Утерянные горизонты - Антуан Обен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Де Кеер не удивился такой вспышке неприязни. Многие молодые астронавты переживали подобные кризисы, а затем свыкались с рутиной бесславной работы, к которой их готовили. И становились по примеру старших, давно потерявших иллюзии товарищей, хладнокровными и полезными специалистами, мало склонными впадать в экзистенциалистскую тоску... Вильтур, похоже, являл собой крайний случай. Его приступы угрюмости, если не сказать депрессии, стали так заметны, что было решено толкнуть его на исповедь перед доктором, а не психушником, которого на борту все недолюбливали. Доктору де Кееру поручили успокоить пациента и надеть ему на нос розовые очки... Но понятие космической библиотеки имело право на существование, и изменить его было не просто...
-- А как представляете завоевание пространства вы?
-- Большие действия! Множество опасностей... неожиданностей... больше поэзии. Мне видятся... ландшафты удивительной красоты -- безграничные чудесные пляжи, завораживающие джунгли, бесконечно мудрые существа, не имеющие ничего общего с человеком и порочные чудовища с дьявольским складом ума... складки времени... таинственные руины... сказочные богатства... непонятные явления...
-- О боже, -- прервал его де Кеер, ошеломленный столь наивными высказываниями пациента, -- в Конфедерацию входит множество гостеприимных планет, населенных гуманоидными расами. На них себя чувствуешь иначе, чем на Земле. Разве не так?
-- Не в этом дело. Эти расы антропоморфны, и наши культуры так быстро сливаются и теряют под влиянием технологии все различия, что возникает ощущение уже виденного. А на неинтересных и непригодных для жизни планетах существуют лишь неразумные животные.
-- Понятно. Примите добрый совет -- прежде всего не отчаивайтесь. Неожиданные события происходят вдруг, тогда, когда их никак не ждешь. И поверьте, в этот момент тебя охватывает восхищение далеко не всегда... Говорите себе, что, быть может, то самое событие произойдет на следующей планете, или на следующей после нее... или на третьей. Вселенная бесконечна, и поделилась далеко не всеми секретами. И в глубине души вы знаете это. Но если вас спишут за непригодностью, вам не придется стать свидетелем чего-то из ряда вон выходящего. А потому занимайтесь пока составлением необходимого каталога, о котором говорили, наберитесь ветеранского опыта, станьте специалистом по планетам земного типа, которому вы так завидуете, курите поменьше, почаще ходите в спортзал... и найдите понятливую подружку-собеседницу -- таких на борту этого... проклятого звездолета хватает. Вам нравится мое предложение?
Вильтур долго молчал, нахмурив брови, и рассматривал врача. И вдруг как-то расслабился.
-- Согласен, -- воскликнул он. -- Вы открыли передо мною новые горизонты, даже если не верите в половину того, что наговорили. Вы дали мне пищу для размышлений. Постараюсь учесть ваши советы. Из вас вышел бы хороший психушник...
В его устах слова звучали комплиментом. Де Кеер улыбнулся. Он был доволен своим маленьким спичем.
-- Не думаю. Отбор происходит по слишком строгим критериям. К тому же сочетание "хороший психушник" коробит... На этих людей возложена огромная ответственность, они должны быть исключительно осторожными, а потому их побаиваются и не ценят по-настоящему... Но не думаю, что наш вернул бы вас на правильную стезю быстрее меня... -- Он встал и протянул руку вскочившему на ноги Вильтуру. -- И все же видите себя поосторожней и приходите ко мне, если у вас возникнет желание подискутировать на эту тему. С удовольствием поболтаю с вами.
-- Спасибо, доктор. Не премину воспользоваться приглашением. Но надеюсь, необходимости не возникнет, во всяком случае, в ближайшем будущем...
"Это произойдет у тебя быстрее, чем ты считаешь", -подумал де Кеер, включая интерфон, чтобы доложить командиру о результатах обследования. В момент, когда Вильтур закрывал за собою дверь, в его голове мелькнула одна мысль. Он отключил интерфон.
-- Кстати, -- крикнул он, -- вы не сказали, какие книги коллекционируете. Любые или определенного жанра?
Вильтур сунул голову в щель. Глаза его блестели, как всегда, когда ему доводилось говорить о своих сокровищах.
-- Определенный жанр. Устаревший несколько веков назад. Не думаю, что вы слыхали о нем. Когда-то его называли научной фантастикой...
...снопы искр вылетали из множества отверстий, в бешенном темпе вспыхивали и гасли сотни ламп, километры магнитных лент крутились в разные стороны, и все это сопровождалось стрекотом работающих самих по себе клавиатур и прочими шумами сошедшего с ума электробиллиарда...
Он соскочил с последней ступеньки и вляпался прямо в лужу черной грязи, походившей на свежий асфальт. Лужа была вязкой, и он, с трудом выдергивая ноги и едва не падая, выбрался на твердую почву. И как пилота угораздило посадить машину именно на таком болоте. Затянутый в скафандр и стесненный в движении большой силой тяжести, он сделал несколько шагов и огляделся -вокруг до горизонта тянулась унылая скалистая пустыня со странными черными болотцами вдалеке. Над пустыней висело фиолетовое небо с пятном почти остывшего фиолетового солнца. Ледяная атмосфера, ни следа растительной и животной жизни. Короче говоря, веселое местечко.
Он был признателен командиру, который поставил его -наверняка по совету врача -- во главе крохотной команды, получившей задание провести церемониал присоединения к Земле. Доверие придало ему сил для работы и вселило некие надежды. Но сейчас он изводил себя вопросом, а не лучше ли было остаться на борту и предаваться своим мечтам. Этот безрадостный контакт с действительностью поверг его в пучину пессимизма и неверия в возможность скорых приключений.
-- Эй, Ден, помоги, я никак не выберусь!
Он обернулся. Человек, который спустился вслед за ним, стоял в вязкой луже на карачках и мешал другим. Ден помог ему подняться и очистить скафандр, заляпанный темными, липкими потеками, затем проверил связь с остальными. Команда немного удалилась от звездолета, развернула и воткнула в землю знамя. После укладки памятной плиты Вильтур скороговоркой выпалил ритуальные слова. Он спешил заглянуть за гребень холмика, закрывавшего горизонт. Ему все же хотелось открыть что-нибудь, и он удивился неожиданному воскрешению надежды... Он с трудом вскарабкался на возвышение. Товарищи не последовали за ним, не желая заниматься бессмысленной акробатикой.
И пока он лез наверх, его, против всякой логики, охватила полная уверенность в том, что, как только он окажется на вершине, ему доведется увидеть единственное в своем роде зрелище. Пыхтя, как морж, он преодолел последние метры... и застыл.
-- Идите! Идите скорей! -- закричал он, переведя дыхание и обретя способность мыслить. -- Невероятно, потрясающе, скорее ко мне!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});