Призрак. Праздничные истории - Маргарита Смирновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это место Шура хорошо помнила. Тут они отмечали ее день рождения. Но тогда с ними был Макс и Толик. Потом здесь же они и ужинали, уже вдвоем… Ели те же блюда. Это было давно. И как будто уже не с ними.
Шура ела медленно и молча, несмотря на то, что не завтракала.
Вдруг Герман рассмеялся:
– А ты совсем не изменилась!
Шура на него вопросительно взглянула: «Неужели он о том же думает?».
– Все такая же страшная и чумазая. И про диету забыла… Что, с диетой уже все? Сдулась, когда любимый десерт увидела?
Что потом было?
Да ничего хорошего. Десерт полетел в стенку, а разъяренный друг вывел ее на улицу, проорав, что эта дурная компания, с которой она водится по ночам, на нее ужасно влияет. И пообещал, что больше не пойдет с ней ни в одно общественное место.
Дальше было еще хуже. Мама Германа отпустила девочку поспать. Потом Шура помогала ей готовить новогодний ужин, затем шла подготовка к празднику: маникюр, макияж, новое платье.
Как обычно, Герман не заметил стараний девушки. Лишь пришедший к празднику Макс подметил все новшества в ее внешности. Даже про блестящую подводку глаз сказал! Но Герман, как всегда, все испортил: «Ну да, новогодний окрас крюгерши, чтобы на кладбище зомби отпугивать!».
Все как всегда. Шуре стало совсем грустно. Она хотела вырваться из этого общества. Отвлечься, уйти к своим магам-отшельникам после двенадцати ночи. Когда забили новогодние куранты, Шура сожгла маленький кусок бумаги в форме снежинки и кинула в бокал. Когда начала пить, то над ухом услышала:
– Ты думаешь, оно сбудется?
Шура от неожиданности дернулась и облилась:
– Отвали! – закричала она на Германа.
– Не смей загадывать, чтобы я отвалил. Да пей уже!..
Вот так ужасно он изгадил ей встречу Нового года.
Следующим вечером, когда Шура собралась покинуть дом Германа, он не отпустил ее: «Только не говори мне, что идешь в монастырь замаливать прошлогодние грехи! Ты за прошедший день ничего для себя не вынесла, потому идешь с нами на елку, и от меня – ни на шаг, понятно тебе?».
В итоге, они втроем пошли смотреть салют, пускать фейерверки и кататься на горке. Иногда, моментами, Шуре казалось, что все, как раньше. Он смеялся, обращался с ней так же просто, чем загонял ее в ступор. Но когда она забылась и чуть расслабилась, Герман заявил:
– Сейчас мы багаж домой завезем, а потом в клуб поедем.
– Какой багаж? Ты про Шурку, что ль? – не понял Макс.
– А про кого же еще? Она наказана и нежелательна в общественных местах даже по эстетическим причинам, потому и будет дома сидеть. Взаперти.
Так он и уехал. Шуру закрыли в комнате. Она могла сбежать, могла! Но не хотела.
Сейчас она смотрела в окно, наблюдала, как медленно падают снежинки, и гадала, почему ее желания не сбываются? Она уже не осознавала, сколько времени простояла так, но с места двигаться не хотелось.
Вдруг в комнате появился черный котенок.
Шура улыбнулась:
– И когда он научится сдерживать себя?
Котенок, как и Шурина летучая мышь, был символикой Германа и появлялся в тех случаях, когда энергия Германа зашкаливала и оставалась нереализованной в действиях подразумевающих волшебство.
Шура взяла милое животное на руки:
– Если бы и он был таким же милым и пушистым… – Шура прижала котенка к сердцу. – Если бы он был здесь…
Вдруг она почувствовала, как ее крепко обнимают, и услышала знакомый голос:
– Ты это про меня?
Шура не могла поверить. Она не слышала, как он вошел.
– Я забыл тебя с Новым годом поздравить… – Герман ее отпустил. – Мурзик – тебе подарок.
– Кошка? – лицо у Шуры стало бледным: «Неужели он не чувствует, что делает? Или у него это все неосознанно?».
– Это куда лучше, чем пауки! Он хотя бы мышей ловить будет.
– Здесь нет мышей.
– Может паука твоего съест – все польза!
– Ты не можешь мне его дарить! – Шура пыталась вернуть ему его символику: «Как он не видит, что в этот раз символ – настоящий!».
– Очень даже могу! В отличие от некоторых, я у мамы спросил разрешение завести кота, так что от паука можешь избавляться хоть сейчас.
Шура промолчала. В этот момент ей уже не хотелось настаивать, да и смысла не было. Он все равно сделает так, как считает нужным и обидится еще.
– У тебя красивая кошка. Как ты хотел когда-то… – вспомнила девушка.
– Не у меня, а у тебя.
– Да. Она красивая.
Герман поправил кулон мыши, висящий на груди девушки:
– Конечно, только это – кот.
* * *Шура долго не могла поверить в этот подарок. Она чувствовала себя виноватой перед другом, что не могла прямо сказать ему о ценности этого котенка и поэтому, когда легла спать на рассвете, то снова и снова спрашивала себя: чем же она так сильно провинилась, что ей так не везет?! В чем она виновата, что любой волшебный праздник заканчивается для нее так неудачно?
Глава 3. Алена
С тридцатого декабря Алена не упускала из вида Хранителя – Димку Орлова.
Все было не так плохо: он даже не подозревал, что она постоянно наблюдает за ним. После уроков Димка все время сопровождал Андрея. Они ходили по рынку, выбирали подарки для родственников и Ирины. А когда зашли в кафе – к ним подсел светлый парень. Алена была готова поклясться, что он был одним из Призраков! Чтобы услышать, о чем они говорят, Алене пришлось зайти за завесу земной реальности. Только так она могла быть невидимой ими и все слышать…
– Святомир! – Андрей очень обрадовался, увидев своего дальнего родственника.
Святомир был бледен и измучен, но все равно улыбался. Эта черта характера, видимо, была у них семейной. Андрей был таким же. Как бы плохо ему ни было – он всегда продолжал светло улыбаться.
– Я очень рад, что тебя, наконец, застал! – Святомир налил воду из графина, что стоял на столике и выпил залпом. – Я целый день пытаюсь тебя догнать, но вы меняете свое расположение…
– Я так понимаю, случилось что-то экстренное, раз ты так усердно искал нас, – заметил Димка.
Святомир погрустнел:
– Да, случилось, и очень серьезное… – он тяжело вздохнул. – В последнем непредвиденном бою был смертельно ранен мой Хранитель. Сейчас отсчет его жизни идет на часы. Но нас осталось так мало, мы все страшно уставшие и совершенно не готовы к передвижениям. А Целителя, как вы уже знаете, у нас нет.
– Что от нас требуется? – сочувственно спросил Андрей брата.
– Наша волшебница может исцелить Хранителя, но ей нужна руна. Она находится в Раргских пещерах, во лбу статуи Атланта.
– Это невозможно, – перебил его Димка. – Там царит Ведунья. Она нас убьет за руну или еще что придумает…
– Это наш последний шанс, – очень тихо выдохнул Святомир.
– Такова судьба Хранителей, – холодно напомнил Димка.
Воцарилось напряженное молчание.
– Я постараюсь, – тихо прервал молчание Андрей. – Я бы сделал для Димки то же самое.
Дима от возмущения аж встал и, нагнувшись, грозно посмотрел на Андрея:
– Ты что творишь? У нас нет разрешения на перемещения! Ключей портальных нет! Да и что мы можем? Попадать в неприятности?!
– Я вам дам ключ, – Святомир протянул каменную руну. – Спасибо брат, вся надежда только на тебя!
– Я разрешения не давал, – прокряхтел Хранитель Андрея, сверля глазами Святомира.
Брат Андрея встал и, положив руку на плечо Димы, произнес:
– Очень прошу, не оставляй братство Махаона. Помоги нам! Вы можете больше, чем предполагаете. Я верю в вас! – и с этими словами он растворился.
– И что нам от вашей веры?! Андрей, это что было?! – возмущенно спросил Димка.
Призрак невесело улыбнулся:
– Нас попросили о помощи.
– И ты принял решение, даже не спросив моего мнения?!
В который раз Димка так его отчитывал, но все было бесполезно: Андрей давно привык к его ворчанию, как и к ворчанию няни…
После обеда, за которым Димка почти ничего не ел, они отправились в ущелье. Воздух там был тяжелым, словно пар от колдовского зелья наполнял всю местность.
– И куда теперь? – Димка явно язвил.
Он остынет теперь не скоро. Но Андрея это совсем не задевало:
– Если статуя Атланта – наша цель, то в ней должно быть много энергетики. Энергия идет с верха горы.
– Как будем добираться? Пешком или…
– Летим. Времени нет, – Андрей обернулся белым соколом, а Димка – золотистым орлом, ведь после того как Жар-птица «проснулась» в нем, его белый орел стал отливать золотисто-огненным цветом.
Все время полета Диму не оставляла мысль, что вот-вот что-то случиться. Но ничего не происходило. Небо было ясным, ни беркутов, ни черных воронов, не ведуний – никого! Никто им не препятствовал. От этого ему было страшнее, с каждой милей приближения к цели.
Наконец, они долетели до верхней пещеры, у которой вход был украшен статуями, а дорога к нему была выложена большими, выбитыми из камня ступенями. Пещеру никто не охранял, что было очень подозрительно.
