Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник) - Эдгар Берроуз

Лорд и леди Грейсток не видели его несколько дней. Капитан, когда они обращались к нему с вопросами, отвечал невнятно. Обедать супруги продолжали в капитанской каюте, как было и до неприятного инцидента. Капитан каждый раз давал понять, что служебные обязанности не позволяют ему принимать пищу в одно время с ними. Остальные офицеры, будучи людьми плохо воспитанными, неграмотными и мало отличавшимися от тех грубиянов, которыми они помыкали, только радовались, что им не приходится разговаривать с лощеным английским джентльменом и его леди. Супруги Клейтон оказались предоставлены самим себе.

Такое положение вещей превосходно соответствовало их желаниям, но в то же время отделяло их от жизни других обитателей корабля и в результате не позволило предотвратить события, которые вскоре обернулись кровавой трагедий. Казалось, в самой атмосфере уже ощущалось нечто такое, что обычно предвещает несчастье. Внешне, насколько могли судить лорд и леди Грейсток, все шло по-прежнему, но как будто некое подводное течение влекло их к опасности, какой – оба еще не понимали, но уже предчувствовали, хотя никогда не говорили об этом.

На второй день после того, как Черный Майкл получил ранение, Клейтон вышел на палубу как раз в тот момент, когда четверо матросов выносили на руках своего товарища, покрытого потом и обнаженного, в то время как штурман держал в руках увесистый шкворень и молча наблюдал за ними. Клейтон не стал задавать вопросов – все было и так ясно – и на следующий день, едва завидев на горизонте величественные очертания британского военного корабля, решил на него пересесть. Клейтон понимал, что пребывание на грозно молчащей «Фувальде» не принесет ничего хорошего.

К полудню «Фувальда» оказалась на таком расстоянии от британского корабля, что можно было переговариваться. Клейтон уже было собрался потребовать у капитана, чтобы их с леди Элис переправили на этот корабль, но внезапно осознал, насколько смешно и нелепо будет выглядеть. Как он объяснит офицеру, командующему кораблем ее величества, свое желание отправиться обратно – точно в том направлении, откуда приплыл? Рассказать ему, что два непокорных матроса были жестоко наказаны своими офицерами? Да над ним только посмеются и к тому же сочтут за труса.

Джон Клейтон, лорд Грейсток, не стал требовать, чтобы его пересадили на британский военный корабль, мачты которого спустя время исчезли с горизонта, и в тот же день получил подтверждение самым мрачным своим подозрениям. Ему пришлось горько пожалеть о том, что всего несколько часов назад из ложной гордости он отказался от надежного убежища для своей молодой жены, а ведь это убежище было совсем рядом!

Вечером супруги Клейтон стояли у борта и смотрели, как исчезает за горизонтом военный корабль. К ним подошел тот самый матрос, которого несколько дней назад ударил капитан. Старик протирал медные части на палубе и, приблизившись к Клейтону, проговорил вполголоса:

– Скоро тут будет жарко, сэр, на этом судне, попомните мое слово. Очень жарко.

– Что ты имеешь в виду, приятель? – спросил Клейтон.

– А вы разве сами не видите? Вы не слыхали, что этот черт, наш капитан, и его помощнички уже полкоманды перепороли? Двоих вчера и еще троих сегодня. Черного Майкла как отделали… А он не из тех, кто такое потерпит, клянусь Богом!

– Ты хочешь сказать, старина, что команда затевает мятеж? – спросил Клейтон.

– Мятеж! – воскликнул старик. – Мятеж! Убийство они затевают, вот что, сэр.

– И когда же?

– Скоро, очень скоро, сэр, а когда точно – не скажу. Я и так много наговорил. Это потому, что вы нам тогда помогли, я решил вас предупредить. Но вы лучше помалкивайте. А как услышите стрельбу, сидите в каюте и не высовывайтесь. Да, лучше вам не болтать. А то и вам пуля достанется, клянусь Богом.

С этими словами старик двинулся дальше, делая свою работу, и вскоре был уже далеко.

– Перспективы самые веселые, Элис, – заметил Клейтон.

– Тебе следует предупредить капитана, Джон. Что, если столкновения еще можно избежать, – ответила она.

– Действительно следует, однако из чисто эгоистических соображений мне лучше помалкивать, как советует этот старик. Что бы они ни затеяли, они, скорее всего, пожалеют нас, ведь я заступился за этого Черного Майкла. Но если они узнают, что я их выдал, тогда пощады не жди.

– Джон, долг призывает тебя встать на сторону власти. Если ты не предупредишь капитана, то окажешься сообщником мятежников. Это то же самое, что помогать им придумывать или осуществлять план восстания.

– Дорогая, ты не понимаешь, – ответил Клейтон. – Я думаю только о тебе, и именно в этом заключается мой первейший долг. Капитан сам навлек беду на свою голову, так почему я должен подвергать свою жену риску быть вовлеченной в немыслимые опасности, и все ради того, чтобы предпринять попытку спасти капитана от возмездия за жестокость, к тому же попытку, по всей вероятности, тщетную? Ты и представления не имеешь, моя дорогая, что тут начнется, когда банда головорезов захватит «Фувальду».

– Долг – это долг, Джон, и никакими рассуждениями его не изменить. Я была бы дурной женой английского лорда, если бы просила его изменить долгу. Я понимаю, каким опасностям мы себя подвергаем, но я готова встретить их рядом с тобой.

– Будь по-твоему, Элис, – ответил Клейтон с улыбкой. – Может быть, мы и преувеличиваем опасность. Мне совсем не нравится обстановка на корабле, но не исключено, что все не так уж и плохо, а этот «старый мореход» всего лишь говорит о том, чего ему хотелось бы, и выдает желаемое за действительное. Мятеж в открытом море был обычным делом сто лет назад, но, слава богу, теперь 1888 год и такое развитие событий маловероятно. Смотри-ка, капитан идет к себе в каюту. Если и предупреждать его о мятеже, то поскорее, а то меня просто мутит от разговоров с этим негодяем.

Сказав это, лорд Грейсток направился к сходному трапу, по которому спустился капитан, и через минуту уже стучался в его каюту.

– Войдите, – проворчал тот.

Клейтон вошел и закрыл за собой дверь.

– Ну?

– Я должен передать вам суть разговора, который слышал сегодня. Возможно, он ничего не значит, но лучше, чтобы вы были предупреждены. Короче говоря, ваши люди замышляют мятеж и убийство.

– Ложь! – взревел капитан. – И если вы еще раз помешаете мне поддерживать дисциплину на моем корабле и вообще будете лезть в то, что вас не касается, то берегитесь, черт побери! Я не посмотрю, что вы английский лорд и все такое! Я тут капитан, и не суйте свой нос в мои дела!

Капитан довел себя до такого взвинченного состояния, что лицо его стало багровым и последние слова он выкрикнул громовым голосом, да еще одним кулаком ударил по столу, а другой поднес к самому носу Клейтона.

Грейсток ничуть не изменился в лице. Он стоял и спокойно наблюдал за капитанским гневом.

– Капитан Биллингс, – медленно произнес он наконец. – Прошу простить меня за прямоту, но я должен заметить, что вы настоящий осел.

Затем он повернулся и оставил капитана, сохраняя, как обычно, самый невозмутимый вид, а у такого человека, как Биллингс, это вызывало гнев больший, чем целый поток брани в свой адрес.

Если бы Клейтон попробовал как-то успокоить капитана, тот, вероятно, и пожалел бы о произнесенных сгоряча словах, однако теперь, когда Клейтон просто ушел, возможность какого-либо сотрудничества между этими людьми исчезла навсегда.

– Ну что ж, Элис, – сказал Клейтон, вернувшись к жене, – я мог бы и не сотрясать воздух. Это на редкость неблагодарный малый. Чуть не набросился на меня, как бешеный пес. Пусть и он, и его чертов корабль пойдут ко дну, мне нет до них дела. До тех пор пока мы не окажемся на берегу в полной безопасности, я буду заботиться только об одном – о нашем собственном благополучии. И первый, кто посмеет сунуться в нашу каюту, познакомится с моими револьверами. Как жаль, что оружие посерьезнее мы запаковали в багаж, который остался в трюме.

Вернувшись в каюту, они обнаружили сущий бедлам. Одежда из сумок и сундуков была разбросана повсюду, и даже постельное белье изорвано.

– По-видимому, кому-то наши пожитки нужнее, чем нам самим, – сказал Клейтон. – Давай-ка посмотрим, Элис, что у нас пропало.

Тщательный осмотр показал, что ничего не исчезло, кроме двух револьверов и небольшого запаса патронов к ним.

– Это как раз те вещи, которые мне больше всего хотелось бы сейчас иметь под рукой, – заметил Клейтон. – А то, что им понадобилось оружие, – дурной знак.

– Что нам делать, Джон? – спросила жена. – Наверное, ты был прав, когда говорил, что нам лучше всего сохранять нейтралитет. Если офицерам удастся справиться с мятежом – нам нечего бояться. А если мятежники победят – нам придется только уповать на то, что мы не пытались им помешать и не враждовали с ними.

– Ты совершенно права, Элис. Будем держаться середины.

Они принялись убирать каюту и вдруг оба заметили уголок листа бумаги под дверью. Клейтон нагнулся, чтобы подобрать листок, но в это мгновение кто-то как раз просовывал его с той стороны.