Дублон капитана Флинта - Наталья Александрова

И тут же дверь с легким щелчком открылась.

В каюте, и так не слишком просторной, стало тесно от ввалившихся в нее людей. Это были чернокожие мужчины в шортах и выгоревших куртках, обвешанные оружием, с блестящими белками глаз. Среди них выделялся один, постарше и посолиднее, с яркой нашивкой на рукаве. Чуть в стороне жалась девушка в порванной униформе корабельной горничной, с растрепанными волосами и синяком под глазом. Она всхлипывала, размазывая тушь. Надежда поняла, что эта напуганная девчонка своим ключом открыла дверь каюты.

Впрочем, ей сейчас было не до горничной. Ее обступили чернокожие бандиты, ухмыляясь и плотоядно сверкая глазами, они хватали ее за руки, за грудь. Старший прикрикнул на них, бандиты утихомирились, нехотя отступили, переключившись на горничную. Старший схватил Надежду за плечо, потащил к выходу, проговорил с прежней вкрадчивостью, противоречащей грубости его манер:

— Пойдемте, мисс, с вами хочет поговорить один джентльмен!

— Я никуда не пойду! Я ни с кем не хочу говорить! — бормотала Надя, понимая, что ее слова не имеют никакого значения.

— Пойдешь, сука! — прошипел мужчина и выволок ее в коридор.

Скоро они оказались на прогулочной палубе.

Здесь собралось уже множество пассажиров — полуодетые, перепуганные, растерянные, они толпились, как овцы. А вокруг стояли темнокожие парни с автоматами…

Надя думала, что ее сейчас бросят в эту толпу, однако провожатый отвел ее в другую сторону, втолкнул в гостиную, где по вечерам играл пожилой пианист.

Сейчас в центре гостиной стояла кучка пассажиров — жалкие, униженные, полуодетые люди — мужчины и женщины. Надя узнала величественную английскую старуху, которая занимала каюту люкс на самой фешенебельной палубе, как-то они с Олегом ужинали за соседним со старухой столиком в ресторане, и официант проговорился, что эта женщина из очень-очень известной семьи. При этом он поднял глаза к потолку и постоял так немного, чтобы русская пара прочувствовала серьезность момента. Олег тогда хмыкнул и спросил, что же такая футы-нуты дама делает в обычном круизе с обычной публикой — с ее-то миллионами. Надя перевела послушно — ее муженек по-английски знал только одно слово — о’кей.

— Кто говорит о миллионах, мадам? — официант поднял брови. — Речь шла о происхождении…

Надю бросило тогда в жар от стыда, она даже не стала переводить Олегу — все равно не поймет.

Сейчас старуха выглядела совершенно невозмутимо и, что характерно, была полностью одета и причесана аккуратно, будто и не ложилась. В ушах были серьги с крупными бриллиантами: старуха носила их всегда, не снимая. На лицо был наложен скромный макияж.

Был в группе еще богатый русский, которого Олег почему-то терпеть не мог. Они частенько встречались в казино, и русский всегда делал очень большие ставки, а если проигрывал, то ни капельки не расстраивался. Олег мучительно завидовал его богатству. При русском находилась его спутница — роскошная девица с умопомрачительными формами. Над грудью и лицом явно поработал пластический хирург, причем очень дорогой.

В отличие от старухи, пластическая девица была явно не в форме. Волосы свалялись в колтун, под глазом размазана тушь, руки тряслись. На ней были полупрозрачный короткий халатик, вымазанный отчего-то мазутом, и вечерние туфли, причем у левой начисто оторвался каблук, отчего девица кренилась на один бок.

Надя посмотрела на свои собственные ноги — она была босиком. Что ж, лучше так, чем без каблука. Она хотела подойти к группе пассажиров, но чернокожий пират грубо ткнул ее автоматом в спину — назад, мол, стой, где стоишь.

Надя пошатнулась и оперлась о рояль.

По вечерам немолодой пианист играл здесь старые песни и подпевал иногда чуть хриплым голосом. В салоне собирались в основном пожилые английские пары, пили легкие коктейли, слушали музыку, немного танцевали. Надя иногда пряталась тут в уголке, когда Олег уж очень выводил ее из себя. Здесь можно было не бояться пьяных шведов, никто не приставал к ней с пустыми разговорами.

Теперь трудно было поверить, что всего несколько часов назад тут было так спокойно и уютно. Атмосфера в салоне была наэлектризована, казалось, малейшая искра может вызвать взрыв.

За дверью послышался шум, раздались выстрелы, и в салон, громко чертыхаясь, ввалились еще несколько бандитов. Один был особенно черным, и глаза его с яркими белками все время вращались сами по себе. Он что-то сказал своим на непонятном языке, те рассмеялись, затем начали обыскивать пассажиров. Когда подошли к старухе, та выпрямилась гневно и отвела жадные руки.

— Прочь!

И вытащила серьги из ушей, бросила их на пол. Тот, страшный, с дикими глазами, рванулся к старухе, хватаясь за автомат. Они постояли, меряя друг друга взглядами, негр отвернулся первым. Серьги подобрал другой. Богатый русский без слов дал себя ограбить, насмешливо поглядывая по сторонам. Его девица пыталась визжать, когда жадные руки обшаривали ее тело, он и бровью не повел.

Весело переговариваясь, бандиты набили деньгами и драгоценностями брезентовую сумку, затем, повинуясь приказу страшного, глаза которого побежали куда-то на лоб и едва не скрылись в волосах, похожих на свалявшуюся шерсть, выскочили из салона, но тут же вернулись, прихватив Надю.

— Но у меня ничего нет… — забормотала она, — совершенно ничего… куда вы меня ведете?

И правда, она осознала, что на ней нет никаких украшений — ни серег в ушах, ни колец на пальцах. Надя не очень любила побрякушки, серьги дорогие были только одни — подарок Олега на свадьбу. И два кольца — обручальное и еще одно, с небольшим бриллиантом. В первый год после свадьбы Олег дарил ей подарки — на день рождения, на Рождество… В круиз она взяла только эти вещи.

Но куда же все это делось? Обручальное кольцо вообще можно было с трудом снять… Все было как в тумане, вчерашний вечер Надя помнила смутно, ночь вообще выпала из памяти, как провалилась. Да и некогда было вспоминать…

На палубе пираты кидали в шлюпки какие-то тюки и сумки, появился главный, который ворвался в каюту к Наде. Он был чем-то озабочен и торопил своих, крича что-то на незнакомом языке. Пираты зашевелились быстрее.

В толпе пассажиров послышались крики и движение, тот страшный заорал что-то, и глаза его едва не выскочили из орбит. Он выстрелил, из толпы послышался стон, люди шарахнулись в сторону. Наде показалось, что мелькнуло лицо мужа, она вырвалась из рук своего конвоира и кинулась в толпу.

— Олег! — кричала она. — Помоги!

Но это был не Олег, просто человек, немного похожий на него. Надю грубо схватили за плечи и выдернули из толпы. Она пронзительно визжала и извивалась, когда ее тащили к борту, она поняла, что пираты зачем-то хотят взять ее с собой. Дикий страх придал ей силы, так что двое здоровых мужчин удержали ее с трудом.