Мой дорогой герцог - Констанс Холл

Она упрямо вскинула подбородок:

– Если для достойного мужчины главное – красивая одежда, то мне лучше остаться старой девой. Я предпочла бы всю жизнь носить обноски, чем смотреть, как ты унижаешься и работаешь на лорда Салфорда.

– Я знаю, но гордость не прокормит нас, ма шер. – Морис заглянул в поразительно зеленые глаза дочери и потянулся рукой к ее плечу, но она отступила на шаг.

– Намерения у тебя благие, но мы оба знаем, что все деньги ты потратишь на выпивку и…

Он не дал ей договорить:

– Я знаю, что ты хотела сказать, ты уже говорила это не раз. Я признаю свои грехи. Но я француз! – Он полагал, что это оправдывает все его слабости.

Морис направился к туалетному столику, где стоял кувшин с водой, и налил немного в чашу. Плеснул на лицо и потянулся за полотенцем. Келси вскочила, чтобы подать его, и художник улыбнулся. Oн обнял дочь за плечи и нахмурился, глядя на свое отражение в зеркале.

– Ох, десять лет могут сильно изменить внешность не в лучшую сторону, о да, и многое стереть из памяти.

– Салфорд виноват в смерти Клариссы. Ты можешь так легко это забыть?

– Я никогда этого не забуду. Но нельзя быть злопамятным. Я всегда знал, что жизнь Клариссы закончится трагедией. Она была совсем не такой, как твоя мама.

– В таком случае зачем ты на ней женился, папа? Почему любил ее больше, чем маму? Не понимаю.

Тщательно подбирая слова, чтобы не причинить ей боль, Морис ответил:

– Твоя мать была прекрасной, милосердной, справедливой женщиной. Я любил ее по-своему. – Он грустно улыбнулся и продолжил задумчиво: – Это была спокойная Любовь. Я привык к твоей матери, как привыкают к старым тапочкам. С ней было уютно.

Он помолчал некоторое время. И вдруг выражение его лица изменилось, глаза засверкали, когда он подумал о своей второй жене.

– Затем я встретил Клариссу. Дикая, неприрученная, она была для меня раем и адом. Она любила, и в ее душе горел огонь. Я знаю, я обжегся, но… – его голос смягчился, – … да поможет мне Бог, я никогда об этом не пожалею. Надеюсь, и ты почувствуешь такой огонь, когда влюбишься и выйдешь замуж.

Келси молчала, лишь внимательно смотрела на отца. Если даже он сделал ей больно, это не отразилось в зеленой глубине ее глаз. Морис был ей благодарен за понимание. Возможно, она поняла больше, чем нужно. При этой мысли Морис нахмурился.

– Ты, может быть, и способен простить его, но я – нет.

Он откинул упавшую прядь волос и посмотрел ей в глаза.

– Если я могу простить его, ма шер, то и ты сможешь. Она хотела что-то сказать, но звук остановившейся повозки отвлек ее, и она повернулась к окну:

– О, миссис Уотсон приехала.

– А, эта ворона. – Он заметил, как Келси нахмурилась, и добавил: – Веди ее в мастерскую и подготовь. Я буду через минуту.

Она поспешила к двери, но остановилась, уже взявшись за ручку.

– Папа, не соглашайся. Ты, может, и простил его, но я уверена, ждать от него добра не приходится. Я сомневаюсь, есть ли у него совесть вообще. Наверняка он хочет нанять тебя по какой-то другой причине, например, чтобы рассмеяться тебе в лицо. – Она заметила, как сник отец, и добавила: – Извини, папа, но мне противна сама мысль о том, что ты будешь на него работать.

Она уже собиралась закрыть дверь, когда отец остановил ее:

– Он не меня просил, а тебя.

– Что? – Келси побледнела.

– Он предлагает тебе отреставрировать фрески. Утром пришлет за тобой экипаж.

– Не так уж и много – три тысячи фунтов за твое прощение. – Она хотела сказать еще что-то, но в этот момент постучали в дверь. Она смерила отца презрительным взглядом. Он даже отшатнулся, задев стоящий позади столик, и вздрогнул, когда она хлопнула дверью прямо перед его носом.

Морис расплылся в улыбке. Он знал свою Келси. Она ни за что не упустит такие деньги, тем более что они очень нуждаются. Она пойдет к герцогу.

Глава 2

На следующее утро дворецкий в Стиллморе с силой захлопнул массивную дверь из красного дерева, и на Келси повеяло холодом. В нос ударил затхлый запах древних камней. Вокруг царил полумрак. Сюда не проникал дневной свет. Она огляделась, чувствуя себя огражденной от всего мира.

Дворецкий зажег свечу, и отблески ее пламени трепетали на стенах, где было развешано оружие.

Двенадцать железных рыцарей стояли по обеим сторонам, как дозорные, готовые ожить в любой момент, схватить оружие со стены и защищать замок от незваных гостей.

Дворецкий кашлянул. Только сейчас Келси обратила на него внимание. Это был высокий, худой, лысый человек со сморщенным ртом. Он смотрел на бриджи и передник Келси с явным неодобрением.

Отец умолял ее надеть одно из двух имеющихся у нее платьев, хотя оба они были выцветшие и изношенные, ничуть не лучше ее рабочей одежды, однако Келси категорически воспротивилась. Она наденет то, что пожелает. Не станет менять свою внешность, чтобы сделать приятное Салфорду, которого презирает. Об этом она тоже сказала отцу, причем таким тоном, что он стрелой вылетел из дома. И плевать ей на этого надменного дворецкого. Она смело взглянула на него и улыбнулась:

– Я мисс Уолларил. Лорд Салфорд ждет меня. Дворецкий никак не отреагировал, будто не слышал. Тогда она повысила голос и, отчеканивая каждое слово, повторила:

– Я – мисс Уолларил! Художница! Герцог ждет меня!

– Не надо кричать, мисс, я не глухой. А то мертвецов под часовней разбудите.

Келси улыбнулась шутке и покраснела. Салфорд наверняка слышал ее голос.

– Извините, – прошептала она. – Я думала, вы плохо слышите.

– Восхищен вашими зубами, – прошептал он, следуя ее примеру. – Они такие ровные и белые.

– У моего отца хорошие зубы, у мамы тоже были хорошие. Видимо, мне по наследству передались. – Она подумала, что у него такой кислый вид скорее всего из-за плохих зубов.

С лица его сошла кислая мина, и он сказал:

– Вам повезло, мисс. – Он взял у нее ящик с кистями и набросками и поставил в сторону. – Его светлость ждут вас.

Келси последовала за дворецким. Их шаги гулко отдавались в тишине.

Они шли по длинному темному коридору. На стенах висели оленьи рога, очень напоминавшие когти, и Келси казалось, что они вот-вот схватят ее.

Какой-то скрип заставил девушку оглянуться. В кромешной тьме не был виден конец коридора. То здесь, то там проступали мрачные тени. Она судорожно сглотнула и ускорила шаг, чтобы поравняться с дворецким.

– Вы слышали скрип?

– Нет, мисс.

– А я слышала.

– В Стиллморе скрипы и стоны – дело обычное, вы к ним скоро привыкнете.

Привыкнет? Она посмотрела на дворецкого, не в силах избавиться от чувства, будто что-то происходит у нее за спиной. Снова раздался скрип. Она опять взглянула на дворецкого. Странно, он даже не шелохнулся и бровью не повел. Келси сделала вид, что тоже ничего не слышала, хотя по телу поползли мурашки. Она пошла рядом с дворецким. Так близко, что рукой задевала его рукав. Он оставался невозмутим.