Срочно разыскивается герцог - Селеста Брэдли

Джентльмен переместил вес своего тела с одной ноги на другую, и глаза Фебы почти выскочили из орбит.

Восхитительно.

Девушка позволила своему взгляду проследовать вниз, а затем – медленно – снова вверх, дюйм за дюймом. Он был прекрасно сложен, словно кто-то взял идеал каждый женщины в виде широких плеч и длинных мускулистых ног, и заказал человека, подходящего под эти стандарты.

Мужчина повернул голову.

Его белоснежный шейный платок подчеркивал совершенно изумительную линию подбородка, который, в свою очередь, переходил в высокие скулы и лоб, которыми и Адонис не постеснялся бы щеголять. Темные волосы вились над его лбом и воротником, немного длинноватые и немного дикие, как будто даже в своей прекрасной одежде он выглядел не полностью укрощенным.

Мне нравится, что он не совсем укрощен….

Наконец незнакомец повернулся в танце целиком. В его улыбке блеснули белоснежные зубы. Его четкий поклон в конце шагов открыл Фебе, что его живот такой же плоский, как бюст ее кузины Софи, и что его грудь широкая и мускулистая.

Кроме того, его брюки облегали его спереди еще более привлекательно.

Поток горячей крови заполнил вены Фебы. Девушка осторожно осмотрелась вокруг, потому что она не хотела, чтобы кузины или компаньонка поймали ее за таким дерзким занятием. Она была в Лондоне всего одну неделю и пока сумела провести их всех, даже во время своего представления ко двору, которое изрядно попортило ей нервы.

Нет. Дейдре, элегантная и модная кузина, была окружена своей обычной толпой поклонников, и, кажется, не обращала на нее никакого внимания. Софи, к несчастью слишком высокая и неуклюжая кузина, находилась на другом конце зала, стараясь как можно лучше спрятаться в толпе, и была слишком увлечена этим невозможным процессом, чтобы бросить хотя бы взгляд в направлении Фебы.

Тетя Тесса, которая была не слишком заинтересована в том, чтобы составлять им компанию – даже своей падчерице Дейдре – занималась тем, что обменивалась сплетнями и ядовитыми комментариями со своей кликой[3] таких же элегантных и страдающих от скуки дам из общества. Феба была в безопасности.

Затем мужчина перед ней рассмеялся низким смехом, который эхом отозвался во всем ее теле, заставив задрожать те части тела, о которых лучше не упоминать, а внутри нее сразу же ожили всевозможные сигналы тревоги. Девушка знала, что это ощущение означает!

О небеса. Оказывается, она вовсе не в безопасности.

Феба заинтересовалась мужчиной – заинтересовалась в этом смысле – в первый раз с тех пор, как она была влюблена до безумия в своего учителя танцев, почти десять лет назад.

И конец у того увлечения был вовсе не хороший.

До сих пор этим вечером лорду Рафаэлю Марбруку, называемому так благодаря любезности, а не по праву законного рождения, удавалось проскользнуть сквозь толпу на балу без инцидентов. Он мастерски избежал встречи с несколькими мужьями, которым он наставил рога, трижды увернулся от противостояния с лордами-игроками, намеревающимися отыграть обратно то, что они потеряли в прошлом, и даже сумел протанцевать мимо своей бывшей хищной – и замужней – любовницы так, что она даже не узнала, что он находился поблизости.

Еще час, и он сможет принести свои извинения и уйти. Даже его единокровный брат Колдер не сможет ничего сказать по поводу того, что Рейф уклоняется от исполнения семейного долга в этом отношении. Ведь только угроза, что его заставят посещать еще более скучный парад девственниц на ассамблее в Олмаке, заставила Рэйфа вообще явиться сюда.

– Если я обязан тратить время попусту, охотясь за женой, то ты должен будешь выезжать со мной, – поклялся Колдер, тон его голоса обещал действительно страшные последствия. Это будет уже вторая жена для Колдера, потому что он потерял свою первую жену, Мелинду, через несколько лет после их свадьбы.

Это было особенно несправедливо, поскольку у самого Рейфа не было возможности найти себе даже первую жену среди этих надменных и респектабельных членов общества. Тем не менее, значительного, мрачного и тяжелого гнева маркиза Брукхейвена лучше было по возможности избегать.

Не то чтобы Рейф боялся своего брата – они были одинакового сложения и возраста, и ни один из них не выходил явным победителем из многочисленных мальчишеских поединков. Но у него имелся определенный план, касающийся некоторых улучшений в поместье Брукхейвена, который Рейф хотел положить перед Колдером, и было бы не слишком разумно излишне раздражать его заранее. Только Колдер мог одобрить эти изменения, потому что Рейф не имел власти над наследством их отца. Он не был ему настоящим сыном.

Конечно же, ирония состояла в том, что Колдеру было наплевать на Брукхейвен. О, конечно, он выполнял свой долг. Никто не голодал, и урожаи оставались стабильными, но Брукхейвен мог достичь гораздо большего!

Брукхейвен не производил на Колдера такое же впечатление, как на Рейфа. Единственными вещами, которые заставляли ледяную кровь Колдера бежать быстрее, были его фабрики. Он оставался очарованным машинами и их эффективностью, в то время как древнее великолепие Брукхейвена было потеряно для его логически мыслящего ума. Колдер отбрасывал величественные залы в сторону, называя их «этой продуваемой кучей камней», а верных арендаторов, составляющих живое сердце Брукхейвена, именовал «этими отсталыми крестьянами».

Быть признанным незаконнорожденным сыном маркиза имело свои плюсы и минусы. С одной стороны, воспитываясь в Брукхейвене вместе со своим единокровным братом, Рейф имел все преимущества привилегий и образования, которыми наслаждался Колдер, настоящий наследник. С другой стороны, он провел эти годы, зная, что, в то время как Колдера ожидает титул и настоящая власть, все, что когда-либо будет у него самого – это денежное содержание и учтивое «лорд» перед его именем, а еще скандальная репутация, которую он с таким трудом заработал – но в чем теперь раскаивался.

В конце концов, щедрое содержание тратится так же легко, как и любые другие деньги, и Рейф посвятил многие годы тому, чтобы наслаждаться им до предела. Женщины, карты, выпивка – и все без каких-либо утомительных обязанностей, которые приходят вместе с законнорожденностью. Все ожидали, что Бастард Брукхейвенов плохо кончит, поэтому Рейф потратил большую часть своей молодости, изо всех своих сил доказывая, что они правы.

И все же сейчас не было никакого смысла сожалеть о своих юношеских неблагоразумных поступках. Извинения не помогут ему улучшить отношения с Колдером. Только время и усилия смогут когда-нибудь доказать его брату, что Рейф готов к более серьезным обязанностям.