Мир разбитых надежд - Liticia09

Тео застонал во сне, и Драко перевёл на него взгляд, сжав губы. Волшебная палочка оттягивала карман, но сейчас она была бесполезна. Проклятие, угодившее в Тео, засело в нём слишком глубоко.

Ошибка, Драко!

Малфой набросил на плечи пиджак и бросил Пэнси:

— Следи за ним. Никуда не отпускай.

— Куда ты собрался? — В её голосе отчётливо слышался страх. Пэнси преградила ему дорогу. — Ему уже никто не поможет.

— Это мы ещё посмотрим. — Он мягко отстранил её, подходя к обрыву, и спустился вниз по лестнице.

Пэнси долго смотрела ему вслед, стараясь унять дрожь в теле. В её груди всегда жил страх, что он не вернётся.

Драко скрылся в лесу. Ничего, он всё исправит. Но всю дорогу, что он шёл между деревьями, в его голове крутились слова Пэнси.

Ему уже никто не поможет.

Если это правда, то совсем скоро у него не будет лучшего друга. Ни в том мире, ни в этом.

* * *

Земля всё ещё пахла кровью. Десятки трупов, небрежно оставленных гнить, покрывали дороги. Кто-то отдал приказ сжечь тела членов Ордена Феникса, но не трогать пожирателей смерти. Трупы самых отважных бойцов, по воинскому обычаю, свезут в крепость замка.

Ещё одна битва. Долохову не в радость победоносное кровопролитие, в котором гибнут его люди. Он надеялся, что эта битва станет последней. Старик Дамблдор согласился на переговоры, и даже Волан-де-Морт не возражал против мира. Все устали от войны.

Долохов закурил сигарету, прищуриваясь. Порыв ветра дунул в лицо, и он прикрыл его рукой. Он одним из первых из пожирателей смог дослужиться до одного из высших воинских званий. Антонин служил у Волан-де-Морта ещё во время первой магической войны и принёс ему много побед.

Консервная банка, на первый взгляд казавшаяся мусором, на самом деле была портключом и ожидала, когда кто-то коснётся её. Долохов нагнулся, чтобы поднять её, и вмиг перенёсся к замку. Аппарация на территории всего государства была запрещена.

Волан-де-Морт. Его имя страшило даже самых верных его бойцов. Его идеалы устраивали не всех, но другого такого мудрого правителя найти было сложно.

Когда Долохов поднялся в главный зал, Волан-де-Морт стоял у стола, рассматривая карту завоёванных территорий. Его возлюбленная сидела у окна, волшебной палочкой накручивая тёмные локоны. При одном взгляде на неё Долохов испытывал страх. Когда он вошёл, она удостоила его лишь мимолётным взглядом и вновь устремила взор на окно. Тёмная ведьма. Даже родные сёстры — и те её изгнали. Ходили слухи, что она умеет читать мысли, но Долохов в это не верил. Будь это так, она бы давно его убила.

Повернувшись к ведьме спиной, он поклонился перед Волан-де-Мортом.

— Вы меня вызывали, повелитель?

— Тебе придётся кое-кого для меня найти. — Он всегда говорил тихо, заставляя людей прислушиваться. — Человека, в котором живёт проклятие.

Долохов покосился на ведьму. Никто не знал её имени.

— И где мне его искать? Их таких много.

Война заставляла сражаться, используя все известные способы для достижения цели. Одной лишь Авадой никто не ограничивался, бросая в противника проклятия, которые убивают медленно и мучительно.

— С этим проблем не возникнет. Отличить его будет легко — его кожа покроется кровавыми язвами.

Долохов искривил губы в неверии, и Волан-де-Морт повторил:

— Найди его! Он ей приснился.

Опять она. Ведьма перебирала пальцами складки платья. Её руки подрагивали. Видимо, сон не очень хороший был. Долохов готов был отдать жизнь за своего повелителя, но разыскивать какого-то человека из сна его возлюбленной — это уж увольте.

— Найди его! Она говорит, это важно. А она ещё никогда не ошибалась.

Ведьма встала и подошла к Волан-де-Морту. С какой радостью Долохов прикончил бы её. Но повелителю она нужна.

— Как прикажете. — Антонин почтительно наклонил голову.

— Я видела его в лесу Дин. — У ведьмы даже голос сумасшедший. Она сама сумасшедшая.

Это двести километров от замка! Она лишь улыбнулась, и Долохов почувствовал ненависть. Да будь она проклята, как и та ночь, когда она появилась в их отряде. Однако Антонин должен был признать — сражалась ведьма очень хорошо. Ей чуждо сострадание и жалость, поэтому убийства давались ей легко. Она помогла приблизить их к победе. Но праздновать было рано — Орден Феникса не собирался сдаваться. Поговаривали, что она украла сердце повелителя, но Долохов знал, что у него нет сердца и любить он не умеет. Скорее, это он похитил её сердце, и теперь ведьма ошивалась рядом с Волан-де-Мортом постоянно.

Да будь она проклята.

* * *

Голос Тео звучал так странно… Гермиона никогда не слышала, чтобы он был таким потерянным. Обычно Тео всегда улыбался ей, одаривая теплом, и вкладывал в голос все свои чувства, но не в этот раз. Казалось, будто он тонет или прощается навсегда.

Он позвонил ей, отменяя встречу, и попросил не искать его. Говорил, что им с Драко нужно куда-то уехать. Она Малфоя ещё ни разу не видела. «Драко уехал». Он постоянно куда-то уезжал, а Тео пользовался этим, приглашая её к нему домой.

Гермиона бежала в поместье Малфоев, надеясь найти Нотта. С ним явно было что-то не то. Она работала в больнице, где лежала мать Драко, но сын никогда не приходил навещать её. Это всегда был Тео. Так они и познакомились. Завязалась крепкая дружба, самая искренняя и чистая. И Гермиона должна была выяснить, что происходит с Тео.

Она вошла в дом. Её встретила пустота.

— Тео?

Она приоткрыла дверь в его комнату. Никого. И на кухне тоже. Судя по виду комнат, здесь много недель никого не было. Не мог ведь Тео на самом деле уехать? Где же он?

Гермиона прошла мимо пустой комнаты, где жила мать Драко, а затем и мимо комнаты самого Малфоя. Он всегда был в отъезде. Может, Тео его просто выдумал?

Вдруг она остановилась. Дверь в кабинет Люциуса Малфоя была открыта, а ведь Тео туда никогда не заходил. «Драко запрещает мне говорить о его отце и заходить в его кабинет», — рассказывал ей Нотт.

Гермиона робко переступила порог. Стопка писем и газет, книжные полки, забитые до отвала, пыль повсюду и дикий холод. Зеркало. Гермиона подошла и провела ладонью по разводам, рассматривая своё перепуганное лицо. Где же Тео? Стекло в раме было тёмное, словно в нём растворилась мгла ночи. От холода оно запотело, но посередине, где отразилось её лицо, она заметила отпечаток ладони.

* * *

На каменной мостовой практически не осталось снега. Он таял, стекая ручейками вниз. Весна приближалась незаметно. Зелёная листва деревьев радовала