Солнце после ливня - Диана Гамильтон

Она услышала, как дрогнул его хрипловатый голос, когда молодой человек начал общаться с кем-то на другом конце провода.

— Да, она дома… Минуту. — Он прикрыл трубку ладонью и пояснил: — Какой-то мужчина, не назвался.

Джорджия устало подумала: видимо, по его мнению, с ней не смеют разговаривать другие мужчины, кроме него самого.

Пожелав в душе, чтобы мужская ревность не испортила их дружбу, она решила не обращать внимания на гримасу Бена и взяла трубку.

Если кто-нибудь с работы, разговаривать не буду, решила Джорджия. Она только что провела гигантскую презентацию крупной компании по производству мороженого, причем без единого замечания, ни один из роликов не подвергся критике. Тем самым Джорджия заслужила право на отдых.

Но звонок был не со службы. Звонил… Джейсон.

Семь лет, семь долгих беспокойных лет, заполненных бесполезными попытками не думать, даже не вспоминать о нем, прошли с тех пор, как они в последний раз виделись и разговаривали. Однако по-прежнему его низкий баритон имел над Джорджией таинственную власть: она вся похолодела, сердце ее забилось, мысли спутались. Зачем он позвонил?

— Ты слушаешь? — резкий и неприязненный тон вернул ее на землю.

Женщина продолжала учащенно дышать, но ее голос прозвучал спокойно.

— Конечно, слушаю. Чего ты хочешь? — вежливо спросила она, еле-еле сдерживая бурю эмоций.

— Три дня назад умер Гарольд, — холодно сообщил Джейсон, даже не пытаясь посочувствовать. — Неожиданно. От инсульта. Похороны завтра в одиннадцать утра. Думаю, тебе следует приехать в Литем-Корт и задержаться хотя бы на сутки.

У Джорджии побежали мурашки по коже. Гарольд? Умер? Она не знала, как реагировать.

— Полагаю, ты в сомнениях? Будет ли тебе здесь удобно находиться? — добавил Джейсон после недолгого молчания. — Знаешь, Гарольд говорил мне, что, если ты вышла замуж, для твоего парня найдется комната. Приезжайте вместе, если не в силах расстаться даже на одну ночь.

— Обойдусь без твоих советов, — язвительно ответила Джорджия, сама поразившись тому, насколько ее обидело замечание, что она не обойдется ночью без мужчины.

— Перестань, — раздраженно продолжил он. Я приглашаю тебя не ради твоего общества, ради памяти нашего отчима. Ну и еще кое для чего.

— Как это понимать? Что ты имеешь в виду?

— Тут много дел, — как бы не расслышал вопроса Джейсон. — Думаю, ты уже в курсе, что Гарольд завещал все тебе. А это значит, что ты принимаешь на себя груз ответственности за многое. И я бы хотел убедиться, что ты отнесешься ко всему серьезно. Например, как быть с прислугой?

Если известие о неожиданной смерти Гарольда повергло Джорджию в шок, то еще большим шоком явилась для нее новость, что по каким-то, одному ему понятным, причинам отчим завещал ей все свое состояние. Мозг женщины напряженно работал в поисках ответа.

Затем она стала размышлять. Наследство? Нужно подумать. Не поехать на похороны? Она не имеет права. Но… на улице так темно и дождливо, а ночь обещала быть такой холодной. Выезжать утром по обледенелой дороге? Джорджии совсем не хотелось рисковать жизнью, а также новой спортивной машиной.

— Я приеду через пару часов, — холодно произнесла она и повесила трубку.

Если уж он решил, что ей не терпится наложить лапу на огромное состояние, то так тому и быть. Тем более что Джейсон все равно считает ее последней дрянью, хуже которой просто нет на свете.

А сейчас это и вовсе не имеет никакого значения. Она повзрослела, стала самостоятельной.

Джорджия уже не тот нежный ребенок, каким была семь лет назад. Она очень много работала над собой и добилась результата: уже ничто не может больно ранить ее, тем более неприязнь Джейсона.

И все же неожиданно на глаза ей навернулись слезы, все вокруг приняло расплывчатые и зыбкие очертания. Джорджия сама не ожидала, что ей вдруг так станет жаль себя, ту наивную и юную, ушедшую навсегда.

Спохватившись, она решительно стерла слезинки с лица и гордо выпрямилась. Нечего вспоминать о прошлом.

— Плохие новости? — Бен положил руку ей на плечо.

— Умер мой отчим, — тихо ответила она. — Мне придется сегодня же выехать в Глостершир, пока дорога не превратилась в каток.

— Сочувствую. — Он прижал ее к себе. — А что это за мужик звонил?

— Какая разница, — отмахнулась она, внутренне возмутившись. — Нечего вести себя так, словно у тебя есть права на мою жизнь. Мне это не нравится. Звонил Джейсон, мой сводный брат. Однако мы плохо знаем друг друга.

Разве это не было правдой? Ведь тот человек, которого она любила по-настоящему, всем сердцем и всей душой, никогда не существовал. Изнывая от одиночества, она сама в своем воображении создала образ идеального любовника, отчего и пострадала. А те несколько секунд, в течение которых она слушала его голос, стали таким сгустком боли, что она вновь почувствовала себя той наивной девушкой-подростком, возникшей, словно из небытия и вторгнувшейся в ее повзрослевшее тело.

Но все это чепуха. Чепуха. Глупые мысли, прочь.

— Хочешь, я подвезу тебя? — предложил Бен. Если ты, конечно, не против. Для меня это не составит никакого труда.

Она сжала губы, дабы не обидеть его резким ответом, а затем очень вежливо произнесла:

— Нет, спасибо. Мне лучше побыть одной.

Бен же в эти мгновения подумал, что женщины не способны нормально водить машину, их следовало бы отстранить от управления автотранспортом законодательным путем. Он пришел в ужас, когда Джорджия купила себе спортивную машину, о которой мечтала годами.

Сейчас ей было не до разговоров. Поставив перед Беном банку кофе, она напомнила:

— Ты ведь пришел за этим?

— Понимаю, тебе пора. Только не сильно гони.

— А ты не пытайся заменить мне мать.

— Прекрасно знаешь, что я вовсе не собираюсь этого делать. — Он снова обнял ее, но теперь уже совсем не по-дружески. — Ну почему ты не даешь мне шанса стать для тебя тем, кем мне бы хотелось? Тебе ведь самой это может понравиться.

Джорджию передернуло. Она уже десятки раз говорила Бену о том, что не желает иметь сексуальных отношений ни с ним, ни с каким-либо другим мужчиной. Никогда.

Ее печальный опыт показал, что секс разрушает человеческие отношения. Ведь стоило ей превратиться в любовницу Джейсона, как он немедленно отверг ее. Мать Джорджии ненавидела ее практически с момента рождения — ребенок помешал ей покорить мужчину, которого она страстно желала. Вивьен относилась к ней как к какой-то лишней вещи, как к помехе в своей жизни.

И только лишь секс был на уме у Гарольда в тот роковой день в Литем-Корте — в тот день, который разрушил ее жизнь. Именно поэтому она и приняла решение жить без постельных забав.