Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟠Проза » Историческая проза » Пансион - Всеволод Соловьев

Пансион - Всеволод Соловьев

Читать онлайн Пансион - Всеволод Соловьев
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 13
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

— Da sind unsere Schlafzimmern! — объяснялъ Тиммерманъ, отворяя то одну, то другую дверь.

Передо мною мелькнули длинныя, унылыя комнаты, заставленныя рядами желѣзныхъ кроватей. Я еще никогда не видалъ тогда больничныхъ палатъ, и потому не могъ найти тутъ съ ними сходства. Мнѣ эти дортуары просто, безъ всякаго сравненія, показались чѣмъ-то уже совсѣмъ ужаснымъ. Несмотря на ясное морозное утро, въ нихъ было мрачно, холодно и сразу изъ отворенной двери обдавало дурнымъ воздухомъ.

Я видѣлъ, какъ моя мать невольно поморщилась.

Тиммерманъ тоже вѣрно замѣтилъ произведенное на нее впечатлѣніе и поспѣшилъ объяснитъ:

— Здѣсь еще не топлено, теперь только что убрали, потомъ откроютъ форточки на два часа и затѣмъ уже топятъ печи къ вечеру. А воспитанниковъ въ теченіе дня въ дортуары не пускаютъ…

— Aber bitte! — заключилъ онъ, поспѣшно закрывая двери, указывая дорогу дальше и несясь впередъ такъ, что мы едва за нимъ поспѣвали.

Пройдя еще одинъ корридоръ, мы вошли въ просторную комнату, наполненную книжными шкафами, съ большимъ письменнымъ столомъ и витринами съ коллекціями минераловъ. Тутъ-же помѣщалась электрическая машина, а въ углу, на подставкѣ, стоялъ человѣческій скелетъ.

Я взглянулъ на него и тотчасъ-же опустилъ глаза отъ ужаса. Я хорошо зналъ, что это такое, но до сихъ поръ видалъ скелеты только на картинкахъ. Мнѣ вдругъ показалось, что этотъ черепъ глядитъ прямо на меня своими двумя большими круглыми глазными впадинами и насмѣшливо скалитъ зубы.

— Это мой рабочій кабинетъ! — сказалъ Тиммерманъ. — Вотъ тутъ рядомъ и комната, про которую я говорилъ. Вы видите, онъ будетъ всегда подъ моимъ наблюденіемъ…

Онъ подошелъ къ запертой на ключъ двери, отворилъ ее, и мы вошли въ просторную спальню, гдѣ стояло четыре кровати, но было достаточно мѣста, по крайней мѣрѣ, еще для четырехъ. Эта комната производила уже нѣсколько иное впечатлѣніе, чѣмъ общіе дортуары. Воздухъ въ ней былъ гораздо лучше, кровати имѣли опрятный видъ, у каждой кровати стоялъ столикъ. Между двумя низенькими окнами помѣщался большой столъ и нѣсколько стульевъ:

— Вотъ тутъ онъ можетъ иногда, если захочетъ, и заниматься, приготавливать уроки! — замѣтилъ Тиммерманъ.

— Да, конечно, здѣсь ему будетъ лучше! — сказала моя мать, осматривая спальню.

Не будь этой комнаты, она бы, я думаю, не говоря худого слова, увезла меня и не отдала въ пансіонъ.

Тиммерманъ опять взялъ меня за руку, опять ободрительно проговорилъ: «М-m… mon enfant» и спросилъ, когда же я окончательно пріѣду?

— Да чѣмъ скорѣе, тѣмъ лучше! — отвѣтила мать. — Я уѣзжаю на этихъ дняхъ въ Петербургъ и хотѣла бы все это устроить до моего отъѣзда.

— Это очень легко! — сказалъ Тиммерманъ, подергивая себя двумя пальцами за кончикъ лоснившагося, краснаго носа, что, какъ я потомъ узналъ, онъ всегда дѣлалъ въ болѣе или менѣе рѣшительныя минуты. — Хоть завтра же мы готовы принять его и, чтобы не терять времени, сейчасъ мы и рѣшимъ, въ какой классъ онъ поступитъ… немножко проэкзаменуемъ…

У меня похолодѣли руки и ноги, и замерло сердце. Я уже совсѣмъ ни помнилъ, какъ мы вышли изъ спальни, какъ прошли мимо страшнаго скелета, какъ спустились по лѣстницѣ и снова очутились въ зеленой пріемной съ медленнымъ, унылымъ маятникомъ.

Тиммерманъ какъ-то бокомъ подскочилъ къ стѣнѣ, на которой въ деревянной рамкѣ висѣло распредѣленіе уроковъ по классамъ.

— Учитель исторіи теперь свободенъ, а потомъ можно будетъ и изъ другихъ предметовъ проэкзаменовать.

Онъ отворилъ дверь въ слѣдующую за пріемной комнату и крикнулъ своимъ скрипучимъ дискантомъ:

— Касподинъ Ифановъ, пожалюйте въ пріемная!

Хотя я и очень былъ встревоженъ и растерянъ, но все же голосъ Тиммермана живо напомнилъ мнѣ въ первой разъ запѣвшаго молодого пѣтуха.

Вошелъ неуклюжій, длинный, сухой человѣкъ среднихъ лѣтъ съ маленькими слезившимися глазками, съ красноватымъ носомъ и желтыми длинными волосами, падавшими на лобъ. Тиммерманъ представилъ его моей матери и сталъ объяснять, въ чемъ дѣло. Между тѣмъ я пристально глядѣлъ на этого некрасиваго и страннаго, одѣтаго въ потертый черный фракъ человѣка. Я тотчасъ-же замѣтилъ, что этотъ господинъ то и дѣло поправляетъ и надвигаетъ себѣ на лобъ волосы блѣдной дрожавшей рукою, и къ изумленію своему, увидѣлъ у него подъ волосами большую мясистую шишку. Ее-то такъ тщательно и прикрывалъ Ивановъ.

Выслушавъ Тиммермана, Ивановъ обратился ко мнѣ и улыбнулся.

— Ну, пожалуйте сюда, — сказалъ онъ тихимъ голосомъ и опять улыбнулся.

И вдругъ, несмотря на все мое волненіе, на тоску, страхъ и ужасъ, я тоже улыбнулся ему въ отвѣть и сразу почувствовалъ, что люблю и его, и его старый потертый фракъ, и его красный носъ, и слезящіеся глазки, и безобразную, плохо прикрывающуюся волосами шишку,

Я бодро подошелъ къ Иванову и вопросительно взглянулъ на него. Онъ посадилъ меня рядомъ съ собою и сталъ задавать мнѣ вопросы, сначала изъ русской, потомъ изъ всеобщей исторіи.

Если-бы не было здѣсь страшнаго Тиммермана, я не сталъ-бы смущаться, но теперь, на первыхъ порахъ, мнѣ трудно было набраться храбрости. Впрочемъ, я скоро оправился, забылъ о Тиммерманѣ, видѣлъ только улыбавшееся доброе лицо Иванова и хорошо отвѣтилъ почти на всѣ вопросы.

— Молодецъ! — сказалъ учитель и, обращаясь къ моей матери, прибавилъ:- изъ исторіи мы и въ третьемъ классѣ не осрамимся!

Затѣмъ онъ всталъ, неуклюже раскланялся, обмѣнялся со мной улыбкой, будто мы были старые знакомые и, согнувшись, немного волоча правую ногу, вышелъ изъ пріемной.

— Très bien! très bien, mon entant! — проскрипѣлъ Тиммерманъ.- Maintenant venez un peu… скажите мнѣ, что вы знаете, чему вы учились изъ другихъ предметовъ?

Я съ запинкой, путаясь съ словахъ, сталъ объяснять свои познанія. При этомъ я часто поднималъ на мать умоляющій взглядъ. Но она сидѣла съ напряженнымъ выраженіемъ въ лицѣ и вообще съ такимъ видомъ, будто сама экзаменовалась.

Скоро, однако, все испытаніе было окончено, и Тиммерманъ сказалъ, потирая себѣ несъ:

— У насъ приготовительный классъ, затѣмъ первый, второй и такъ до шестого. Шестой самый высшій и изъ него молодые люди, какъ вамъ извѣстно, поступаютъ въ университетъ. Вашъ сынъ поступитъ во второй классъ. Одно жаль, что онъ плохо знаетъ нѣмецкій языкъ, только, кажется, у него хорошія способности, и я надѣюсь, онъ скоро научится. Потомъ латинскій языкъ… дѣти начали его во второмъ классѣ съ сентября, но я самъ его подготовлю и онъ въ мѣсяцъ нагонитъ товарищей.

— Да, у него хорошія способности, — сказала моя мать:- но только онъ очень нервенъ, и ему сразу нельзя много заниматься.

— О, не безпокойтесь, ему не будетъ трудно, онъ почти по всѣмъ предметамъ готовъ для третьяго класса, такъ что ему придется только заняться нѣмецкимъ и латинскимъ языкомъ.

Было рѣшено, что меня привезутъ окончательно черезъ день. Моя мать вручила Тиммерману деньги, онъ помчался въ «учительскую» и скоро вернулся съ роспиской. Затѣмъ онъ потрепалъ меня но плечу и сказалъ: — «M-m… mon enfant, au revoir! l'espére — vous vous trouverez bien chez nous.

Послѣ этого онъ съ любезными поклонами проводилъ насъ въ переднюю и скрылся.

Когда мы очутились опять въ каретѣ, выѣхали изъ воротъ, и прозябшія лошади быстро понесли насъ по направленію къ дому, мать обняла меня.

— Ну, что, вѣдь, кажется, не страшно?

— Нѣтъ, не страшно, и знаешь, мама, вѣдь, этотъ учитель исторіи, Ивановъ, онъ должно быть очень добрый… отчего у него шишка?

— Какая шишка?

— А на лбу, подъ волосами…

— Я не замѣтила.

Всю дорогу я молчалъ, разбираясь въ только что испытанныхъ впечатлѣніяхъ. Я вспомнилъ страшный скелетъ и сообразилъ, что буду спать рядомъ въ комнатѣ. Нервная дрожь пробѣжала по моему тѣлу. Я хотѣлъ сказать объ этомъ матери, но мнѣ стыдно стало за мою трусость и я постарался не думать о скелетѣ.

II

Было половина девятаго вечера. Въ большой, длинной и холодной пансіонской залѣ, тускло освѣщенной масляными лампами, стоялъ несказанный гамъ. Здѣсь собралось послѣ ужина болѣе полутораста тиммермановскихъ пансіонеровъ отъ десятилѣтняго до двацатилѣтняго возраста. Всѣ эти мальчики и юноши разминали свои засидѣвшіяся ноги, бѣгали, кружились, наскакивали на товарищей, «подставляли ногу», дрались, кричали, бранились, хохотали. Другіе, — такихъ, впрочемъ, было немного — степенно расхаживали, искусно лавируя между наскакивавшими на нихъ товарищами.

Два гувернера, одинъ французъ, другой нѣмецъ, если-бы и хотѣли — не могли ничему помѣшать, не могли водворить никакого порядка и только по временамъ выговаривали свое:

«Silence! „Ruhig!“

Но на нихъ никто не обращалъ вниманія.

Несмотря на все это оживленіе, зала все-же имѣла унылый видъ. Закоптѣлый потолокъ и стѣны, окрашенныя въ зеленую сухую и мѣстами уже облупившуюся краску, заледенѣвшія окна съ коленкоровыми шторами, принявшими отъ пыли сѣрый цвѣтъ. По стѣнамъ узенькія деревянныя скамьи.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 13
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈