Мстители - Евгения Мелемина

Администратор с готовностью повернулся к Артему.

– Там на улице джип закрыл мою машину, не могли бы вы дать объявление по ресторану? Вдруг кто-то из гостей? – спросил Артем.

– Одну минутку, – ответил администратор и кинулся выполнять просьбу уже без бейджика на кармашке белой фирменной рубашки.

В школе Артема называли фокусником – за невероятную ловкость рук. Ловкость рук Артем тренировал постоянно, и снять бейджик с администратора, просто потрепав его по плечу, было для него делом плевым. Фокусы-фокусами, но Артем, хоть и знал все маленькие секреты волшебства, но умудрился сохранить и веру в чудеса и думал теперь: а вдруг встреча с разъяренной незнакомкой и есть чудо? То самое чудо, которое готовилось ему судьбой?

За столиком толстяка разгорались нешуточные страсти – чудо-валькирию надо было срочно выручать.

– Ты охерела?! – вопил толстяк, то хватаясь за салфетку, то почему-то за телефон.

Кира, не обращая на него внимания, деловито сообщила партнерам:

– Не связывайтесь с этим упырем. Мой вам совет. Если по жизни свинья, то и в бизнесе свинотой окажется. Вот, полюбуйтесь.

Бизнес-партнеры синхронно и молча осмотрели заляпанного соусом толстяка и переглянулись.

– Администрация! Полицию! – вышел из себя толстяк, схватил Киру за руку и потащил из-за столика.

Кира уперлась, не желая поддаваться, но вырваться оказалось нелегко – держали ее жестко и крепко, со всей ненавистью, на которую способен стопятидесятикилограммовый хам.

И вдруг сбоку мелькнула лучезарная спокойная улыбка выдрессированного администратора. Кира успела удивиться – откуда он здесь такой? Не было вроде… новенький?

Стоит себе, доброжелательный и предупредительный, как и полагается администратору в критических ситуациях, но в глазах и уголках губ загадочная полуулыбка, словно вышел на сцену отыграть роль и считает это забавной шуткой.

– Здравствуйте, я старший менеджер. Что случилось?

– Да она!..

Артему роль действительно приглянулась, и он даже заигрался, собираясь слегка склониться в полупоклоне, но вовремя заметил, как между столиков пробирается к ним настоящий администратор. Роль пришлось сократить.

– Тысяча извинений, все устроим. Хулиганку задержим до приезда полиции, а вам – обед за счет заведения, – быстро отчеканил парень, ухватил растерявшуюся чудо-валькирию под локоть и потащил в направлении кухни.

Кира, перейдя из одних рук в другие, взвилась:

– Пусти меня, руки убрал! Отвали!

Это уже было слишком даже для нее: конечно, она понимала, что вырванное зеркало грозит неприятностями и что ходит она по опасному краю, но ожидала проблем только от толстяка, а тут еще кто-то еще вцепился в нее ни с того ни с сего.

Артем еле-еле впихнул Киру в двери кухни под аккомпанемент повторяющегося по динамикам объявления:

– Владельцу черного джипа с госномером У865КС просьба подойти на парковку…

И обреченный вопль толстяка:

– Да вы издеваетесь!

– Пусти, пусти сейчас же! Руки убери! – выкрикнула Кира, оказавшись посреди кухни с белым кафелем, сияющими полками, разделочными столами, сопровождаемая заинтересованными взглядами поваров, которым редко перепадало хоть какое-то развлечение на рабочем месте.

– Тихо, тихо! Угомонись, – шикнул на нее Артем, отпуская ее локоть и для убедительности прикладывая палец к губам. – Ты откуда такая взялась?

– Не твое дело! Ты кто такой вообще? – моментально отреагировала Кира, еще встрепанная и взвинченная.

– Невежливо отвечать вопросом на вопрос…

Снова подхватив Киру под локоть, Артем повел ее по кухне, словно аристократ молодую графиню по берегу моря во время вечернего променада. Он даже говорил, предупредительно наклоняя голову.

– Слушай, а ты действительно взъелась на этого «милого» человека просто потому, что он неправильно запарковал машину?

– Да! – отозвалась «графиня» безо всякого аристократизма в тоне.

– И эта машина не перекрывала твою? – еще вежливее и чопорнее спросил Артем.

– Да! – У «графини» начисто отсутствовал светский этикет.

– Он вообще ничего плохого тебе лично не сделал?

– Ну!

– Неплохо, – протянул Артем, прекращая променад у стойки с пирожными.

– Проще не можешь? – в очередной раз набросилась на него Кира, недобро прищуриваясь. – Ты кто такой?

Артем оглянулся, приметил висящую на стене сверкающую сковороду и встал так, чтобы оказаться в обрамлении сияющего нимба. За мгновение аристократ превратился в смиренного служителя добру – а ведь попросту молитвенно сложил ладони и опустил глаза долу.

– Я твой ангел-хранитель.

– То есть «не мог бы», – уточнила Кира.

Артем пожал плечами и добавил:

– Статус – для новых отношений свободен.

– Статус – мне пофиг.

– Очень. Очень приятно, – закивал Артем, хватая девушку за руку и принимаясь трясти ее с картинным воодушевлением, снова меняясь, превратившись из ангела в солидного топ-менеджера крупной корпорации. И начальническим голосом прикрикнул на уставившихся поваров: – Так! Почему не работает никто?! Консоме подгорает, сорбет стынет! Давайте-давайте! Арбайт!

Прихватив со стола пару яблок, одно он сунул в карман, а второе, старательно обтерев, вручил Кире, и, снова предложив ей руку, выпроводил через черный ход, даже не спрашивая, собирается она уходить или нет. Понятно, что после такого скандала работать здесь девушка уже не сможет или не захочет.

Он вывел ее на улицу, под яркий солнечный свет и с благодарностью, хоть и наигранно, взглянул в синее высокое небо. Небеса наконец-то прислали ему чудо, а Артем был авантюристом и актером по сути: скучная монотонная жизнь его утомляла, девушки, чьи интересы ограничивались новым колором волос и постингом фоток в социальных сетях, надоели до зубного скрежета, хотя и в них была своя известная прелесть. Кира появилась как раз вовремя, чтобы спасти современного Онегина от сплина. Артем не собирался никуда ее отпускать – эта девушка-валькирия, девушка-приключение должна была привнести в его жизнь много нового и яркого, может быть, даже ту самую неповторимую и единственную любовь.

Артем искоса глянул на спутницу: хрупкая красавица с облаком светлых волос – совершенно некрашеных, между прочим!

Да, любовь вполне может случиться, признал он про себя. Вполне.

Оказавшись на улице, немного успокоилась и Кира. Расстройства утра понемногу отступали под теплым солнцем, ярким небом и разноцветьем городской жизни: мимо неторопливо проплывала автомобильная «пробка», пестрели рекламные билборды, неповторимыми принтами вспыхивали платья и сарафаны. Настроение потихоньку начало приходить в норму: долго злиться Кира не умела. И спутник ее уже не казался ей неприятным, хотя и говорил то, что обычно говорили другие – обычная лекция на тему «не лезь не в свое дело – целее будешь», всегда в разных вариантах и с одинаковой моралью в конце. Своеобразные басни современного мира.

– Меня тоже много что бесит, но я научился сдерживать себя, – делился Артем, не думая о том, интересен ли его спутнице его личный опыт борьбы со стрессом или нет. – Если мы начнем отрывать друг у друга зеркала, воцарится ужас и анархия!

– То есть ты трус? – лениво уточнила Кира, подставляя лицо солнышку.

Это был запрещенный прием – Артем, как и многие молодые люди, побаивался подобных обвинений, поэтому поспешил пояснить:

– Ну, ты как себе все это представляла? Вот ты вошла, бросила, вот он будет бычить, и тут ты… что? Сдаешь его ментам, и все такие радуются вокруг?! Скажи, хотя бы какой-нибудь запасной план у тебя был? Самый ориентировочный, пусть неочевидный, пусть приблизительный план отступления?

– То есть ты трус, – подытожила Кира.

– Хочешь, вернемся обратно? – помолчав, спросил Артем.

Ему уже не казалось, что в зале маленького кафе он подцепил чудо-валькирию. Скорее уж, горе-гарпию.

– Не вопрос, – отозвалась Кира.

Горе-гарпия развернулась и отправилась к главному входу в кафе. Артем с тяжелым сердцем побрел за ней – надо же, вроде и обидела его девчонка, но к ней уже вроде и привязался… по крайней мере, будет нелишним посмотреть, чем дело закончится, и вмешаться, если потребуется.

Вмешательство могло и потребоваться – возле входа Артем сразу заприметил полицейскую машину, и двое полицейских мелькнули в дверях. Значит, предполагается жалоба, протокол, дело… И как ее тогда спасать? Наврать, что это его полоумная сестра со справкой и правосудие здесь бессильно?

А Кира машину будто и не замечает – идет себе и идет.

– Стой-стой, – наконец примирительно вздохнул Артем, беря ее за руку. – Я тебе верю. Пошли отсюда.

Кира развернулась. В ее глазах затаилось непонятное выражение. Нежная злость, автоматически подобрал определение Артем и сам поморщился – как неестественно звучит…

– То, что ты считаешь себя неотразимым, не делает тебя неотразимым, – мягко и почти шепотом сказала Кира, взяв его за лацкан пиджака и притянув к себе.