Доза красивого яда - Келси Клейтон

на это. Тебе даже не нужно быть пьяным, чтобы захотеть на кого-то напасть.

— Отвали, — огрызается он в ответ, но то, как он хихикает, показывает, что на самом деле он не злится.

Чувствуя себя еще более одинокой и созависимой, я достаю из кармана телефон и отправляю сообщение своей лучшей подруге.

Где ты? Я умираю здесь.

Ей требуется всего минута, чтобы ответить, к большому облегчению моих проблем с созависимостью. Но может ли кто-нибудь действительно винить меня? Удивительно, но сидеть в одиночестве, в то время как друзья моего брата терпят неудачу в попытках пофлиртовать со мной, — это не мое представление о веселье.

На твоей подъездной дорожке, королева драмы.

Спасибо, черт возьми.

Пока ребята погружаются в разговор о хоккейных матчах и командах-соперницах, я ускользаю и направляюсь к подъездной дорожке. Дело не в том, что мне некомфортно находиться одной рядом с моим братом и его друзьями. Они все приходили сюда, сколько я себя помню. Просто, как только я достигла половой зрелости и отрастила задницу с парой подходящих сисек, они начали относиться ко мне по-другому.

Я больше не просто младшая сестра Кэма. Я горячая бывшая главная болельщица, которую им никак не удается затащить в постель, как бы они ни старались. Хотя, я не понимаю, как ты можешь хотеть переспать с кем-то и при этом называть его Малышка Бланшар.

От этого хочется блевать.

В ту секунду, когда Мали выходит из своей машины, я бросаюсь в ее объятия.

— Мой герой, — я падаю в обморок с фальшивым южным акцентом.

Мы с Мали были лучшими подругами с тех пор, как ходили в детский сад, когда она сказала мне, что мой бант красивый, я сняла его и отдала ей. Она — воплощение идеи прокатись или умри. Я из тех, кто звонит посреди ночи, чтобы избавиться от тела.

Она кряхтит, пытаясь удержать нас обоих в вертикальном положении. — Да, да. Я твой любимый человек. Весь твой мир. Но разве мы не поняли, что это плохая идея, с того момента, как мы упали и ты ободрала оба колена?

Я снова нахожу опору и отстраняюсь. — Нам было девять. Это вряд ли одно и то же.

— Сейчас я так же слаба, как и была тогда.

— Вот это первая правдивая вещь, которую ты сказала с тех пор, как попала сюда.

Тыльной стороной ладони она ударяет меня по руке, но в этом нет злого умысла. — Я должна просто пойти домой и оставить тебя на произвол судьбы.

— Не смей, — рычу я. — Это просто подло.

— Ты могла бы пойти со мной.

Мои губы сжимаются в линию. Мы с ней обе точно знаем, почему я не буду этого делать — она просто обожает подшучивать надо мной по этому поводу.

Сука.

— Я ненавижу тебя.

Она хихикает и заправляет прядь волос мне за ухо. — О, детка. Это так мило.

Мы возвращаемся к костру и видим, что Эйден пытается удержать на голове полную бутылку пива. Когда ему кажется, что у него все получается слишком хорошо, Мали подкрадывается к нему сзади и кричит. Он вздрагивает, и бутылка пива, которая была еще наполовину полна, опрокидывается вперед и заливает пивом все его колени.

— О, что случилось? — говорит она, притворно надув губы. — С тобой произошел несчастный случай?

Он опускает взгляд на свои штаны и, конечно же, выглядит так, будто он описался. Он откидывает голову назад и стонет, в то время как Мали подходит к Кэму и обнимает его.

— Поздравляю.

— Спасибо тебе, — искренне отвечает он.

— Ты, должно быть, испытываешь такое облегчение. Черт возьми, даже я испытываю облегчение.

Мои брови хмурятся. — Почему ты испытываешь облегчение?

Она смотрит на меня так, как будто это очевидно. — Потому что, если бы они заперли его, я была бы единственной, кто остался бы разбираться с тобой. Ага.

Кэм поглаживает подбородок, размышляя. — Теперь, когда ты упомянула об этом, возможно, мне следовало позволить им отправить меня в тюрьму.

— Ха-ха, — хлопаю я в ответ. — Ты такой комик.

Мой телефон вибрирует у меня на коленях, и, поскольку справа от меня сидит единственный человек, который когда-либо писал мне, я знаю, кто это, еще до того, как взгляну на него.

Мой бывший, Крейг.

Одного взгляда на его имя на моем экране достаточно, чтобы вызвать у меня тошноту. Можно подумать, он должен был понять, что у меня нет намерений отвечать ему на первые десять сообщений, которые я проигнорировала, но нет. Должно быть, где-то здесь в воде водится какая-то амеба, пожирающая мозги.

Та, которая затрагивает только мужчин.

— Не собираешься отвечать на это? — спрашивает Мали.

Я бросаю телефон обратно на колени и качаю головой. — Это не стоит моего времени. Он пишет мне только потому, что вернулся на лето и хочет выглядеть перед своими друзьями все таким же крутым.

Она одобрительно кивает. — Я всегда знала, что ты именно такая королева.

Мой разрыв с Крейгом был каким угодно, только не красивым — так никогда не бывает, когда парень трахает все, что движется. Все думают, что им нужен крутой квотербек в старшей школе, но я была там и сделала это. Поверь мне, когда я говорю, что это не все, чем кажется на первый взгляд. Вся эта школьная сказка, где квотербеку и болельщице суждено быть вместе, просто не для меня. Дайте мне возможность, и я выберу самого горячего хоккеиста в любой день недели.

Как будто судьба зависит исключительно от моих размышлений, знакомый грузовик с ревом выезжает на траву рядом с подъездной дорожкой. Гул двигателя привлекает все наше внимание, за исключением Мали. Ее взгляд остается сфокусированным на мне.

— Это цыпочка на его пассажирском сиденье? — спрашивает Айзек.

Оуэн прищуривается. — Похоже на то. Я даже не знал, что он с кем-то регулярно трахается.

Помнишь, когда я сказала, что есть только один из друзей Кэма, которого я не нахожу полностью отталкивающим? Да, это был секс-на-ножках Хейс Уайлдер. И говоря, что я не нахожу его полностью отталкивающим, я имею в виду, что я отвратительно и постыдно влюблена в него. Что я могу сказать? У меня нет золотой середины. Но даже от одной мысли о том, что он привел с собой девушку, у меня сжимается желудок. Быть вынужденной смотреть, как он обнимает ее, целует и что-то шепчет ей на ухо? Я бы предпочла бросить себя в огонь.

— Должно быть, это серьезно, если он привел ее с собой, — размышляет Эйден.

Мали подталкивает меня локтем, вероятно, чтобы убедиться, что я в порядке, но я качаю головой.