Любовь на десерт - Хеди Уилфер

Легкими шагами она подошла к столику загадочного посетителя и, взглянув на него, постаралась изобразить на лице неподдельное удивление, тотчас подкрепив его приветливой улыбкой и словами:

— О, какой приятный сюрприз, сэр, увидеть вас здесь в обеденное время! Могу ли я принять у вас заказ или вы просто поджидаете кого-то за столиком?

— Встреча с вами и для меня всегда приятный сюрприз, мисс… Да, вы можете принести мне чего-нибудь выпить, пока я жду своего собеседника.

У него был низкий, бархатный голос, который будто обволакивал всю ее снаружи и мягко, тягуче, словно струйка свежего душистого меда, проникал внутрь, в самую ее душу. Откинувшись на спинку стула, мужчина улыбнулся и с нескрываемым интересом посмотрел на молодую женщину.

— Мне показалось, что мой столик собиралась обслуживать ваша подруга-блондинка, — произнес он. — Или я ошибаюсь?

— Джаннан подвернула ногу, и ей придется минут десять-пятнадцать посидеть на диване, пока не пройдет боль.

— Что ж, тогда я попрошу вас принести мне бутылочку сангрии и немного льда.

— Хорошо, сэр. Это все что вы хотите?

— Гм… Вы задали тонкий наводящий вопрос, — засмеялся он, и щеки Одри слегка вспыхнули.

Неужели он не прочь пофлиртовать? — подумала она и тут же отвергла эту мысль. Такой представительный мужчина, одетый в костюм с иголочки и читающий каждое утро «Уоллстрит джорнэл»… Нет, такой мужчина не может позволить себе какие-то фривольности с официанткой или даже намеки на них.

Темные глаза посетителя уставились на Одри, она кашлянула, но выдержала его взгляд до конца, после чего спросила:

— Может быть, я принесу вам какую-нибудь легкую закуску к вину, и вы отведаете ее в ожидании вашего друга? Один из наших поваров прекрасно запекает крабов и креветок в тесте.

— Что ж, звучит соблазнительно.

— Или вы предпочитаете, чтобы я принесла все это, когда появится ваш… партнер?

— Мой партнер? — Его губы тронула едва приметная улыбка. — Что вы подразумеваете под этим словом?

Вопрос смутил Одри. Она полагала, что он пригласил на обед женщину. Может быть, даже свою жену, хотя обручального кольца на пальце у него не было. А может быть, вдруг мелькнуло у нее в голове, она употребила слово «партнер» специально, чтобы узнать о его семейном статусе?

— Вы очень быстро краснеете, — все с той же улыбкой заметил мужчина. — Кто-нибудь вам говорил об этом? И когда вы краснеете, то становитесь еще больше похожи на школьницу, особенно с этими двумя косичками. Так какого же рода партнера я мог пригласить на обед? Что вы думаете на этот счет? Может, партнера женского рода?

— Извините, сэр, я просто подумала, что вы ждете… возможно, свою жену… или, может быть, какую-нибудь приятельницу…

— У меня нет жены, а что касается приятельницы… то, увы, горизонт моей жизни не оживляет и этот силуэт. — Заметив выражение удивления на ее лице, он негромко рассмеялся. — Да, я один из тех уже немолодых мужчин, в жизни которых мало радости и порядка, но они не оставляют надежды встретить ту самую, единственную женщину, которая сделает их счастливыми.

Мужчина опять тихо рассмеялся, и Одри решила, что он просто поддразнивает ее.

— Я совершенно уверена, что вы к таким мужчинам не относитесь, — довольно резко и сухо сказала она, и на секунду ее глаза встретились с мягкими темными глазами незнакомца.

— Почему вы так считаете?

— Если вы пока больше ничего не будете заказывать, сэр, я сейчас принесу ваше вино.

— То есть вы не хотите удостоить меня ответом на мой вопрос?

— Мне просто некогда разговаривать, сэр. У меня сегодня очень плотный график. — На лице мужчины появилось выражение разочарования. — Я быстренько принесу для вас сангрию…

— И прихватите крабов с креветками, которые вам так нравятся.

— Хорошо, сэр.

Это была самая странная из всех бесед, которые Одри имела с ним с тех пор, как он впервые появился в ресторане несколько месяцев назад. Зайдя в кухонный блок, она почувствовала, что дрожит. Пусть этот разговор послужит для нее уроком: нечего любопытничать насчет чужой личной жизни! А сейчас ей лучше не возвращаться в зал, а заняться работой, за которую она получает деньги. С трудом разыскав Джаннан, она категоричным тоном уведомила подругу:

— Твоей ноге стало значительно лучше, так что можешь нести на четвертый столик бутылку сангрии и не забудь прихватить ведерко со льдом.

— О Боже! Значит, твое любопытство удовлетворено?

— Этот мужчина, — надменным тоном сообщила Одри, — вовсе не является эталоном вежливости и воспитанности, как мы с тобой полагали.

Джаннан насторожилась, ее глаза вспыхнули от любопытства, и она спросила полушепотом:

— Он повел себя грубо? Расскажи мне поподробнее…

— Нет, он не был со мной груб.

Одри уселась за свой стол, сложила в стопку разбросанные по нему бумаги и сняла чехол с пишущей машинки. Ее рабочее место в углу, зажатое двумя глухими стенами, не было отделено от остальной части кухонного блока даже простой перегородкой. Отовсюду до нее доносились разные шумы и звуки, с одного боку беспрестанно мелькали люди… Разве в таких условиях можно было сосредоточиться и Нормально работать? В эту минуту ее все раздражало, отчего-то она чувствовала себя удрученной.

— Но он не приставал к тебе?

Одри метнула в подругу испепеляющий взгляд и медленно процедила сквозь зубы:

— Абсолютно. Не приблизился ни на йоту!

— Тогда что же он натворил?

— Он… он… Ничего такого, я полагаю. — Одри отвечала рассеянно; казалось, она говорила об одном, а думала о другом. — Но ты можешь теперь выполнить свою профессиональную миссию и отнести ему вино. Будет лучше, если ты поспешишь с этим, иначе он ворвется сюда и станет выяснять, почему его предали забвению. Да, и не забудь захватить эти чертовы крабовые колечки.

И на этом надо поставить точку. С нее хватит! Вовсе не ее дело возиться с этим въедливым клиентом, к которому потом присоединится еще и какой-то партнер!

Так решила для себя Одри. Поэтому, когда десять минут спустя Гонсало приказал ей вернуться в зал и продолжить обслуживание посетителей, она наотрез отказалась подчиниться его распоряжению. При этом секретарша сообщила боссу, что у нее скопилась целая груда важных бумаг, которые надо срочно обработать.

— Или я ослышался, или ты в самом деле посмела перечить мне? — Шеф-повар задвигал желваками и угрожающе скрестил на груди руки. — Выбирай одно из двух, миссус.

Одри знала, что Гонсало Родригес не любил церемониться с работниками блока, вступавшими с ним в конфликт. И если кто-то не уступал его нажиму, оправданному или неоправданному, он быстро расправлялся с бунтарем — в два счета увольнял его. Поэтому девушка, моментально взяв себя в руки, решила не дразнить быка и пошла на попятную. Она вновь надела фартук и, вздохнув, вернулась в зал.