«Мы последние поэты…». Избранные стихотворения. - Виктор Поляков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сегодня я смертельно болен…»
Сегодня я смертельно боленОт созерцанья синевы,Как вы — смешон, как вы — неволен,Но я свободнее, чем вы.
На бесконечность я умножен,На смерть моих недолгих дней;Я так свободен и ничтожен,Что нет конца тоске моей!
НА КНИЖКАХ ЧУЖИХ СТИХОВ
I.
Поэт немой, певец туманный!Судьба цветы добра и злаВ один венок, смешной и странныйРукой небрежною сплела.
II.
Душой — дитя, умом — старик,Поэт, понятен ты немногим:Нечеловечески-убогимИ тем, кто в мудрости велик.
«Что слово? — прах; кто я? — творец…»
Что слово? — прах; кто я? — творец.Я буду верен вам, певец,А вы, покорливые слуги,Мои глубокие досугиПусть воплощенье в вас найдут!О, будьте мне живым приветом!Клянусь, глаголы не умрут,Одушевленные поэтом.
«Когда впервые нищим и бездомным…»
Когда впервые нищим и бездомным,Как некий глас и ласковый, и властный,Благая весть о Царстве прозвучала, —Как изумился мир! Какой надеждойДух запылал страдальцев неизвестных!О, как они стремились в это Царство,Как радостно, победно умирали!И мир им поклонился; лишь патрицийНе изменил богам живого мира:Он в Риме жил и умер в древнем Риме.
«С прибрежных скал глядели мы упорно…»
С прибрежных скал глядели мы упорноВ клокочущую бездну:Из глубины вставали исполиныИ злобно умирали,Разбивши грудь об острые утесы;Дрожали мы как дети,А в вышине, презрительно откинувПокров свой лицемерный,Немая твердь, зловещая, сияла.
«За печальной колесницей…»
За печальной колесницей,За попами и венками,Черный змей ползет огромный;Голова — у колесницы,Телом — улицу наполнил,В переулке тесном хвост…То не дети и не внукиДеда старого хоронят, —Черный змей, весной проснувшись,Кожу зимнюю хоронит.
«Не смотри, что я так весел…»
Не смотри, что я так весел, —Чуть умолкну — слышу шорох:То не мышь под половицейИ скребет, и суетится, —Полоненная, в подвалахСмерть и злится, и трудится.Шесть дверей она прогрызлаИ грызет уже седьмую.
«Счастье. Счастье. День мой лучезарен…»
Счастье. Счастье. День мой лучезарен.За себя я миру благодарен.
«Замолкли стоны дерзкой бури…»
Замолкли стоны дерзкой бури,И скован мир, — и жаль волны,Что как титан рвалась к лазуриИз ненавистно глубины.
ОТВЕТ
В чем я врагам своим подобен,Того не выразит мой стих:Питомец юных снов моих,Как бог, прекрасен и незлобен.
ЭПИТАФИЯ
Он с колыбели посвятилСебя идейному страданьюИ даже азбуку зубрилПо запрещённому изданью,Других изданий — не читалИ кончил вечер жизни бурной,Как непреклонный радикал,В объятьях девы — нецензурной…
«Я — незаконная ладья…»
Я — незаконная ладья:Плыву без весел, без руля…Плевать, мой милый! Будь, что будет!Авось меня и не засудитВеликий мировой судья.
МАТЕРИ
Седой Хаос, кончаясь,Им завещал бессмысленную силуИ родником бессмертьяИх стала плоть. Об этой древней тайнеМать не расскажет детям:Сын не поймет, а дочь сама узнаетОт птицы перелетной,От родников священной, темной рощиИ от всего, что дышит.
«Песни спеты, перепеты…»
Песни спеты, перепеты —Сердце бедное, молчи:Все отысканы ответы,Все подделаны ключи;
Мы — последние поэты,Мы — последние лучиДогорающей в ночи,Умирающей планеты…
После нас — ночная тьма,Процветание науки,Протрезвление ума,После нас — ни грез, ни муки,Бесконечная зимаБезразлично серой скуки.
