Принцип без принципа - Konstantin Kerby

Приобняв Олесю за прекрасную талию, делая ей дежурные комплименты, почти касаясь мочки ее уха, я в отражении зеркала видел Кристину, чуть удивленную моим полнейшим невниманием к ней и завистливо провожающую взглядом мою приобнятую сопровождающую. Анатоль на самом деле умел быть благодарным, столик, который был отведен мне, был лучшим на мой вкус. Он находился на возвышении в вип-зоне, был одновременно достаточно на виду и с портьерой, за которой можно было укрыться вдвоем, его сервировка, количество и качество алкоголя делали меня как минимум совладельцем, а мальчик Роман, данный в распоряжение в качестве личного официанта, был таким смазливым, что заставлял всех дам в клубе обращать внимание на того, кого он обслуживает. Олеся к концу нашего путешествия к столику на самом деле уже намокла, о чем сказала мне после наших первых бокалов Moët&Chandon «за знакомство», я предложил ей присесть со мною за портьеру, и она тут же согласилась. Роман, который застыл в ожидании моего повеления, наполнил по моему взгляду бокалы и удалился, повинуясь моему же, но уже совсем другому взгляду.

Мы целовались с прекрасной Олесей через пять минут знакомства в вип-зоне, отделенные от зала лишь портьерой. Если бы не громкая музыка, то гостей клуба точно бы заинтересовал вырвавшийся из уст моей спутницы судорожно-сладостный стон, когда я проник за ее стринги в увлажненную и жаждущую плоть. Олеся предусмотрительно надела чулки, а стринги не могли быть для меня преградой, я трахал ее пальцами некоторое время, целуя шею и говоря непристойности, которые заставляли ее трепетать. Я заставил ее (она, впрочем, с удовольствием заставилась) расстегнуть мне ширинку, поласкать меня рукой. Через пару минут мы договорились о доверии, и я посадил ее на колени и насадил ее. Когда я почувствовал себя в ней, мне сразу захотелось стать шампанским в только что открытой бутылке, поэтому я замер и, протянув руку у нее за спиной, подал ей и взял себе по бокалу шампанского, она чуть отстранилась и, оглянувшись, увидела зал, в котором было полно народу. Я физически почувствовал, как это осознание, испугав, еще больше остро возбудило ее, заставив сжать все, включая мой член. Она обернулась ко мне, глотнула шампанского, отставила бокал и наклонилась ко мне, совершая при этом динамичные движения на мне. В тот момент, когда я засосал ее в огненном поцелуе, я почувствовал, что она кончает.

Одно из самых острых ощущений в сексе – это почувствовать сильно желаемый девушкой оргазм, потому что в этот момент она будет истинно эмоциональна и дико естественна, отдаваясь этому взрыву целиком, нанизываясь на член бесстыдно и вульгарно. Сегодня Олеся побила мой рекорд, достижения девушкой первого оргазма после знакомства, который до этого случился в институте и был в районе 40 минут. Мы были бесстыдно знакомы с ней едва 15—20 минут. По инерции мы еще целовались несколько мгновений, но потом я, умело сняв ее с моего стоящего члена, пересадил на диван, памятуя о том, что мы все же на открытии клуба и к нашему столику могут даже подойти. Она была в экстазе ощущений и хотела прикончить меня своим ротиком, но я не позволил ей этого, исходя из того, что мне силы еще понадобятся для Кристины, а Олеся стала лишь прекрасным бодрящим аперитивом. Мы привели себя в порядок, появился чуткий Роман, и мы третий раз выпили за знакомство, которое стало уже совсем близким.

Когда моя новая секс-подруга пошла выполнять свои служебные обязанности, я расположился иначе, так, чтобы видеть основной зал клуба, и осмотрелся. Милый, клонированный сразу с нескольких стилей, достаточно дорогой интерьер клуба гармонично вместил в себя достаточно большое количество народу. На удобном танцполе уже немного танцевали юные вип-самки и жаждущие их псевдомачо. Публика была в основном дорогая и почти без люмпенов, хотя сильно загламуренной тусовку было сложно назвать, но было еще рано судить об этом, время было детское.

Появилась хозяйка Анатоля, клуба и вечеринки, в окружении престарелых завидующих подруг, мальчуганов, порхающих официантов, и заняла центровую вип-ложу. Оглядев зал и увидев меня, она даже милостиво помахала мне рукою, чем окончательно утвердила мой и без того супервиповский статус. Совершая ответный ритуал, краем глаза я увидел, как Кристина у стойки одного из баров наблюдает это действо и что-то неожиданно резко отвечает своему ставшему таким маленьким спутнику. Потянулась череда знакомых, которые кто подходил, кто махал из зала, все были приторно рады видеть меня, некоторые были даже очень искренны в своей зашаблонированной неискренности. Градус медленно повышался, и на танцполе уже появились иные персонажи, максимально дополняющие классическую атмосферу клубного съема.

Вяло общаясь с присоседившейся к моему столику парочкой дежурных бутербродников Асей и Сашей, которые были адекватно наглы и приятны внешне, я продолжал наблюдать разворачивающуюся Кристинину драму «ну почему я пришла сюда с этим лошиной». Я перешел на виски, попросил Романа найти Олесю, вместе с появлением которой и начал процесс сепарации Кристины и ее парня-кредитки. Мы вышли с моей подвижной спутницей на танцпол зажечь зал и решительно занялись этим. Стоит отметить продуманность Анатоля, который, узрев это, видимо, заинструктировал диджея на максимально цепляющую музычку. Танцпол вздрогнул, на него вышли все и стали жарко и тесно танцевать, забыв на время о своих съем-фантазиях. Кристина тоже выдвинулась на танцпол, при этом даже не оглянувшись на своего ухажера, который замер за стойкой, зажатый соком и отсутствием внутреннего драйва. Я наслаждался танцем и ждал, когда ритм выбьет из моей потенциальной жертвы немного пыльной спеси и грусти. Музыка накатывала волнами и захватила почти весь клуб, начиная от стоек баров и заканчивая вип-зоной.

Стало мегаприятно и очевидно понятно, что пора, я отправил Олесю поблагодарить от меня диджея, и она, к моему удовольствию, все очень быстро смекнула, а сам, приблизившись к Кристине со спины, слегка приобнял в танце за талию и прошептал в ушко, что хочу ее украсть, потому что она королева танцпола. Вздрогнув от неожиданности, она подалась ко мне, и ее глаза сразу же благодарно заблестели. Выразив свое согласие всеми возможными и невозможными способами, она была похищена мною в вип-зону. И спрятана за портьеру. Возникший Роман тут же наполнил ее бокал шампанским. Мы выпили и почти сразу же повторили. Она поплыла от внимания к своей персоне, которое я как «заботливый кавалер» умело проявлял, услужливый Роман и мои бутербродники, которые сделали ей кучу комплиментов в надежде остаться за столиком после ее появления, хорошо понимая, что халява заканчивается. Общаясь о чепухе, обсуждая музыку и прочую ерунду, я наблюдал за ее отделенным спутником у стойки бара. Моя операция прошла незамеченной для него, и сейчас он безуспешно пытался найти свое «сокровище» в зале. Это было почти забавно и в чем-то даже грустно, видимо, пройдя пару раз по залу и базируясь на своем богато неудачном опыте, он предположил, что она ушла «попудритьносик», поэтому в итоге расположился неподалеку от женского туалета с максимально независимым и вовлеченным в общее действо видом. Кристина же просто млела в неге «по праву заслуженного ею» статуса и с благодарностью поглядывала на меня и даже пыталась задать вопросы типа «расскажи о себе», но, зная ее жажду славы, я больше расспрашивал о ее успехах, крутых достоинствах и «мнении обо всем, что может быть важным», не забывая при этом поддерживать неизменно бодрящий тактильный контакт, периодически выдавая замысловатые комплименты и переходя на высокий слог.

Бутербродник Саша засобирался, увидев пару раз мой неоднозначно холодный взгляд, и, забрав Асю, удалился, оставив нас вдвоем. Я предложил выпить на брудершафт, «потому что никогда не встречал такую неожиданную и суперпуперинтересную девушку в своей жизни», и жаждал перейти с ней в доверительные разговоры. Она была не против, и мы сделали это, при этом наш поцелуй был не столь коротким, как иногда это предполагается при этом ритуале. Ее губы, приятно прохладные от шампанского, соприкоснулись с моими теплыми и агрессивно-упругими, мой язык почти сразу прошелся по внутренней поверхности ее верхней губы и начал активное вторжение, на что реакция с ее стороны была откровенно взаимная и даже с попытками перехвата инициативы. Моя спутница погрузилась в этот процесс «знакомства», закрыла глаза и забыла обо всем. Я же умышленно в этот момент дезавуировал ее присутствие за моим столиком и сквозь прищуренные веки наблюдал, как сын своего отца, увидев «такой беспредел», попытался безуспешно пройти на вип-зону.

Мы прекратили поцелуй, и я, нежно лаская запястье руки, начал говорить ей нежные откровения, глядя прямо в распахнутые от шампанского и легкого возбуждения глаза. Она была уже почти моя, но мне нужно было большее, поэтому, сбросив режим страстного обольщения шуткой, я дал ей возможность смеясь скрыться от глаз публики за портьерой.