Настоящий полковник - Карен Брукс

Интересно взглянуть, что представляет собой этот новый специалист — некая Эвелин Лоусон. Том слышал, как трое других членов группы обсуждали новенькую, называя ее «королевой красоты». Нельзя сказать, чтобы в их тоне слышалось восхищение. И хотя группа была гражданской, Том не намерен был допускать конфликтов в команде — это могло помешать общей работе. Если оптики не смогут уложиться, он предложит заменить новенькую. Надо побеседовать с кем-нибудь из них и выяснить, в чем там дело, почему им не по душе эта Лоусон.

Том тихо подошел к открытой двери и замер на пороге. Что ж, эта женщина и впрямь могла бы завоевать титул королевы красоты, таких он еще не встречал. А если бы встретил, то вряд ли забыл.

Он явно не зря заглянул сюда. Каждый мускул его тела напрягся. Несмотря на усталость, Том почувствовал, как кровь забурлила в жилах, а прилив адреналина обострил все реакции, почти так же, как во время сложнейших испытаний в воздухе.

На женщине была узкая прямая красная юбка гораздо выше колен. Туфли валялись на полу, — откинувшись на спинку стула, мисс Лоусон положила ноги на край стола. Естественно, никаких чулок — в этом чертовом пекле они выглядели бы весьма нелепо.

Том осторожно подался вперед и неторопливо рассмотрел выставленные на его обозрение ноги. Красивые ноги. Даже больше, чем красивые. Почти идеальные.

На животе у женщины лежала лента компьютерных данных. Она внимательно проверяла каждый пункт, то и дело сверяясь с книгой. Под ее рукой дымилась чашка бледно-зеленого чая, время от времени женщина, не глядя, протягивала к ней руку.

Ее белокурые волосы были зачесаны со лба назад и едва касались плеч. Из своего укрытия Том не мог хорошенько рассмотреть ее лицо, но сумел оценить и высокие скулы, и полные чувственные губы. Внезапно ему захотелось немедленно увидеть ее глаза, услышать ее голос.

— Пора заканчивать работу, — громко сказал он.

Со сдавленным криком женщина вскочила со стула, чай плеснулся в одну сторону, бумаги отлетели в другую, длинные стройные ноги упали на пол, стул с грохотом отъехал к стене. Женщина резко обернулась, испуганно прижав руку к груди… Безупречная грудь, подумал Том, глядя, как легкая ткань блузки, натянувшись под ее рукой, четко обрисовала волнующие формы.

Гнев сверкнул во взгляде женщины, но она быстро погасила его и изумленно округлила глаза.

— О боже, — протянула она, — кого я вижу! Да это же американский солдат!

Странная реакция, подумал Томас и сдвинул темные брови.

— Полковник американских ВВС, — сухо поправил он.

— Ну конечно! — рассмеялась она. — Настоящий полковник! — Похоже, она не слишком-то уважала его заслуги! — Одно из двух, — продолжала мисс Лоусон, — или вы решились на ужасную пластическую операцию, перекрасили волосы, загримировались под полковника и выкрали его знаки отличия, или же у нас весьма могущественный спонсор в верхах, который чутко ведет вас от звания к званию.

— А может быть, я просто чертовски хорошо исполняю свои обязанности?

— Заслуженное повышение, вы хотите сказать? — ее тон явно давал понять, что такое предположение вряд ли можно рассматривать всерьез. — Ну не-е-т.

Томас привык, что женщины воспринимают его по-разному — в диапазоне от полного восхищения до смятения, граничащего со страхом (последнее возникало после близкого знакомства). А еще он привык вызывать к себе если не симпатию, то хотя бы уважение. У Эвелин Лоусон он, похоже, не вызывал ничего подобного. Взгляд ее был холоден и пронзителен, как у снайпера. Она смотрела на него, как на врага.

Что ж, пора прекратить этот спектакль и дать ей понять, с кем она имеет дело. Он выпрямился и протянул руку.

— Полковник Томас Уиклоу, руководитель испытаний.

По служебному протоколу женщина сама решает, подавать ли руку мужчине, а офицеры-мужчины, в свою очередь, не должны первыми предлагать рукопожатие. Том подозревал, что Эвелин вряд ли позволит ему даже официальное прикосновение, — а ему очень хотелось подержать ее руку в своей.

Женщина решительно встряхнула его ладонь:

— Эвелин Лоусон, прибыла в лазерную группу на смену Барни Гудмену.

Быстрое пожатие, и она резко выдернула руку. Она все еще была босиком, поэтому Том не мог оценить ее рост — что-то около метра шестидесяти. Макушка Эвелин доставала ему до ключиц. Впрочем, ее разница в росте, кажется, вовсе не смущала, хотя ей и приходилось, разговаривая с ним, задирать голову.

Густые темные ресницы окружали темно-зеленые глаза Эвелин. Ее брови тоже были почти черными, из чего Том сделал вывод о химическом происхождении светлого золота ее волос. Он кивнул на рассыпанные бумаги.

— Почему вы сидите так поздно, тем более в первый день? Что-нибудь не так? В таком случае я должен знать, что именно?

— Нет, ничего особенного, — ответила Эвелин, нагибаясь за пачкой бумаги. — Я просто перепроверяла некоторые пункты.

— Зачем? Вас что-то насторожило?

Она нерешительно подняла глаза.

— Просто я хронический перепроверяльщик. Я всегда дважды проверяю, выключена ли плита, заперта ли дверь и выдернут ли утюг из розетки. Я дважды осматриваюсь, прежде чем перейти улицу.

— Но сейчас вы ничего не нашли?

— Нет, конечно же, нет! Я же уже сказала.

Убедившись, что с лазерами все в порядке, Томас мгновенно успокоился и с удовольствием вернулся к неторопливому постатейному изучению фигуры Эвелин Лоусон. Она вытащила из ящика стола бумажные салфетки и промокнула лужицу пролитого чая. Двигалась и наклонялась она с грациозной легкостью, и Том отметил, что выглядит это весьма сексуально. И вообще, все в ней, особенно откровенно вызывающий взгляд, — все казалось ему сексуальным. Брюки его в области паха стали вдруг тесными.

Эвелин выкинула мокрые салфетки в мусорную корзину и нашарила ногой туфли.

— Рада была познакомиться, полковник. Увидимся завтра.

— Я провожу вас.

— Спасибо, это абсолютно излишне, — немедленно отказалась она, и Том почувствовал внезапное раздражение.

— Сейчас слишком поздно, а вы одна. Я провожу вас, — повторил он.

На этот раз она подняла голову и с вызовом взглянула ему прямо в глаза.

— Я высоко ценю ваше предложение, полковник, но знайте — я не нуждаюсь в подобных услугах.

— Вы не могли бы пояснить, в каких именно?

— В таких, от которых больше вреда, чем пользы. Попробуйте войти в мое положение и представить, как это будет выглядеть со стороны. Вы здесь царь и бог, поэтому если кто-нибудь увидит, что вы провожаете меня, то на следующий же день пойдут сплетни. Будут говорить, что своим местом в группе я целиком обязана вашей любезности. Простите, но мне хотелось бы обойтись без конфликтов.