Князья Преисподней - Барбара Хэмбли

— Народу Китая нужна крепкая рука, поскольку норовистая лошадь довольна лишь тогда, когда ощущает над собою власть всадника. Без сильного правителя страну ждет катастрофа.

Сэр Эллин Эддингтон ответил ничего не значащим согласием, ожидаемым от хозяина приема. Кто-то в толпе назвал имя сэра Гранта, и Эшер повернул голову, стараясь рассмотреть говорившую. Стройная женщина в белом платье, которое подошло бы только совсем юной девушке, схватила за руку леди Майру Эддингтон (Эшер заметил между ними определенное сходство) и спросила:

— Что сказал сэр Грант?

Леди Эддингтон ответила успокаивающе:

— Холли, милая, он пообещал, что Рикки придет. Не стоит требовать от него большего.

— Это возмутительно! — Холли Эддингтон покраснела, на острых скулах выступили пятна. — Прием устроен в честь его помолвки…

— Дорогая моя, — мать со вздохом положила ей на плечо затянутую замшей руку. — Вы же знаете Ричарда. Чжэн предупредит нас о его приходе, но, право же, не надо надоедать сэру Гранту с расспросами о его сыне.

Продолжая говорить, она кивком головы указала на дальний угол, и в то же мгновение до Эшера донесся рев, который мог принадлежать только сэру Гранту Хобарту:

— Чушь!

Толпа ненадолго расступилась, давая рассмотреть Хобарта, погруженного в беседу с двумя немецкими офицерами, которых Эшер не знал, и японским полковником, который был ему знаком: плотный невысокий аристократ, чье лицо скрывалось за очками с толстыми линзами, носил фамилию Мицуками и четырнадцать лет назад числился военным атташе императора Мэйдзи в немецкой армии в Шаньдуне.

Не самый подходящий момент для того, чтобы просить об услуге. Даже если бы Эшер только что не встретил того, кто, будь он живым или мертвым, мог рассказать ему о пугающей находке, которая заставила его преодолеть тринадцать тысяч морских миль и приехать сюда, в самый дальний уголок мира, затронутого британским влиянием, — в новообразованную Китайскую республику.

В полумраке, создаваемом плотными шторами винного оттенка, глаза вампира по-кошачьи отражали проникающий из салона электрический свет. Эшер сунул руку в нагрудный карман и нащупал страницы, которые вырезал из августовского номера «Журнала восточной медицины». За шесть недель, проведенных на борту «Принцессы Шарлотты», он сотни раз читал и перечитывал статью, но по-прежнему не хотел верить.

— В прошлом году в Праге мы говорили об обитающих там немертвых существах, которые не являются вампирами, — сказал он. — Тогда вы назвали их Иными.

В знак согласия Исидро лишь слегка прикрыл глаза — движение, заменяющее кивок у живого человека. Неподвижность вампира ничем не походила на окоченение смерти или статичность неживой природы; скорее, создавалось впечатление, что за триста пятьдесят лет он безмерно устал от общения с миром живых.

— Вам доводилось видеть их?

— Один раз. Как и вампиры, они очень хорошо умеют скрываться, — в его мягком шепоте до сих пор сохранялись отзвуки старого кастильского наречия, на котором Исидро говорил в шестнадцатом веке. Эшер подумал, что девушка за пианино (которая сейчас исполняла чарующую вариацию шубертовской «Серенады») не заметила ни вампирских клыков, ни того, что ногти у Исидро были длинными, блестящими, плотными и острыми, как когти. Такова была природа психического воздействия, которое вампиры оказывали на людей.

Вряд ли она заметила, что он еще и не дышит.

— Так хорошо, что даже вампирам их трудно обнаружить?

Еще одно едва заметное шевеление век.

— К тому же наш мозг не в состоянии повлиять на их восприятие, как это происходит с людьми. Возможно, частично причина в том, что они обитают на речных островах, скрываясь под мостами, что позволяет им пользоваться нашей… несостоятельностью, — с высокомерной неприязнью он уклонился от признания в слабости, — связанной с проточной водой.

— Самим им эта особенность не свойственна?

— Нет. Как вы понимаете, я не решился приблизиться к ним, — Исидро натянул перчатки из серой французской замши и разгладил тонкую, как шелк, кожу. — Они поедают вампиров так же, как и живых людей, как и все, что им удается поймать.

— Тогда вы сказали, что они водятся только в Праге.

— Я лишь повторил слова пражского мастера. То же самое я слышал и от мастеров Берлина и Варшавы. В Аугсбурге, Москве и прочих городах никогда не слышали о подобных созданиях.

— А теперь они обнаружились в Китае.

Крохотная линия, похожая на след от тонкого пера, на мгновение появилась в уголке губ Исидро, чтобы тут же исчезнуть.

— Что еще вам рассказал мастер Праги?

— Только то, что я вам тогда же и сообщил. Что впервые они появились во время эпидемии чумы, пять с половиной столетий назад. Что они скрываются в подземельях и тоннелях, которыми пронизана старая часть города. Вероятнее всего, размножаются они так же, как и вампиры, посредством заражения крови, хотя и не проходят через смерть, как то свойственно нам. Физически они не являются бессмертными; скорее, их очень, очень сложно убить.

— Они стареют и умирают?

— Об этом мастеру Праги ничего не известно, — вампир вдруг повернул голову, словно услышав какой-то звук в саду, хотя до Эшера, помимо разговоров в наполненной людьми комнате, доносился только вой ветра.

«А ведь он нервничает, — заинтересованно подумал Эшер. — Нет. Он напуган».

— Из слов мастера Праги следует, — продолжил Исидро как ни в чем не бывало, — что Иные сохраняют некое подобие сознания, но утрачивают личность, которая и делает меня Симоном, а вас — Джеймсом. Они скорее похожи на стайных животных или рыб в косяке. Как и вампиры, они гибнут под лучами солнца, хотя в их случае полное уничтожение занимает намного больше времени, и так же не переносят прикосновений серебра, чеснока и боярышника. Подобно вампирам, они сохраняют органы размножения, хотя и не могут более ими пользоваться. Разве ваш еврей, тот старый ученый, с которым вы прибыли в Китай, этого не знает?

— По большей части нет, — Эшер отметил, что вампиру известно, в чьей компании он путешествует. — Основным предметом изучения профессора Карлебаха были вампиры.

Исидро снова на одно мгновение сжал губы, видимо, вспомнив все то, что мастер Праги поведал ему об ученом Соломоне Карлебахе.

— Он не знает, есть ли у них мастера и птенцы, как у вампиров, и могут ли они общаться между собой. Никто ни разу не слышал, чтобы они говорили.

— Эшер, старик!

Эшер повернулся на раскатистые звуки приветствия, протягивая Хобарту руку.

— Эддингтон сказал, что ты здесь меня ищешь. Очередные темные делишки, а?