Фонтаны рая - Артур Кларк

Он закончил Лондонский королевский колледж по отделению математики и физики, обслуживал во время войны первую экспериментальную систему радарного обнаружения, считался блестящим специалистом в области связи. Широкую известность в научных кругах получила его пророческая идея об использовании спутников для радио- и телевизионной трансляции на дальние расстояния. Наконец, с 1950 года он занимал высокие посты председателя Британского астронавтического общества и члена Совета Британской астрономической ассоциации. В 1961 году ему была присуждена высшая международная награда за популяризацию науки - премия Калинги. Все, казалось, ложилось на чашу весов с условным обозначением “Запад”. Шумный успех блистательного фильма “Космическая Одиссея 2001 года”, поставленного по одноименной книге (Кларк А. Космическая Одиссея 2001 года. - М.: Мир, 1970.) Стенли Кубриком; переведенная на все основные языки мира прогностическая работа “Черты будущего” (Кларк А. Черты будущего. - М.: Мир, 1966.), которую просто немыслимо было бы создать без непосредственного контакта с учеными из Оксфорда, Кембриджа или Принстона, без личных наблюдений на Маунт Паломар или Грин Бэнк. Но был и рассказ, может быть лучший в мировой научно-фантастической литературе, - “Девять миллионов имен бога”, где явственно звучала струна ностальгии об утраченном машинной цивилизацией мире конечных истин. В финале рассказа одна за другой гасли звезды, пока сверхмощная ЭВМ манипулировала таблицами, составленными ламаистскими метафизиками. Была, наконец, целая серия книг, посвященных коралловым рифам Цейлона, удивительным приключениям под водой, ловцам жемчуга, искателям древних кладов: “Приключения в Индийском океане”, “Сокровище Большого рифа”(Кларк А. Сокровище Большого рифа. - М.: Мир,), “Рифы Тапробана”. Разве гидрокосмос менее увлекательная стезя, чем межзвездная бездна? Тем более, если он ежедневно принимает тебя в свои объятия? О том, что подводный мир Шри Ланки вызывает восхищение самых прославленных ныряльщиков, а Артур Кларк считается классным аквалангистом, я, разумеется, знал. Это были уже гири для другой чаши с условным ярлычком “Восток”. Наконец, я хорошо помнил восторг и восклицания Кларка в павильоне, посвященном будущей подводной экспансии человечества. Сама собой напрашивалась мысль, что Кларк понемногу остыл к космосу и направил весь свой пытливый интерес на океан. Впрочем, визитка, которую он вручил на прощание в аэропорту Ханэда, не допускала альтернатив. После краткого перечисления званий и военных наград там значилось: президент Цейлонского астрономического общества и член Цейлонского подводного клуба.

Выдающийся писатель, широко эрудированный ученый, разносторонний и любящий жизнь во всех ее проявлениях человек никак не вмещался в привычные ячейки - жанровые, социологические и пр. Он был слишком широк для тривиальных газетных заключений. Феномен хотели видеть не в личности человека, а в его поведении и выдумывали альтернативы, не чувствуя гармонии, присущей энциклопедисту, достойному эпохи Ренессанса.

Так думал я, собираясь на Шри Ланку.

И серьезной опорой для подобного умозаключения служил эпиграф, предпосланный автором к роману “Свидание с Рамой” (Кларк А. Свидание с Рамой. - М.: Мир, 1976.), классическому научно-фантастическому произведению на космическую тему, действие которого протекает в 2077 году, то есть через два-три поколения после “Космической Одиссеи”:

“Посвящаю острову Шри Ланка, где я взошел по Лестнице богов”.

Нужно ли говорить о том, что и мне безумно захотелось взойти по этим ступеням?…

Пик Адама (2243 м) (Кларк, удвоивший в “интересах сюжета” высоту священной горы, приводит в послесловии цифру 2240 м.) - не самая высокая точка Шри Ланки, но это священная гора, которую почитают не только приверженцы всех местных религий, но и атеисты, не признающие никаких богов. На вершине есть углубление, напоминающее оттиск гигантской ступни, которое называют Стопой бога. Буддисты, преобладающие на острове, принимают его за след Будды, приверженцы Шивы-за след своего патрона, вишнуиты - за знак, оставленный богом Саманом, а мусульмане говорят, что именно здесь приземлился прародитель Адам, когда господь низвергнул его из Эдема. Насколько я смог установить, представители различных христианских церквей, не отрицая в общем версию Адама, больше склоняются к святому Фоме. Апостол-скептик, кстати, очень популярен в этом районе мира. В Мадрасе я нашел церковь, где, согласно традиции, якобы захоронены его мощи.

По преданию Фому забросали камнями брахманы, когда основанная им община стала приобретать все большее влияние на южноиндийском побережье. Но это так, отступление по ходу дела. Тем более что в романе наряду с авторами как вымышленных, так и реальных книг цитируется и святой Фома.

Короче говоря, сейчас молчаливо подразумевается, что знаменитая “Шри Пада “-великий отпечаток (в романе “Шри Канда”) принадлежит многим богам и учителям веры. Поэтому, не вступая в религиозный спор, пилигримы со всех концов страны устремляются к Лестнице богов (теперь становится понятна множественность в названии), чтобы взойти на вершину. Ланкийцы считают обязательным для себя хоть однажды совершить подобное восхождение, дабы очистить душу от повседневной суеты. Славный, хоть и нелегкий, обряд (нужно преодолеть несколько тысяч вырубленных в скале ступеней) утратил религиозный смысл и превратился в национальную традицию. Начало ей положил еще в первом веке до нашей эры король Валагам Баху. Ныне это самое популярное место паломничества.

Выступают обычно ночью, когда восходит Луна и летучие собаки, калонги, начинают чертить стремительные фигуры вокруг фонарей, хватая летящую на свет живность. Мириады светляков кружатся над горной тропой. Теплый ветер, насыщенный камфорой и ванилью, шелестит в священных деревьях возле древнего храма. Сквозь перевитый лианами лес, где ползучие корни взламывают камень и ржавые источники подтачивают крутую ступень, лестница выводит на широкие террасы. Там под праздничной полной луной болеет сонный мак и больные звери ищут исцеления в мускатных рощах. Это преодоление ночи, близкое древним инициациям. При свете кокосовых факелов и карманных фонарей, ощупывая каждую ступеньку, толпы людей забираются все выше и выше за облака. Стремительный, буйный рассвет паломники встречают уже на вершине. За первым зеленым лучом последует неистовство красок, лихорадочное, неправдоподобное, ткущее миражи. Вся котловина будет купаться в волнах тумана, словно на той древней картине в стиле “дзэн”, где над молочной рекой выступали лишь кроны отдельных деревьев.