Привычка жить - Мария Симонова

Андрей сделал несколько шагов и вновь услышал странный скрип — теперь он стал громче и казался… помелодичнее, что ли. Словно по наитию, он опустил голову и увидел на грязном замусоренном полу что-то вроде тропинки — более чистой, даже не запыленной, убегающей за старый хлам.

Значит, здесь бывали люди? Или?..

Или нелюди.

Последние, как он слышал, бывают дьявольски хитры. Не исключено, что кто-то из них обосновался в заброшенном городе и вполне мог подниматься, на Башню — в ней ведь имелась лестница?..

Прежде чем двинуться дальше, Андрей, до сих пор только прикасавшийся к рукоятке лучевика, окончательно извлек его. Но в это время до него донесся окрик Рольфа:

— Андрюха, сюда! Быстро!

В ответ очень хотелось крикнуть: «Погоди ты, дай сначала здесь разобраться!» — но шуметь лишний раз не стоило, поэтому Андрей просто обернулся. И увидел, как Рольф перегнулся через парапет и орет куда-то вниз, размахивая руками:

— Идиоты! Придурки! Козлы! Вы же мне тарелку собьете, мать вашу через распротак! — дальше шла очень эмоциональная, но малоинформационная тирада.

«Он что, надеется докричаться до земли?» — недоуменно подумал Маркелов, и в это время неподалеку от ног Рольфа сквозь решетку пола сверкнул малиновый импульс.

— У вас, гниды, что, все мозги через задницу вытекли? — заорал тот, подпрыгнув. — А если и я так?

При виде того, как напарник выхватывает лучевик, Андрей бросился к нему, позабыв о подозрительных звуках. Когда он достиг Рольфа, тот уже азартно палил вниз, хотя разумнее было бы укрыться в помещении — так думал Андрей. Потом он увидел, по кому ведется стрельба.

В переплетении балок мелькало серое тело, очертаниями напоминавшее человеческое. То, что это не человек, становилось ясно уже по способу, каким оно взбиралось наверх: цепляясь за балки, перепрыгивая с одной на другую всё выше и выше, оно двигалось при этом гораздо быстрее, чем, скажем, чемпион мира взбегал бы по обычной лестнице. Хлещущие снизу, а теперь еще и сверху импульсы пока не наносили вреда существу, впрочем, как и Башне — очевидно, что сверхпрочный металл конструкции обладал отражающим эффектом. Как раз эта его замечательная особенность заставляла Рольфа изрыгать проклятия: смертоносные лучи, натыкаясь на препятствия, брызгали в самых неожиданных направлениях. Пока всё обходилось, но стрелки рисковали уложить друг друга. Андрей, не стрелявший из этих соображений, но подвергавшийся не меньшей опасности, обернулся к напарнику:

— Рольф, кончай, а! Эту тварь мы и здесь сможем грохнуть, когда заберется.

Тот только досадливо отмахнулся, продолжая выцеливать: несмотря на возраст, Рольф Бишофф был рисковым и азартным человеком. И очень упрямым. Когда очередной луч отразился от парапета совсем рядом с его локтем, он, казалось, не обратил на это внимания. Зато Андрей очень даже обратил.

— Рольф, говорю тебе, пошли отсюда! Эти идиоты запросто снимут и нас! С тварью мы в любом случае разберемся, идем! — Он мотнул головой в сторону дверей и замер, вновь ощутив беспокойство: существо, взбиравшееся всё выше с удивительной скоростью, явно залезало сюда не впервые. У него могли иметься сородичи, затаившиеся внутри Башни. И слышанные им недавно звуки подкрепляли эту мысль.

— Рольф, в Башне был какой-то шум, оттуда на нас могут напасть. Пойдем, заодно проверим, что там.

— Сходи проверь, — отмахнулся Рольф, — а я пока уложу эту сволочь. Иначе эти, мать их, «снайперы» мне всю аппаратуру угробят, — и отвернулся, продолжая охоту. Оттащить его от ограждения можно было разве что силой, но Андрей и помыслить не мог о том, чтобы применить насилие к старшему. Оставив старого упрямца за его опасным занятием, он направился в Башню.

Он вошел очень осторожно, проверив для начала, не притаился ли кто за полуоткрытыми дверьми. Скудный свет, едва проникающий через замутненные временем стекла, освещал остатки бара и бесформенную груду, бывшую когда-то изящной мебелью. Всё тот же странный скрипучий звук, подкрепленный слабым эхом, заставил его вздрогнуть.

Андрей не считал себя трусом и, скорее всего, им не был, но здешние твари обладали, очевидно, потрясающей силой и отменной реакцией, в чем не приходилось сомневаться. Поэтому никто не упрекнул бы его за то, что он замешкался, перехватывая лучевик поудобнее во внезапно вспотевшей ладони. Требовалось двинуться вперед решительно и быстро, но в это время его вновь отвлек крик напарника — на сей раз это был вопль боли, короткий и мучительный, заставивший всю кровь Андрея отхлынуть от сердца.

Резко развернувшись, он увидел, что Рольф уже не просто перегибается вниз, а медленно и неотвратимо валится через ограждение. При этом одежда его дымилась, а в теле, казалось, было не больше жизни, чем в марионетке со внезапно обрезанными нитями.

Андрей кинулся назад с отчаянным воплем, в напрасной надежде успеть — ему не хватило какого-то мгновения: отбросив лучевик, он ударился со всего разбега поясом о металлическую переборку, ловя руками — увы, только воздух.

Человек, бывший его напарником и в какой-то мере другом, падал на его глазах в полукилометровую бездну.

Андрей стоял, склонившись, не в силах отвести взгляд от всё уменьшавшейся фигурки, бьющейся на лету о более широкое подножие. За миг до этого, пытаясь схватить Рольфа, он надеялся, что пилот только ранен, но лучше бы Рольф в тот момент был уже мертв.

Пальба снизу всё продолжалась, но Андрей в своем оцепенении не реагировал на вспышки, сверкавшие настолько близко, что создавалось впечатление, будто стреляют в него. Он словно выпал из происходящего, в бессильном желании обратить время вспять — на какой-то десяток секунд, чтобы иметь возможность затащить Рольфа в укрытие. Сознание в отчаянии билось об аксиому, что свершившаяся, пусть даже секунду назад, смерть — необратима, она навсегда, и она не приемлет оправданий.

Две когтистые лапы, появившиеся снизу и ухватившиеся за ограждение прямо перед ним, сумели вывести его из состояния эмоционального ступора.

Андрей отшатнулся, поздно вспомнив о своем лучевике. А потом парапет содрогнулся, когда над металлической площадкой рывком поднялось мощное тело, а заодно с ним — ощеренная пасть, набитая клыками, и узкие зрачки зеленых глаз, источающих нестерпимую ненависть.

В следующий миг Андрей Маркелов должен был лежать на смотровой площадке с истерзанным горлом, с вдавленными ребрами и, скорее всего, с выпущенными кишками. Он зажмурился, уже видя это зрелище как наяву.

Миг прошел, а Андрей, к собственному удивлению, был еще жив. Не только недоумение заставило его распахнуть глаза, но еще и пронзительный, раздирающий барабанные перепонки кошачий вопль.

Тварь по-прежнему была перед ним. Но вместо того, чтобы броситься на беспомощную жертву, она, разжав лапы и раскинув их совсем по-человечески, медленно откидывалась назад. То есть падала. Рвущийся из ощеренной пасти вопль оборвался, и Андрей увидел, как тускнеют, теряя всякое выражение, потрясающе изумрудные глаза.

Запах паленой шерсти и горелого мяса, едва коснувшись ноздрей, был почти сразу развеян ветром.

Кто-то снизу всё-таки попал в нее.

Андрей постоял еще некоторое время, следя за падающим телом. Оно уже разбилось о подножие Башни, а он всё глядел вниз. Стрельба оттуда завершилась, но в районе упавших тел наблюдалось какое-то копошение. Скорее всего, это были чистильщики — наземные охотники за тварями. И, разумеется, в их планы не входило убить человека. Но Рольф тоже стрелял; вполне возможно, что он так же нечаяно прикончил кого-нибудь из них. В любом случае Андрею предстояло теперь спускаться вниз.

Он медленно пошел к флаеру. Вспомнил о лучевике и вернулся поднять его. К горлу подступала вязкая горечь, казалось, она проникает в мозг. Обрывки мыслей пробивались сквозь нее к сознанию. Только шершавая рукоять лучевика, легшая в ладонь, напомнила ему о том, что здесь, может быть, не всё еще закончено.

Андрей повернулся к темнеющему дверному проему; то, что оттуда до сих пор никто не появился, было утешительным знаком, хотя и не свидетельствовало об отсутствии опасности. Он должен проверить. Убедиться, как того требовала инструкция..

На сей раз Андрей не стал осторожничать: свое присутствие он давно уже обнаружил, поэтому резко, не скрываясь, вошел в зал. Развернулся, поводя лучевиком; вокруг было тихо и мертво. Странный звук тоже затаился, но Андрей уже примерно понял, где искать его источник. Стремительным шагом он обогнул гору хлама, готовый сию же секунду открыть огонь, рискуя даже подстрелить кого-то безобидного, потому что знал — второй секунды твари ему уже не подарят. Чудеса не случаются дважды. А ведь чуть раньше он думал, что здесь может прятаться человек из диких — их небольшие стаи встречались в заброшенных городах, хотя и редко. Очень редко. За хламом — он даже приостановился — была Х-камера. Небольшая, примерно с грузовой лифт. Открытая. Чуть дальше виднелись двери двух обычных лифтов, закрытые, давно не действующие и не представлявшие интереса. А вот Х-камера…