О прекрасных дамах и благородных рыцарях - Милла Коскинен

Поскольку молодежь начинала свою рабочую карьеру в городах, откладывая обзаведение семейством на несколько лет, можно предположить, что демографическое развитие в городах отмечалось превалированием смертности над рождаемостью, в связи с чем приток в города нового населения в рабочем возрасте был первостепенной необходимостью. Необходимо также помнить, что периодические эпидемии бубонной чумы вспыхивали то здесь, то там, и, как писал Ричард Сели в 1479 году, многие лондонские горожане эмигрировали из города прочь. Ограниченность пространства в больших городах приводила к тому, что семьи занятых в административной работе аристократов и джентри жили в некотором отдалении от глав семейств, что накладывало свой отпечаток на отношения между супругами и требования к хозяйке.

Средневековый рынок. Миниатюра XV века

Среди самих городов существовали различия, как минимум, экономические и, соответственно, управленческие, которые не могли не оказывать влияния на социальные условия жизни горожан. К 1400 году большая часть крупных городов получила, в известной степени, права самоуправления, что подразумевало наличие там прослойки буржуазии, или «свободных горожан», которые выбирали своих представителей в органы управления. Помимо этого, были города, которые управлялись непосредственно королем. Другие – скорее лордом, нежели королем. Салсбери и Беверли управлялись епископами. Сент-Олбанс и Бери-Сент-Эдмундс управлялись аббатами. В Линкольне, Нориче и Йорке вообще часть города управлялась органами самоуправления, а часть – приорами.

Разумеется, при каждой форме самоуправления была собственная юрисдикция. Поэтому известны случаи, когда горожане просто переезжали в другую часть города со всем хозяйством, если ситуация их к тому вынуждала. Например, в Йорке один олдермен в 1470-х переехал на территорию юрисдикции доминиканского приората, чтобы избежать притеснений конкурента, давящего на него условиями городской юрисдикции. В другом случае подмастерья одной из гильдий того же Йорка собирались на свои вечеринки в части города, находящейся под юрисдикцией приората, где их мастера не имели над ними никакой власти. Удобно, хотя выглядит, на первый взгляд, обескураживающе бестолковым.

Историк Сильвия Трапп рассчитала, что многие горожане XV века были иммигрантами в первом или втором поколении: они либо переезжали в город из окрестных деревень, или эмигрировали из других стран. Например, сравнивая списки торговцев и олдерменов 1377–1437 годов, она пришла к выводу, что их число не могло поддерживаться на существующем уровне только за счет естественного замещения. В Ромни сохранились более подробные списки всех свободных горожан, из которых видно, что около половины из них родились в городе и в радиусе пяти миль от города, одна четверть – на расстоянии пятидесяти миль, и остальные были выходцами из различных мест восточного Кента. Исследования по фамилиям дают понять, что половина всех мигрантов в Йорк и Норич приехали из мест в радиусе двадцати миль от городов, а в Лондон – в радиусе сорока миль.

Довольно обычным для английских городов XV века был приток иностранцев, особенно для Лондона. Итальянские и ганзейские купцы, ремесленники, прислуга… В 1441 году в Лондоне, Вестминстере и прилегающих к ним районов жили 2200 иностранцев (не включены замужние женщины), по большей части голландцы и немцы. В Винчестере иностранцы составляли в 1440 году 3 % всего населения города. Большая часть приезжих быстро ассимилировались с местным населением через браки, да и приезжали, по большей части, те, кто уже имел родственников или хороших знакомых в Англии.

Прирост городского населения в начале пятнадцатого века и резкое его снижение к середине того же века служат до сих пор предметом самых горячих дебатов среди историков. Например, население Колчестера составляло в пост-чумном 1350 всего три тысячи человек, в 1414 – восемь тысяч человек, и к концу века – на треть меньше. В Ковентри в 1430-х были зарегистрированы около десяти тысяч человек, но в конце века – только пять тысяч семьсот. Джереми Голдберг объясняет это тем, что спрос на рабочую силу в городах в начале века привлек туда многих женщин, а последующая экономическая депрессия заставила их вернуться, так сказать, в лоно семей. В связи с чем, кстати, снизился возраст вступления в брак среди женщин низших классов.

Основной ячейкой средневекового города XV века была семейная единица, то есть люди, живущие в одном хозяйстве (том самом условно-расчетном «дворе»), в котором число людей варьировалось от одиночек и семей до своего рода коммун, состоящих из членов семьи, подмастерьев, квартирантов и прислуги, живущей в доме. В Ковентри величина такой семейной единицы на конец пятнадцатого века была 7,4 среди торговцев, 2,6 среди простых горожан и 1,8 среди бедняков. Глава такой ячейки, обычно мужчина (или вдова, или одинокая женщина), отвечали перед соседями за поведение людей, живших под их крышей. Патриархатом это не было. И в пятнадцатом веке хозяйство не всегда наследовал старший сын, очень часто оно делилось поровну между братьями и сестрами. Все, собственно, зависело от воли завещающего, в рамках закона, разумеется (вдова и дети все равно получали свою долю, даже если хозяин делал завещание не в их пользу).

Рост городов сильно ограничивался городскими стенами. Был сделан архитектурный анализ городского строительства пятнадцатого века: жилые дома строились под прямым углом к улице, чтобы экономить площадь, а лавки и мастерские – вдоль. Если в четырнадцатом веке большинство строений имели два этажа, то в пятнадцатом – уже три. На практике это означает, что население начало жить более скученно. Не везде, конечно. Колчестер и Дарем мало отличались от окружавших их деревень, дома там были маленькие, крытые соломой и одноэтажные.

Всего в Англии пятнадцатого века было около 600 городков, жители которых назвались горожанами, в отличие от обитателей крупных городов, именуемых гражданами. Собственно классовое разделение происходило по признаку достатка, то есть, с точки зрения города, по размеру налогов, выплачиваемых жителями в городскую казну. Свою роль играли также происхождение и респектабельность. В некоторых городах у владельцев пабов не было ни малейшего шанса занять выборную должность, их профессия не считалась достаточно респектабельной для этого.

Население средневекового Лондона на переломе XIV–XV веков колебалось от пятидесяти до шестидесяти тысяч человек, так что плотность населения нетрудно себе вообразить. Дома в Лондоне четырнадцатого века делились на три категории. Самые богатые строились вдоль улицы (занимая 30–40 футов), имели множество магазинов и помещений под аренду. В их внутренних дворах располагался еще один большой торговый холл и несколько помещений под аренду.

Более скромные дома строились в форме буквы L, с холлом, располагающимся под прямым углом к улице. В остальном они были подобны своим богатым соседям. Самые маленькие состояли из одного торгового помещения, с комнатой позади него и с кухней во внутреннем дворике, если такой имелся.

О застройке Лондона есть много документов. В 1384 году, например, был дан подряд на застройку района возле Темзы с условием, что подрядчик построит несколько домов в три этажа, высотой в 7 футов, и размерами отдельных помещений 12 на 10 футов. За фасадной стороной улицы должен был быть построен холл размерами 40 х 23 фута, отдельный кабинет, кухня и кладовая. Эти дома должны были строиться из дуба и иметь подвалы глубиной в 12 футов. Пространство между деревянными панелями заполнялось раствором с соломой и ивняком. Надо сказать, что в маленьких английских городках еще сохранились в некотором количестве дома, построенные по этому принципу – они практически вечные. Фасад мог быть выложен, для пущей представительности, камнем. К пятнадцатому веку началось строительство из кирпича.

Неосторожное обращение с огнем, нарушения общественного порядка, замусоривание улиц и вообще характер горожан вынудили мэра Лондона еще в 1187 году издать указ, что стены между соседними жилыми помещениями должны иметь три фута толщины и достигать до конька крыши. Ниши в этих стенах, используемые как своего рода продуктовые шкафы, не могли быть глубже, чем в один фут. Крыши должны были быть шиферными, каменными или кирпичными. Устройство отхожих мест, расположение окон так, чтобы вид из них не открывался на частную территорию соседа, стоки для грязной воды тоже регулировались законом. Лестницы на разные уровни строились с внешней стороны домов. Город регулировал длину, на которую можно было выдвигать вывески в сторону улицы (семь футов); площадь, на которой можно было выкладывать товар перед лавками (два с половиной фута); высоту, на которой можно было делать «дополнительный» этаж, который тоже выдавался в сторону улицы, потому как ввысь строить запрещалось (девять футов достаточно, чтобы под выступающей частью мог проехать всадник).