Наполеон - Евгений Викторович Тарле

Политическое порабощение и ничем не сдерживаемое, проводимое под всевозможными предлогами ограбление — вот что означали для покоренных стран наполеоновские завоевания. Крупная французская буржуазия должна экономически царить над порабощенным европейским континентом. Она помогает Наполеону удерживать неограниченную власть в своей стране и над Европой. Такова была система наполеоновской империи. Но это лишь часть картины наполеоновского владычества, и поставить на этом точку значило бы не понять всего исторического значения деятельности этого необыкновенного человека.

Отрицать очевидный и безусловный факт, что страшный разгром феодально-абсолютистской Европы Наполеоном имел положительное, прогрессивное, историческое значение, было бы неправильно, недостойно сколько-нибудь серьезного ученого.

То, что Маркс и Энгельс говорят о Германии, применимо и к другим странам континента: «Если бы Наполеон остался победителем в Германии, он со своей известной энергичной формулой устранил бы по крайней мере три дюжины возлюбленных отцов народа. Французское законодательство и управление создали бы солидное основание для германского единства и избавили бы нас от тридцатитрехлетнего позора и тирании… Союзного сейма. Двумя-тремя наполеоновскими декретами были бы совершенно уничтожены вся средневековая грязь барщины и десятины, все изъятия и привилегии, все феодальное хозяйство и вся патриархальность, которые еще тяготеют над нами во всех концах и углах наших родин»[2].

Наполеон нанес феодализму такие непоправимые удары, от которых он уже никогда оправиться не мог, и в этом прогрессивное значение исторической эпопеи, связанной с его именем.

Наполеон как история — явление, которое уже никогда и нигде повториться не может, потому что уже никогда и нигде не будет той обстановки в мировой истории, какая сложилась во Франции и Европе в конце XVIII и начале XIX в.

Автор ставит своей основной целью дать возможно отчетливую картину жизни и деятельности первого французского императора, его характеристику как человека, как исторического деятеля, с его свойствами, природными данными и устремлениями. Автор предполагает в читателе этой книги хотя бы общее знакомство с эпохой, с движущими историческими силами ее, с классовой структурой общества в послереволюционной Франции и в феодально-абсолютистской Европе.

В этой Европе именно Наполеону и суждено было нанести страшные удары феодальному строю. Не зная истории наполеоновской империи, читатель просто ничего не поймет во всей истории Европы от 1815 до 1848 г.

Читатель, сколько-нибудь знакомый с литературой о Наполеоне, согласится с тем, что характеристика, которую я тут даю, худа ли она или хороша, не совпадает ни с одной из тех, которые давались буржуазной историографией императору как его порицателями, так и его хвалителями. Произошло это по той простой причине, что я пытался совершенно объективно подойти к этой сложной и огромной фигуре и интересовался не только (и не столько) мотивацией его поступков, сколько их историческим значением. Наполеон — явление природы, говорил один из его ярых врагов, австрийский публицист Гентц, которому это убеждение не мешало очень страстно нападать на «явление природы». «Свершитель роковой безвестного веленья» истории, — пользуясь словами Пушкина, сказанными о французском императоре, — Наполеон меня интересовал тут именно с точки зрения того, как выполнил он свою огромную историческую роль.

Эта книга представляет собой не популяризацию, а результат самостоятельного исследования, сжатую сводку тех выводов, к которым автор пришел после изучения как архивных, так и изданных материалов. Эти материалы он изучал (а некоторые из них впервые и нашел) при работе над своими двумя монографиями о континентальной блокаде и над исследованием о положении печати при Наполеоне. К ним прибавлены, конечно, и такие источники, которые относятся также и к другим сторонам деятельности Наполеона.

Глава I

МОЛОДЫЕ ГОДЫ НАПОЛЕОНА БОНАПАРТА

1769–1796

I

В городе Аяччио, на острове Корсике, 15 августа 1769 г. 19-летняя жена одного местного дворянина, занимавшегося адвокатской практикой, Летиция Бонапарте, находясь вне дома, почувствовала внезапное приближение родовых мук, успела вбежать в гостиную и тут родила ребенка. Около родильницы никого в этот момент не оказалось, и ребенок из чрева матери упал на пол. Так совершилось прибавление семейства у небогатого адвоката корсиканского городка Аяччио Карло Бонапарте. Адвокат решил дать в будущем своему сыну воспитание не корсиканское, а французское и, когда мальчик подрос, добился определения его на казенный счет в одно из французских военных училищ: учить сына на свой счет у многодетной семьи средств не было.

Остров Корсика, долгое время принадлежавший Генуэзской торговой республике, восстал против Генуи под предводительством одного местного землевладельца (Паоли) и в 1755 г. прогнал генуэзцев. Это было, по-видимому, восстанием мелкопоместных дворян и землевладельцев, поддержанных в данном случае охотниками, скотоводами в горах, беднотой в немногих городах, словом, населением, желавшим избавиться от беззастенчивой эксплуатации со стороны совершенно чуждой им купеческой республики, от фискального и административного гнета. Восстание увенчалось успехом, и с 1755 г. Корсика жила в качестве самостоятельного государства под управлением Паоли. На Корсике были сильны еще (особенно во внутренних частях острова) пережитки родового быта. Жили кланами, ведшими иногда долгую и ожесточенную войну между собой. Кровная месть (вендетта) была в очень большом ходу и нередко кончалась громадными побоищами между отдельными кланами.

В 1768 г. Генуэзская республика продала свои уже фактически несуществующие «права» на Корсику французскому королю Людовику XV, и весной 1769 г. французские войска разгромили отряд Паоли (дело было в мае 1769 г., затри месяца до рождения Наполеона). Корсику провозгласили владением Франции.

Годы детства Наполеона проходили, таким образом, как раз тогда, когда на острове еще живы были сожаления о так внезапно вновь утраченной политической самостоятельности, а вместе с тем частью землевладельцев и городской буржуазии овладевала мысль, не стать ли окончательно, не за страх, а за совесть, подданными Франции. Отец Наполеона, Карло Бонапарте, примкнул к «французской» партии, но. маленький Наполеон жалел об изгнанном защитнике Корсики Паоли и ненавидел французских пришельцев.

Характер у Наполеона с раннего детства оказался нетерпеливым и неспокойным. «Ничто мне не импонировало, — вспоминал он впоследствии, — я был склонен к ссорам и дракам, я никого не боялся. Одного я бил, другого царапал, и все меня боялись. Больше всего приходилось от меня терпеть моему брату Жозефу. Я его бил и кусал. И его же за это бранили, так как бывало еще до того, как он придет в себя от страха, я уже нажалуюсь матери. Мое коварство приносило мне пользу, так как иначе мама Летиция наказала бы меня за мою драчливость, она никогда не потерпела бы моих нападений!»

Наполеон рос ребенком угрюмым и раздражительным. Мать любила его, но