Эликсир индиго - КниГАзета .

С полчаса проворочавшись с боку на бок, Аркадий встал и подошел к окну. Наверное, такую панораму хотели бы наблюдать многие городские жители – ухоженный зеленый участок, фонтанчики, дорожки, посыпанные гравием, уютная беседка, детская площадка с мягким покрытием, фонари и садовые качели. Никаких тебе дворов-колодцев, проезжей части в тумане выхлопных газов,  воя сигнализаций среди ночи, пьяных певцов под окнами, тренькающих на гитаре «Я свободен»...

Еремеев гордился тем, что имел, ему нравилось, что он, в отличие от многих других состоятельных людей, никогда не швырял деньги направо и налево в погоне за показухой. Рациональный до мозга костей, он всегда взвешивал все «за» и «против», прежде чем потратить заработанное.

Но это правило не действовало в отношении дочери. Все самое лучшее Аркадий был готов бросить к ее ногам. Поздний ребенок, Кристина была папиной принцессой. Оба не признавали слово «нельзя», и когда были вместе, дурачились, играли и переворачивали все вверх дном.

Света подумывала родить второго ребенка, но пока это не удавалось, хотя она и была моложе мужа на пятнадцать лет. Аркадий же в глубине души боялся, что не сможет полюбить второго ребенка так, как  Кристину. Ему иногда казалось, что все его сердце безраздельно принадлежит дочери, и второму ребенку в нем места не найдется.

Еремеев отправился в комнату Кристины, чтобы посмотреть, все ли у нее в порядке. С девочкой в комнате днем и ночью находилась няня. Их было две. Аркадий требовал, чтобы за дочерью присматривали круглые сутки - на случай внезапных приступов. Поэтому когда он заглянул в детскую, то увидел, что Елена Николаевна читает книгу при свете торшера.

- Все хорошо? – спросил он шепотом. Та кивнула. Женщина привыкла, что Аркадий приходит навещать дочь, когда ему не спится. Вот и сейчас он подошел к  кроватке дочери и смотрел на ее пухлые щечки, кнопочку-носик, очаровательные кудряшки. Погладив дочь по маленькой ручке, еще не утратившей младенческую округлость и мягкость, и поправив одеяло, Еремеев вышел. Все хорошо, Кристина спит и прекрасно дышит. Не кашляет, не задыхается, не плачет. Но это только сегодня.

Машинально Аркадий вновь зашел в кабинет и сел за компьютер. Уснуть уже не удастся. Теперь днем голова трещать будет. Он вошел на форум, обновил страничку и вдруг увидел, что Bolid ему ответил. Уже проснулся, значит. Половина восьмого утра. Ранняя пташка.

Bolid: Прости, друг, но я правда не могу пока ничего сказать точно. Меня просили не говорить.

Bjack: Доброе утро!

Bolid: Привет!

Bjack: Так это тайна? Зачем же ты вчера сказал «А» и потом удрал, не сказав «Б»? Лучше бы молчал, честное слово. Я всю ночь не спал!

Bolid: Прости, я не хотел. Если я скажу, ты дашь слово, что это останется между нами? Пока я не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще.

Bjack: О чем речь! Конечно, буду молчать.

Bolid: В одной лаборатории Новосибирска получили состав, который помогает лечить астму. Пока все в стадии разработки, но… моей маме стало значительно лучше. Она вызвалась быть добровольцем и участвовать в испытаниях.

Bjack: Так ты тоже из Новосиба?

Bolid: Больше ничего сказать не могу. Все держится в секрете, и пока окончательно не ясно, есть ли у лекарства побочные эффекты. Нужно еще поработать над ним. Думаю, это займет полгода-год.

Bjack: Спасибо, что приоткрыл завесу тайны. Что ж, как и обещал, буду ее хранить. А почему так долго – целый год? Может, нужны дополнительные инвестиции, чтобы ускорить процесс? Я мог бы помочь.

Bolid: Мне пора. Увидимся.

Аркадий почувствовал знакомое возбуждение и прилив сил – эта энергия наполняла его кровь, когда ему случалось прийти к какой-то идее, которую он давно искал, когда перед ним открывались новые перспективы, когда он увлекался очередным проектом. Теперь надо разговорить парнишку и узнать, что это за лаборатория. А купить ее с потрохами и получить патент на лекарство ему ничего не стоит.

Контрольную по геометрии Илья решил первым - впрочем, как всегда. Бросив взгляд на задачи, он уже знал, как их решать. Дольше было все это писать и оформлять.

- Дмитриев может идти, - разрешила математичка Ирина Викторовна.

Илью провожали завистливыми взглядами и вздохами. В такие моменты все сразу вспоминали, что с ними в классе учится настоящий индиго. На контрольных его всегда сажали за первую парту, прямо перед учительским столом, чтобы его никто не дергал. Еще очень часто ему давали другой вариант, не такой, как у всех. Поэтому списывать у него было бессмысленно.

Илья бросил ручку в кармашек рюкзака и отправился в лабораторию, не обращая внимания на одноклассников. Мыслями он был уже далеко отсюда. Ему все не давали покоя мыши. Вчера они вели себя очень странно. Причем именно те, которые получили раствор 34-12. В чем же дело?

Велик ждал его во дворе школы, пристегнутый к металлической оградке газона. Илья надел наушники и поехал в лабораторию под старый альбом «Мьюз». Апрельский ветерок обдувал лицо, в воздухе чувствовалось, что на подходе уже настоящая весна. Прохожие смешно шагали под ритм песни в ушах Ильи. Некоторые уже оделись в легкие куртки, хотя и было рановато. Апрель – самый коварный весенний месяц. Люди уже устали от зимы и готовы дать себя обмануть проглянувшему ненадолго солнышку, которое тут же сменяется снегом.

Трое мышей, которые вчера так его удивили, вели себя как обычно, что, конечно, было понятно – прошли сутки, и лекарство давно уже перестало действовать.  Грызуны смирно сидели в клетке. Совсем как те, что получили вчера дозу раствора 26-12, считавшегося наиболее удачным по сочетанию компонентов и по реакции на него мышей. Илья приготовил новый раствор 34-12, то и дело сверяясь с записями в лабораторных журналах. Выждал положенные десять минут после инъекции, но мыши вели себя по-прежнему. Словно и не было вчерашней эйфории. Внезапно Илья заметил пузырек с йодом, который так и валялся на столе со вчерашнего дня. Завинтив крышку и убрав йод на место, он кое-что вспомнил…

- Одной капли должно быть достаточно, вряд ли вчера могло попасть больше, - бормотал он себе под нос, правда, не слыша своего голоса, потому что в ушах по-прежнему играли «Мьюз».

- Николай Валерьевич, - взволнованно говорил Илья по телефону через десять минут. – Приезжайте в лабораторию, мне нужна ваша помощь!

- Интересная реакция, - после долгого молчания сказал профессор, глядя на клетку с носившимися по ней мышами. Они радостно скакали, играли, стучали хвостами, словно им ввели инъекцию радости. Николай Валерьевич Беспалов преподавал в Академгородке, поэтому в здание Академии примчался почти сразу после звонка Ильи. С мальчиком они были знакомы уже шестой год, он рос и развивался на его глазах. Николай Валерьевич был профессором химии в НГУ и помнил, как маленького Илью к нему привела обеспокоенная мама. «Николай Валерьевич, это я вам звонила», - начала она, подняв брови, словно умоляя о чем-то. «Понимаете, я бухгалтер, муж адвокат, а Илья…» - она посмотрела вниз на сына. Тот стоял, сохраняя абсолютное спокойствие, и смотрел с любопытством на пятидесятилетнего профессора.

«Он с детства такой. Сам научился читать, просто в два года подошел и стал спрашивать, что это за буквы. Запомнил с первого раза, потом, знаете, когда в детском саду он сам додумался до таблицы умножения, я просто обалдела. А в школе… В общем, он все время  сильно опережает сверстников. Хотя что там сверстников – я хорошо училась в школе, но я понятия не имею, кто такой Гельмгольц, что такое коллоидные растворы и для чего нужна теорема Эйлера. Уравнение Шредингера для меня тоже китайская грамота», - пожаловалась Людмила Владимировна. «Представляете, он меня спрашивает, согласна ли я с формулировкой определения фотона, а я понятия не имею, что ответить! Откуда мне знать про корпускулярно-волновой дуализм! Я о нем от Ильи узнала! В школе сказали, что его надо дополнительно водить куда-то, чтобы он не нахватался беспорядочных знаний».

Беспалову попадались одаренные дети, но такого он видел в первый раз. В пятом классе задавать маме такие вопросы! Вот только сначала требовалось проверить, не повторяет ли мальчик бездумно фамилии ученых и названия, которые он случайно выхватил из энциклопедий, чтобы произвести впечатление на окружающих. Задав школьнику парочку вопросов по курсу коллоидной химии, профессор убедился, что мальчик не притворяется. Ребенок по-настоящему оживился, когда понял, что перед ним человек, обладающий глубокими знаниями в интересующем его предмете. Людмила Владимировна оставила Илью с профессором и умчалась на работу, а мальчику провели экскурсию по корпусу Академии, где одаренные школьники занимались с университетскими преподавателями и готовились стать новой интеллектуальной элитой страны.