Чернильные ночи – янтарные дни - Ольга Баскова

– Опять Генка откупается.

Впрочем, в семейной жизни папе тоже не везло. Учительницу сманил другой моряк, более, на ее взгляд, перспективный, и она бросила Геннадия Павловича. Тот немного погоревал, возможно, собирался вернуться к первой жене, но Нонна Викторовна была начеку. Она видела сына богатым предпринимателем, потому что в стране назревала эпоха перемен. Именно мать заставила его бросить «морячить» и заняться бизнесом. Как отец зарабатывал капитал – этого Александр не ведал. Однажды он примчался к сыну на дорогой машине и повез его в магазин одежды, где накупил всякой всячины.

– У меня большая строительная фирма, – пояснил он. – Кажется, все налаживается. Кстати, я опять женился. Лариса тебе понравится. Мы должны как-нибудь встретиться все вместе. Она жаждет с тобой познакомиться.

И они действительно встретились, только вот Саша сомневался, что он понравился Ларисе. Она бросала на него злые взгляды, потом что-то шепнула отцу, и он стал прощаться.

– Извини, Саша, нам пора.

Пименов не строил иллюзий насчет других жен отца. Для них он был конкурентом в праве на наследство. Впрочем, отношения как-то сами собой сошли на нет, и виделись они очень редко. А что касается Нонны Викторовны, она не появлялась на горизонте лет десять, и, честно признаться, ее образ уже померк в памяти до похорон отца. Ехать к бабушке не хотелось, однако любопытство давало о себе знать: и что за сюрприз приготовила ему старуха? Пименов поплелся на работу, он добросовестно трудился над статьей, выполнил все советы начальника отдела Галины Егоровны Улыбиной и ровно в шесть часов покинул помещение редакции и отправился к бабушке по указанному адресу. Он знал: старушка жила в загородном доме, который папаша построил специально для нее. Нонна Викторовна смолоду мечтала поселиться где-нибудь за городом, чтобы созерцать море, и ее сыночек исполнил это желание. Журналист никогда здесь не был, как-то не довелось, и отец не приглашал, однако весь Южноморск знал: мыс Виноградный – элитный район, и все толстосумы города настроили тут особняки. Увидев трехэтажный коттедж своего папаши, Саша не поверил глазам. Красивый средневековый замок взметнул ввысь башни за внушительным железным забором. Парень позвонил в дверь, и тут же послышался старческий дребезжащий голос:

– Одну минутку.

Дверь открылась через несколько секунд, наверное, бабушка ждала его где-нибудь неподалеку.

– Заходи, Саша.

Он сделал неуверенный шаг к женщине, чем-то напоминавшей Маргарет Тэтчер, с такой же царственной осанкой и чуть подсиненными седыми волосами. Молодой человек не знал, стоит ли ему обняться с этой дамой. По его мнению, они оставались чужими. Бабушка пришла на помощь. Она запечатлела на его щеке царственный поцелуй и повела его за руку в глубь участка.

– Домина у нас что надо, а участок маленький, – пояснила она. – Я сразу сказала Геннадию: мол, копаться в земле не буду. Он посадил пару персиков, абрикос, сливу и виноград. После его смерти я приглашала работников, чтобы они привели деревья в порядок. Ну, за клубникой я еще в состоянии приглядеть. Кстати, садись за стол на улице и угощайся.

Деревянный стол располагался под сливой, плоды которой уже начинали краснеть.

– В этом году жара наступила раньше положенного, – заметила Нонна Викторовна. – Скоро начну собирать урожай. Да ты ешь клубнику, она для тебя. Какой-то гибрид с малиной. Сладкий до ужаса. Мать не рассказывала, как отец любил есть клубнику? Обязательно со сливками.

Саша покачал головой.

– Не рассказывала.

Нонна Викторовна села рядом и положила клубнику в тарелку внука.

– Тогда сам попробуй. Помни ягоды с сахаром.

Пименов послушно исполнил ее просьбу. Сахар окрасился соком клубники. Женщина взяла упаковку сливок и полила сверху.

– А теперь раствори сахар и попробуй.

Саша так и сделал и с наслаждением съел все без остатка. Бабушка удовлетворенно наблюдала за ним.

– То-то. Чай будешь? С мятой и мелиссой. Отец тоже любил. Кроме того, я у соседа Савельича мед сегодня купила. Чистый, янтарный, как слеза. Кстати, у меня блины есть. Будешь?

Бабушка не любила сюсюкать и носиться вокруг родственников и поэтому не призналась, что блины испекла для единственного родного внука. Если бы Саша не проголодался на работе, он бы отказался, однако сейчас кивнул.

– Давайте.

Тарелка с блинами стояла наготове. Кипяток дымился в электрочайнике, заварка – в заварном.

– Отец обожал с вареньем или с медом, – вставила старушка. – Но у меня есть и сметана. Если захочешь – принесу.

Пименов покрутил шеей.

– Я тоже с медом.

– Тогда ешь.

Пока парень наворачивал блины, она смотрела на него с какой-то грустью в зеленоватых глазах. Возможно, думала о том, напоминает ли ее внук так рано ушедшего сына. Впрочем, как говорила мама, душа бабушки оставалась для нее потемками. Вполне вероятно, старушка думала и о другом. Когда Саша допил чай, она придвинулась ближе.

– Я тебя вызвала не для того, чтобы накормить блинами, – сказала Нонна Викторовна. – У меня к тебе серьезный разговор.

Журналист удивленно вскинул брови.

– Какой же?

Женщина сжала пальцы.

– Видишь ли, Саша, я серьезно больна и могу умереть в любой момент.

Пименов изумленно посмотрел на нее.

– Чем же?

Она махнула рукой:

– Тебе интересен мой диагноз? Не прикидывайся. Однако поверь мне на слово. Я могу отдать концы и сегодня ночью, а могу проскрипеть еще несколько лет. Вот почему я решила расставить все точки над «i». Короче, я написала на тебя дарственную. После моей смерти тебе останется этот дом и автомобиль, который сейчас стоит в гараже. Хочешь, поглядим на него?

От неожиданности Саша отпрянул.

– Вы хотите оставить мне дом? Но почему?

– А мне некому больше его оставлять, – пояснила старушка. – Посуди сам: ты единственный мой родной внук. Ни одна молодая стерва не родила Гене детей. Последней его супружнице, Ирке, достанется двухкомнатная квартира, и это, я считаю, много. Лет десять назад в твое пользование перешла бы и фирма, однако компаньон отца полностью разорил его. Хорошо, что не оставил долгов и на счету имеется несколько тысяч долларов. Если сэкономишь их на моих похоронах, забирай себе.

Саша встал.

– Нонна Викторовна, я не могу принять такой подарок.

Она буравила его глазами.

– Это почему?

– Да потому что мы с отцом не были близки, – выдавил журналист.

Женщина скривилась.

– Это все глупости. Как вы не были близки, когда он твой отец, а ты его сын? Не пори чепухи.

Пименов отодвинул стул и решительно направился к двери.

– Как хотите, а я не приму такой подарок.

Старушка усмехнулась.

– Если так, то после твоего ухода я подожгу дом и машину. Ирка их не получит. Так что выбирай из двух зол наименьшее.

Журналист почесал затылок.

– Но зачем так…

– Иначе не выйдет, – парировала она.

Саша вздохнул и махнул рукой. В конце концов, его мать заслужила возможность пожить хоть немного в королевских условиях.

– Ладно, я согласен.

– Вот это другой разговор. Садись.

Пименов снова опустился на стул. Старушка налила ему чаю.

– Пей и слушай. Я хочу оформить на тебя дарственную, поэтому тебе не придется ждать полгода для вступления в наследство. От тебя требуются ксерокопии документов и письменное согласие. Сейчас принесу тебе лист бумаги и ручку. После тебя придет нотариус, мы с ним закончим. Сразу после моей смерти заезжай сюда и Галину бери. Скажи ей, что я прошу прощения. Наверное, мой Гена был бы счастлив только с ней, да я, дура, тогда этого не понимала. Я виновата в их разводе, и пусть она меня простит, если сможет и захочет. Короче, ты меня понял?

Журналист кивнул. Он быстро написал согласие под ее диктовку, однако в его душе не проснулось ни капли благодарности. Бабушка даже после такого щедрого подарка оставалась для него чужой. Наверное, она это почувствовала и вздохнула.

– Насильно мил не будешь. Я на тебя не в обиде.

Пименов заставил себя встать и обнять ее, но она уклонилась.

– Не нужно. Я всего лишь выполнила свой долг. Впрочем, если я проскриплю еще пару лет, это не значит, что ты не должен появляться в доме. Говорю тебе, он твой. Вы с Галей вольны приезжать когда захотите.

– Спасибо, бабушка.

Старушка поднялась, покряхтывая.

– А теперь пойдем смотреть машину.

Они подошли к запертому гаражу, и Нонна Викторовна сунула ключ в замок и открыла дверь.

– Заходи и любуйся.

Пименов обомлел. Красавица серебристая «Ауди» сверкала в лучах заходящего солнца.

Нонна Викторовна подмигнула.

– Нравится?

Саша еле выдавил из себя:

– А кому она может не понравиться?

– Отец говорил: ты имеешь права, – сказала бабушка. – Значит, умеешь водить. Это хорошо.

Журналист промолчал. Права его тоже заставил получить папа, и парень до недавнего времени гонял на старом дедовском «Москвиче», пока тот однажды не разлетелся на запчасти. Молодой человек, потеряв автомобиль, все же старался не терять навыки вождения. Иногда, получив приличный гонорар за статью, Саша брал машину напрокат и ездил по ночному городу.