Чикаго для влюбленных - Ярослава Лазарева

В аэропорту оказалось несколько круглосуточных заведений. Они выбрали кофейню. Вообще Наташа никогда не отличалась плохим аппетитом и сейчас, увидев чашки с ароматным кофе и горячие блинчики с сыром – их заказ, сглотнула слюну. Но в присутствии отца Геры ей было неудобно набрасываться на еду. И она съела только один блинчик и выпила кофе. И почти все время молчала. Юрий Юрьевич внимательно за ней наблюдал, она это хорошо видела, но понимала, что он приглядывается к будущей невестке и для себя решает, что она за человек. Наташе хотелось понравиться, и она без конца переживала, что так просто одета – в джинсы и клетчатую ковбойскую рубашку, что ее волосы не уложены и падают на плечи в беспорядке, что ее лицо даже не припудрено, не говоря уже о другой косметике, той же помаде. Наташе все казалось, что она выглядит как самая настоящая провинциальная простушка, какой, в общем-то, она всегда себя и считала. И ее это, по правде говоря, раньше мало волновало. Но сегодня произошло спонтанное знакомство с отцом ее жениха, и Наташа ощущала жуткую неуверенность в себе и своем внешнем виде. Не такой она хотела бы предстать перед будущим родственником, тем более знала, что Юрий Юрьевич совсем из другого социального слоя.

– А Наташа, вижу, малоразговорчивая девушка! – с улыбкой заметил Юрий Юрьевич. – Или после перелета все еще неважно себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

– Спасибо, все хорошо! – ответила она и смутилась. – Почти весь полет я проспала, тем более так удобно, когда можно вытянуться во весь рост! В Рио я летела эконом-классом, так что…

– Могу себе представить! – сказал Юрий Юрьевич. – Тем более перелет в два раза дольше! Гера мне сообщил по телефону, что у вас обоих очень серьезные намерения!

– Да, все серьезно, – тихо ответила она и покраснела так, что даже уши запылали.

– Странно, что вы все решили так быстро, – заметил он и впился в нее взглядом.

«Он что… думает, что я беременна? – мелькнула неожиданная мысль. – И поэтому мы спешим со свадьбой? Ужас какой!»

– Просто мы любим друг друга, – торопливо ответила она. – И чего тянуть? Вы, возможно, не в курсе, но мы познакомились еще три года назад!

– Вот даже как! – явно удивился Юрий Юрьевич. – Но я раньше никогда о тебе не слышал!

– А ты разве интересуешься моей личной жизнью? – хмуро спросил Гера. – Что-то не замечал! Ты ведь последние годы занят исключительно своей Лизонькой и вашими детьми!

– Между прочим, это твои брат и сестра! – резко произнес Юрий Юрьевич и глянул на Наташу.

– Да, я знаю, что у вас есть близняшки, – мягко проговорила она и улыбнулась. – И это такое счастье!

– Сашенька и Машенька и правда мое счастье! – сказал Юрий Юрьевич, и выражение его лица изменилось. – Им сейчас по шесть лет.

– А они одинаковые внешне? – с любопытством спросила Наташа.

– Момент! – ответил он и достал айфон.

Открыв фотографию, показал ее девушке. С экрана на нее смотрели совершено разные на вид дети: девочка была светловолосой и голубоглазой, а мальчик с темными волосами и более грубыми чертами лица.

– Мои ангелы, – пробормотал Юрий Юрьевич.

– Прекрасные дети! – похвалила Наташа. – И совсем не походят друг на друга, не скажешь, что близняшки!

– А это их мама, – произнес он, – моя Лизонька.

Наташа с любопытством глянула на дисплей. Ей уже давно хотелось увидеть, как выглядит мачеха Геры.

Она помнила, как негативно он отзывался о ней еще при первой их встрече. Тогда Лизе было всего двадцать три года, и Гера уверял, что она уже делает пластические операции. Она хорошо запомнила их разговор, ведь речь шла о романе «Дориан Грей», и Гера сказал удивительную для нее вещь об этом произведении. Он считал, что все гениальные творения несут какие-то сложные, скрытые от нас подтексты. Вот кажется все ясно в этом романе – сделка с дьяволом, душа в обмен на вечную молодость и результат – страшный портрет истинной сущности героя.

– А если все намного глубже? – спросил он тогда.

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовалась Наташа.

– Нынешнюю повальную моду на пластические операции, – ответил ей Гера. – А может, все, кто ими безосновательно увлечен, таким образом продают душу дьяволу? Не думала никогда об этом? Все эти силиконовые губы и… все остальное…

– Даже мысли не возникало, – призналась тогда она. – Но для меня это слишком сложно…

– А ведь к сорока годам все без исключения получают такое лицо, какое заслуживают, и все пороки выступают четко в виде глубоких морщин, складок, опущенных уголков губ, запавших глаз и так далее, – продолжил Гера. – Так, может, все, кто делает пластику, и есть современные «дорианы греи», скрывающие свое истинное лицо и пытающиеся выглядеть молодыми и красивыми, несмотря на свой возраст и грехи? И именно в этом гениальность романа! Уайльд предвосхитил повальную моду на пластические операции, хотя, конечно, сам не догадывался об этом.

Но тогда Наташа оставила все его вопросы без ответа. Для нее на самом деле все это было слишком сложно и требовало серьезных размышлений. К тому же она понимала, что Гера так близко к сердцу принимает этот вопрос из-за мачехи. Он не мог простить отцу, что тот быстро забыл свою погибшую жену и прельстился девушкой в два раза моложе его. И относился к ней предвзято.

На дисплее Наташа увидела… подростка. По-другому она на первый взгляд не смогла охарактеризовать девушку. Это была худенькая блондинка с пухлыми губами и совершенно детским выражением лица. Две косы, поднятые высоко по бокам ее изящного личика, только усугубляли сходство с подростком. Наташа обомлела. И это жена Юрия Юрьевича? Мать его детей? А ведь ей двадцать шесть лет. Наташа точно знала ее возраст. Этой же девушке она дала бы от силы пятнадцать.

– Это ваша жена? – все-таки уточнила она.

– Да, Елизавета, – ответил он. – Думаю, ты скоро с ней познакомишься, ведь войдешь в семью!

– Симпатичная девушка! – осторожно сказала Наташа. – И так юно выглядит! – смелее добавила она. – Даже и не скажешь, что мама двоих деток! Это фотка какого года?

– Нынешнего! – довольно ответил Юрий Юрьевич.

– Сорри, но ваша жена выглядит моложе меня! – решила Наташа пошутить.

И он оценил это. Юрий Юрьевич расплылся в улыбке и закивал. И она окончательно уверилась, что Елизавета – его большая слабость, и решила быть осторожнее в высказываниях на ее счет.

– Чего вы радуетесь? Не вижу в этом ничего такого уж замечательного! – встрял Гера. – Одно утешает: мы будем жить в разных городах!

– Не злись, сынок! – добродушно произнес Юрий Юрьевич. – Знаю, что ты недолюбливаешь Лизоньку.

– И на это есть причины! – зло ответил Гера.

Но Наташа взяла его за руку и сжала ее. Гера глянул на нее и замолчал. Юрий Юрьевич наблюдал за ними и не переставал улыбался. И Наташа в глубине души очень надеялась, что произвела на него хорошее впечатление.

Они расстались с Юрием Юрьевичем в вестибюле аэропорта. На прощание он даже поцеловал Наташу в щеку и сказал, что очень рад познакомиться и что его сын сделал отличный выбор. Она смутилась, но было приятно, что все прошло так хорошо и она понравилась отцу жениха. Когда они вышли на улицу, Наташа вздохнула с облегчением. Все-таки она была очень напряжена все это время и постоянно боялась попасть впросак. Но Юрий Юрьевич показался ей простым в общении, он ей понравился, и девушка надеялась, что без проблем войдет в семью. Они уселись в машину на заднее сиденье. Степан Андреевич занял место рядом с водителем.

– У тебя очень милый папа, – тихо сказала Наташа, когда они поехали.

– А вообще что это было? – нахмурился Гера и даже отодвинулся от нее.

– Ты о чем? – насторожилась она.

– Ты расточала комплименты этой силиконовой кукле с куриными мозгами! – резко ответил он. – А я думал, что ты всегда будешь на моей стороне! Да ты знаешь, куда сорвался мой отец? Видишь ли, у его Лизоньки очередная пластическая операция прошла как-то не так… Ей это ка-жет-ся, – с издевкой протянул он. – И отец должен бросить дела и лететь в Москву.

– Так она сейчас там? – удивилась Наташа. – А я думала, она или с твоим отцом в Вашингтоне или в Лондоне. Ты же говорил, что твой отец купил большой дом для новой жены в Челси.

– Да, она сейчас в нашем коттедже в Барвихе, – сообщил Гера. – Насколько я знаю, прилетела на родину семь дней назад, отдыхала на Маврикии… после подтяжки бровей! – зло добавил он.

– Подтяжки чего? – изумилась Наташа.

– Или чего другого! – ответил Гера. – Я не вдаюсь в подробности ее операций. Мне кажется, это уже клиника, и ее нужно прежде всего отправить к психиатру. Но Лизонька твердит, что обязана стремиться к совершенству ради любимого мужа. И отец ведется на это. А ведь умный, самодостаточный, состоявшийся мужчина! Я всегда восхищался им, уважал его! И вот что-то типа затмения после знакомства с этой пустышкой! Прикинь, у нее даже образования нет, только какие-то курсы то ли визажистов, то ли флористов, что-то в этом роде.