что думаю. Ну и то, что мне рассказывал папа. Именно он подсказал мне, что успокаиваться можно при помощи хобби или спорта. Я делаю кандзаси, когда нервничаю. Могу часами сидеть только за этим.
– Что такое кандзаси? – Луи с интересом придвинулся к девушке.
– Традиционные японские украшения для волос. Я делаю цветы из атласных лент.
– В моей жизни слишком много цветов, – он нахмурился, но скорее по привычке, чем всерьез. – Покажешь?
– Если у меня будут ленты.
– Возьмешь у бабушки. У неё куча всяких рюшек и тому подобной ерунды.
Услышав звуки открывающейся двери, Луи сморщился. Он сполна прочувствовал, что его ожидает.
– Было приятно с тобой познакомиться, Эбби.
– Не драматизируй.
Миссис Калвер не спешила ругать несносного внука, из-за которого ей пришлось стоять в кабинете директора. Женщина неторопливо сняла шарф, разулась. Повесив куртку в шкаф в прихожей, она прошла в гостиную, одаривая мальчика хмурым взглядом.
– Ты разбил дверцу шкафа в кабинете географии.
– Я не хотел, – пролепетал Луи.
– Я ничего не хочу слышать, Калвер. Если бы ты не хотел заниматься порчей чужого имущества, то не стал бросаться в одноклассников массивными предметами, вроде стульев. Никаких сладостей, комиксов и игровой приставки. На две недели. А теперь отдай сейчас же приставку, и только попробуй выкрасть её, как в прошлый раз!
Мальчик достал портативную приставку и, всем видом показывая бесконечную обреченность, отдал её в руки бабушки. Эбигейл невольно улыбнулась: Луи любил возводить всё в Абсолют. Эмоции на его лице сменялись каждую минуту. Но когда девушка почувствовала раздраженный взгляд Евы уже на себе, улыбка тут же исчезла. Миссис Калвер смотрела так, будто видит её впервые.
– Луи, иди в свою комнату.
– Но…
– Никаких но! Иди, ты наказан.
Мальчик гордо поднял нос, но перечить не стал. Убедившись, что он забрался по лестнице на второй этаж, женщина сложила руки на груди и обратилась к Эбигейл:
– А теперь объясни мне, что всё это значит? Зачем ты врешь о родстве с Луи?
– Простите?
– Зачем ты соврала мистеру Блэру о том, что ты сестра Луи?
***
– Они не позвонили, как обещали. Они ищут Эбби или делают вид, что ищут?
– Полиция делает всё возможное, я уверен. Нам нужно просто подождать.
– Уже прошла неделя, как Эбби пропала! Я не могу ждать, Джек. Это моя дочь.
– Моя дочь тоже. Но паникой делу не поможешь.
Марта не могла стоять на ногах. Джек отчетливо видел в ней родные, но ужасно измученные черты. Он мягко взял жену под руку и отвел к ближайшей скамейке. Её лицо выражало только бесконечную усталость и беспокойство. Она уронила голову на плечо Джека и принялась созерцать проезжающие мимо машины.
День выдался удивительно теплым для декабрьских будней. Стрелки часов, висевших на торговом центре, минули
