Монархическое (учение). II том - Андрей Романовский-Коломиецинг

Почему я все это написал, вклинив в свою автобиографию – не только и не столько потому что он был одной из самых ярких и опасных страниц моей жизни, сколько потому что эта часть что бы найти кто есть… Нет Яша на еврейского князя не похож, но если на Западе испугаются и посчитают его за воплощение Сатаны, то это только по изнеженности и бездуховности. Он другой, я имею ввиду Яшу, который лишь только похож, но совсем другой, много больше того. Он сам вам подтвердит. Он, его сущность выявляется стоянием на бирже и экономией на еде и моющих средствах, что бы заработать на аренду офиса и развернуть свой тот самый бизнес, о котором он все время говорит и думает, в случае успеха которого, по его замыслу все деньги США, России и Казахстана окажутся у него в руках и все товары и вообще все, вот тогда-то он покажет свою доброту! Для самых перспективных в умственном плане, он, после некоторого оставления их с символическим ничем по отношению к нему, затем даст шанс хотя бы через физическое преодоление, посаженным на цепь, дотянуться до куска мяса, который Яша выделит и будет сидеть, и смотреть на рвение. Естественно в эту самую перспективную категорию населения попал и я и сей мой труд уже имеет в этом мире высокую оценку, потому что по самому Яше чувствовалось что никаких научных трудов он не удостоил своим вниманием, как неперспективных для восприятия, но так как один из институтов, которые ему пришлось кончить был по культуре, то литературу ему все же пришлось брать во внимание, судя по его историческим знаниям, коими он в темноте вокруг блистал. Чувствовалось то были книги про Цезаря, что-то кажется про македонцев, и про Суворова. Почему я продолжаю тему про такую единственную в своем роде личность как Яша, все потому что я люблю делать открытия, и я буду рад если послужу причиной к тому что человечество прибьется к ногам Яши, тем самым окажусь способствовавшим его должному возвышению. Я даже готов пойти на жертву, то есть я уже почти дымлюсь в перспективе возгореться пламенем и пойду даже на то что бы натравить всех своих врагов к Яше, ведь он по возвышении своем обещал меня прикончить первым. Теперь уже переходя на себя пусть в темноту, но с очками научного видения, выношу на рассмотрение следующие обстоятельства. Выхожу я в коридор выхода из Гос. Думы и лицом к лицу сталкиваюсь с кем бы вы думали? Нет не с Яшей, с Жириновским. Тот наверное привык что ему при его-то охране все дорогу уступают, но тут она получилось что разбежалась, передний уже скрылся за открытой им же внутренней дверью впереди, а сзади задние еще не могли пробиться между массивной дверью входа и широкой спиной вождя своей партии, да и по времени уже должно было происходить автоматическое возвращение двери и их там уже должно бы было даже придавить. Я это не к тому как случайна жизнь и даже не смотря на охранение попадись на моем месте какой-нибудь истый вампиловец или вообще враг отца русской либеральной демократии, то случилось бы беде, быть придушенным, человеку в зените славы своей, где: на общегосударственной сцене, на глазах у многих смотревших бы из-за стекол и из-за зажимавших дверей, не дававших охраннику кинуться на спасение своего лидера. Но так или иначе, события пошли, там где я был конечно же в моем русле. Жириновский воззрился на меня как вроде на знакомого, но зря поискав меня по памяти в коридорах власти, не нашел, и даже свойственно себе передернулся что обычно озвучивается так: – Однозначно! Не знаю кто такой! … и пошел себе. Но на том это не кончилось. Если он чисто подсознательно почувствовал, столкнувшись в моем лице с большим ярким будущим, то это бы так и кончилось, улегшись так же внутренне. Но через некоторое время ко мне в комнату подошла девица и протягивает сотовый телефон: – возьмите вы потеряли, и все так неестественно: вот оно развратительное отношение власти! Возьми, и за углом на следующей улице весит объявление: «принимаем сотовые телефоны 50 $. Я на такое откровенно подкупительное, снимаемое на камеру слежения не стал даже отшучиваться: – «Да потерял свой сотовый и вот вынужден стоять в очереди позвонить по бесплатному», сказал просто: «Нет! Сударыня вы меня не совратите!» – Последнее конечно только имелось ввиду. Что она? – если ее кто-то послал.

Набор данных моей жизни заключается в полном разрыве с объемами, то есть с психо-эмоциями. Я это всегда ощущал особенно по тому что после моего юмора, действительно очень сильного и смешного теоретически – у людей наоборот стынет кровь в жилах. И выступать я – бесталанный. Еще в три-четыре года помню в детском садике еще выяснилось, что мне медведь на ухо наступил, но я там точно не понял что по этим звонким досочкам что-то назвенькать надо было, я ни тогда не понял, ни сейчас не пойму, как на том, оставив ребенка с металлической палочкой и не объяснив что от него нужно, понять что у него нет слуха? Правда и во втором классе музыкант один, принимавший нас в музыкальный кружок, нажимает на клавиатуре пианино сколько то клавишей и спрашивает что-то непонятное: сколько нот? Так что мальчонкой тихим рос. Психо-эмоциональный вакуум восполнять мне отпущено было через то, что у меня было много младших сестер – три; игры с ними, например тогда ли когда к нам позвонилась нечистая сила, или в другое время, но нам там кошки только и не хватало. Мы как раз играли в морской бой. На составление корабля ушла большая часть мебели и достигнута была большая иммитация шторма, на артподготовку ушла вся обувь из кладовки. А та кошка наверное выпрыгнула через балкон и тогда птицы бывшие за окном больше не селились. Всего пятый этаж был, мы кошек и с девятого пускали, но это уже с друзьями во дворе. Во дворе поэтому я был королем, между прочим признаваемым во всем почти миллионом городе, потому что я ездил играть в футбол далеко, и там откуда-то узнали это, и не били, после того как пришлось поиграть носочком – особо ненавистное в массах. Но то был мой звездный час как индивидуала, и удивительнейший футбол. Какое там Пеле король и Марадона с их блеклыми тусклыми огоньками мастерства, выведенного на телесцену и подогреваемое только эмоциями зрителей, в том числе зрителей и в телевизор. Тогда случилось придти много новеньких, по услышанному объявлению по радио. Тогда тренер узнав у них что возраст их на 2—3 года младше нашей группы 69—70 гг. собрал пришедших в одну команду что бы не портить сыгранность основного состава, играющего на первенстве города (до полуфинала дошли тогда), и меня сунул к новеньким, как не играющего на первенстве и не перспективного быть может. Разбитые на две команды они должны были выигрывать с перевесом в два или три мяча, потому что малышня собралась такая явно не обстрелянная. И кто бы думал что нам и пришлось играть почти все игровое время! Хотя мне так и пришлось повышать их сознательный уровень речами: «пинайте по всему шевелящемуся хотя бы», что было сказано раньше чем сказал Марадона: мы тогда пинали по всему что движется (в Барселоне). Вот с примерно такими мне и пришлось играть. Ну тогда я попал! Плюнуть на все я еще не понимал этой 1/24 и мне пришлось, отдуваться за все пустоты обороны нашей команды, в одиночку нападать на всю команду противника, столпившегося перед воротами всем скопом. Жму на них всей смелостью одиночного прохода, врываюсь в гущу ног, подставляя свои ноги под пинки, закрывая от них мяч, и вот шанс! – пыр, сильно об неустойчивую штангу – дух, дух, дух! Отлетает мяч и я к нему снова зацеп – удар носочком, и дух, – дух – дух по верхнему углу. Снова я в гуще всех, пока те сообща разбирались что делать, оградил мяч ногами, что называется зажал и не подпуская желающих пнуть, отжимая в том числе и корпусом, снова на время откатился на свободную площадь, где встал и развернулся. Здесь я уже не совсем хорошо помню, хотя про это ворчали: – Ну он же зажал его, как ты у него выбьешь!? (Дословно). Но кажется после еще одного моего нападения, когда я оказался с мячом почти перед самым пролетом ворот мячом опять попал в нижний угол ворот и опять был первым на отскоке и тут уже не смотря назад лягнул мяч пяткой назад. Что там было услышал со стороны от старшего из следующей смены, наблюдавшего за всеми заварухами: – «Ха! Этот баран даже ничего не понял!» (от кого отскочило прямо в ворота, средь всей толпы). Тут же и тренер подбежал. Отчаянный крик вратаря был получается немного загодя до гола: – Ну что вы с ним водитесь? Он уже в три угла залез! (или сказал попал?). Получается что так же после гола защитнички огрызались на то что я зажал мяч и близко никого даже не подпустил. Зритель из старшей смены начал уже издеваться над своими знакомыми: – А вот вы почему так далеко на первенстве поднялись! Он наверное все голы вам забивает? Те с облегчением: – «Да он даже на скамейке запасных не сидит!» Тогда он оборачивается к тренеру: – «Смело ставь!» Тогда же команда единогласно законючила: – «Да не будем мы с ним играть». Ну тут уж тренер не выдержал: – Всех разгоню! Будут играть те кого я поставлю, а кто откажется вообще больше здесь не появиться (недемократичное тогда СССР было). Что это за игра 4:2 в пользу малышей, а я что назначил по минимуму вам в два гола!» Ему законючили: «давайте хоть ничейный результат» и были чуть не с прогонянием на совсем изгнаны с поля. Кажется в той ситуации на аргумент играть по очереди, зритель из старших им отвечал про малышей, – «Да они и не устали почти всю игру простояли. Ему в ответ самым засыпающимся упадническим манером стали возражать: – Нет, тогда они вообще без него гол забили!» … и тут же вслух вспомнилось на их срам как это было: вдруг посреди игры я заметил что мои малыши до того делавшие попытки мне как-то помочь, завладев мячом всей аравой бросились на какой-то бешеный приступ. Даже я того испугался, с нашей части поля людей как ветром сдуло. Никакой защиты! Я грешным делом подумал что сбежал даже вратарь и всерьез его об этом в разговоре же потом просил: – Ты тоже побежал гол забивать?» – Не-ет, – ответил тот, но тогда непривычная пустота после стольких заварух и завалов подействовала на меня самым шокирующим впечатлением и я кинулся всупротив всем назад, искренне считая что ворота пусты. Посмотреть назад мешал столбняк и тот ужас что я подозревал – случился! … Их как шнурков обвели перед самыми воротами и их носами и отработанно перекинув через их головы – на меня! … Устремились двое с мячом. И даже застыли на миг снова встретившись со мной. Как я выкрутился из того катастрофического положения я не знаю, но если уж мне везет, то я и за спинами пограничников прохожу в поезд в другую страну, первую в мире капитализма на пути. Но даже и в том отчаянном положении я как-то умудрился не пропустить мяч и потом же и был восхваляем: – Он наоборот не дал тогда вам гол забить, но и сам навесил в самые ворота!» …После чего, после этого спокойного прицельного навеса носком, шарага нашей шпаны, так и оставшейся там стоять, по методу пинай-все, запнула-таки и попавшийся мяч. Я видел это мельтешение ног лежа, после удара, как мне сейчас почему-то кажется. А началась эта ли, но скорее всего другая игра с более сильным костяком команды с момента когда те не поставив даже вратаря – зачем он нужен? Бросились на ловлю количества. Мне на краю поля у своих ворот довелось получить мяч, подработать, и не имея других шансов достич нужных ворот, тонким ударом носочка поднять мяч на высокую траекторию, под взглядом многих, ударившегося у самых ворот, в штангу, и запрыгавшего вовнутрь. Вратарь второй команды тем же недовольным голосом не поверил что так может быть. Тренер бросился недоумевать: – Что у меня спортзал что ли наклоненный? То, у мальчишек такие недоумения. Та игра была озвучена характеристически такими словами: – Ну не выходи ты из ворот! Всегда как ты выходишь мяч летит в пустые ворота! – беспокоились в стане соперника. Это явление в той 15-ти минутке часто доводилось наблюдать многим. То вратарь увидя, что остался со мной один на один побежал навстречу и! … Потом так же забил гол чех германцам, перекинув мяч через выбежавшего вратаря, но в моем случае когда мяч уже опускался в район точно перед воротами, то задел краешек нависавшего баскетбольного щита. Старший потребовал засчитать гол, потому что мячу просто не куда было иначе деваться. Но важнее другое, как это легко было подцепить носочком и перекинуть, как словно бы руками баскетболист скатывает мяч в кольцо. Так же четко представилось пробить с середины поля (после гола) положив мяч и без разбегу, без размаху точно немного выше вратаря возвращавшегося к своим воротам и услышавшего крик: – «Смотри!» Его оборот и он еле успел отбить мяч выше в верхнюю перекладину, точно под которую тот заныривал. На скамейке запасных: – «Ты что орешь!» И снова потребовали засчитать гол. Свару нужно устроить на совмещении хоть каком-либо мини-футбола с большим пустынно-Сахарским. Русским нет равных в мини-футболе потому что это 100% силовая игра, где густо как в потоке, а не объемисто и в окружающих пустотах можно потеряться и соскучиться. Большой футбол синхроничен миру, и как в том многие хандрят и унывают, так и футбол (только большой) безынтересен, малорезультативен и самоубийственен. Новый дивизион высшей лиги России можно бы начать с зимнего мини-футбола, и с этой высокой концентрации выходить в объемы с наработанной силой, как показала та уже знаменитая серия матчей ребят тренированных с любителями. Московскую Дину возможно было выпускать на чемпионские сборные потому что мини футбольные штучки порвали бы прежние футбольные отношения, а именно это и нужно, перетряска – новины, но не старье нынешнее. И не нужны здесь приземленные ограниченные ментальные утверждения что на большом поле… То как оправдание желания своего показа, этого монотонного попихивания мяча вперед-назад, с мерными приливами и отливами, а не так что бы быстро навесил на другой конец поля и там без всяких офсайдов подхват и гол. причем даже не надо отменять офсайды, иначе обычный добрый старый футбол слишком сильно сломается. В тех играх в свои одиннадцать лет я применил ход, но тогда нам и до середины поля добраться трудно было среди этих жирафов: наша мелкота строем за руки облепив мяч на весу пошла протараниваться клином и чуть только безуспешно тормозивший нас отвильнул сделать офсайд, я довольно удачно выпрыгиваю из своего косяка с мячом вперед, но правда этот прорыв кончился тем что меня на прыжках догнали и как охарактеризовали со стороны, сели на плечо и бить уже было неудобно, хотя все равно вратарь еле отбил мяч обеими руками от себя – удар был пыром. Так вот ведь офсайд не учитывает вратаря и можно под этим делом не учитывать игрока вышедшего за пределы поля и не засчитывать офсайда ему, если он попытался не выпустить мяч за пределы линии. Нужно что-то делать что бы зрители не усыпались на игру глядючи. Возможно вообще офсайды отменить для вышедших ниоткуда. Та моя серия игр уже начала обсуждение связи мини футбола с большим, на скамейке отправленные в очередной раз отдыхать утверждали: – Ну разыгрался! Бывает. А на большом поле ничего не покажет». – Но то была по нарастающему силовая игра (оказывается духовная), руки в ноги и ты уже перекидываешь мяч с носка на носок другой ноги и уже не перед вратарем, но за ним (сбоку) заталкиваешь мяч в ворота. Вратарю только остается канючить, подбежавшим тут же сзади – ну что ты, как шнурку забили! Было самочувствие того что сзади подбегает свой и молчаливое установление ему пнуть по мячу в опустевший угол, после обманного ложного удара с замахом своего: – «Ого, они уже и разыгрывать начали!…» – «Так он ему выложил!» … – «Да случайно гол забил!»… – «Конечно случайно, вся команда перед воротами стояла, тут только наудачу». – «Смотри ему уже двух опекунов дали!»… – «Смотри они уже сходу не обрабатывая лупят!» – «Так то же он» … – «А уже авторитет признанный»… – «Так и не забил!» …. – «Но зато точно и вратарь же только отбить смог!» … – « Смотри он перед самыми воротами через них прошел… И смотри гол забил!» … – «Нет гола! Сам скажи был гол!?» … – «Спорно» … – «Вот. Как спорно!? Не было гола!! На линии было!!» … – «Если на линии значит был гол!» … – «Смотри вы так откровенно его толкаете что вам не только пенальти, но и удаление было бы, если бы это было на настоящей игре!» … Кто изчувствуется что это бахвальство, не оказав должное детской привилегии и не обратив внимание что и в детстве можно облечься духовными силами на чем-то, то и тебе останется только ныть под руку, тот не сильный в мире сем и точно такой же стороны нытик с результатом достигаемым только ноем и требованием привилегий наноенному своему, шум по субстанции чего стоит большой. Кто требует к себе внимания, кто не хочет того то и того, и т. д. и т. п. Понимание силы как духовного достижения на всем и во всем, смешалось требующими своего балластного, удобного требователю, мешающего истине. А ее нужно выискивать постоянно, с удовольствием раздвигая господ – стоперов, заваливателей и заслонятелей. И это не только в футболе. И ты тогда будешь сильным? – хоть даже если и самому себя хвалить придется потом. И все будет так же отлично получаться, как у меня тогда. Разозленные и разгромленные собрались они на улице меня бить, но даже и это не смогли, хотя, я и поступил ошибочно, думая что они еще хотят сыграть в футбол на снежной площадке, где ждали, и я самым наивно-ошибочным образом сказал: что здесь плохо и тем парализовал их действия. Меня вообще-то по-хорошему так никогда и не били, что даже удивительно, потому что собирались много раз, хотя бы даже за то что я был король и у меня был самый большой двор в Красноярске, считай половина внутреннего у девятиэтажки до арки и весь огромный задний пустырь, между трамвайной линией, частными домами и снежным городком, на котором на игры собиралось до сотни и все знакомых друзей. Иначе приуготовила мне школа. Во класс подобрали —питомник лающий, во зоопарк, почти вся фауна и частично флора была представлена и те кто не выявился по кличкам, тоже зверье неведомое представляли. Одни закадычные самые дружки поросенок и баран составили самую постоянную, незабвенную не побиваемую компанию в потасовках на более чем тысячи переменах за все года числом под восемь, во имя чего мы месили, лупили, трепали, валяли, мяли, таскали: за волосы в основном белобрысые, подметали друг другом полы и поднимали все к верх ногами, оно же на уши ставили, в школе, причем это не для красного словца было сказано, а было кем-то сторонним верно подмечено, ведь вслед за нашими метелями в них вливался весь наш классный зверинец. Ситуация дистабилизировалась, и вот уже толпы больше сотен, чувствуя зажатость в школьных стенах, выливались на внутреннюю школьную площадь и снежками, а то и рукопашными свалками приводили обстановку в этой части города к не стабильной. Классы недосчитывали большое количество, а то и полностью срывались уроки. Если учесть ту социальную стабилизированность того законсервированного (застойного) времени, выходил в спешном порядке директор восстанавливать порядок, за каковой он вообще должностью отвечал и его митинговый крик довершал апокалиптическую картину. Так не раз. Потом бои на манер мелких спорадических вспышек, то разгораясь, то затухая в стенах школы, всячески подавляемые учительницами, не могущими работать во фронтовой обстановке, угасали.